Ирина Шевченко - Демоны ее прошлого

— Легкая жертва и человек, которого не жалко, — резюмировал Оливер. — Алан ведь был тогда уже аспирантом. Наверное, нередко принимал участие в занятиях вашего курса?

Курить, курить, курить… Может, та сигарета была предпоследней?

— Хорошо, — выдохнула Нелл, прикрыв глаза. — Алан. Его не было в университете в те дни, но у тебя ведь и на это найдется ответ? Кто еще?

— Сюзанна.

Она ждала, что он назовет это имя, но все равно нахмурилась. Только сегодня они со Сью наконец-то поговорили. Вряд ли однажды все станет как прежде, но они могли наладить новые отношения, быть уже не подругами, но добрыми знакомыми, не шарахающимися друг от друга при встрече…

— Сюзанна ждала ребенка от Ирвина, — напомнила Нелл. — Зачем ей его убивать, когда она надеялась выйти за него замуж?

— У нас есть только ее слова, что он не знал о ребенке. А если знал и отказался жениться?

— Но не отказался от участия в ритуале? Поверь, Ирвин не был идиотом. Он не встал бы в круг призыва с обиженной на него женщиной.

— Он мог не считать ее обиженной, если Сюзанна согласилась избавиться от ребенка или даже сказала, что уже сделала это. Потом солгала бы, что они собирались пожениться… Я знаю похожую историю. Женщину искренне жалели, считая, что она потеряла жениха, она сделала карьеру и добилась всеобщего уважения, а останься ее любовник жив, ситуация сложилась бы совсем иная. У Сюзанны могло получиться. Погибший жених. Подруга, лишившаяся сил, но не утратившая знаний. Думаю, Сюзанна прекрасно закончила бы твой проект. При твоем участии и исключительно ради тебя, конечно.

— Как в твою схему укладывается то, что подруга лишилась сил по вине погибшего жениха? Какая тогда сложилась бы ситуация?

— Почти такая же, как сложилась в реальности, Нелл. Тебя бы запугали или подкупили. Ты пожалела бы Сюзанну, которая умоляла бы не бесчестить имя отца ее ребенка. Пожалела бы своих родных и сама настаивала бы на неразглашении. Вы со Сью лили бы слезы в обнимку и проклинали в два голоса Олдриджа. А после искали бы утешения в совместной работе. И Сюзанна, как я помню, специализировалась на чертежах и расчетах, да?

— Хорошо, — опять согласилась она. — Алан и Сюзанна.

— И Вилберт.

У Нелл сил хватило лишь удивленно приподнять брови.

— То, что он подсказал разгадку, не говорит о его невиновности, — разъяснил Оливер. — Возможно, так он хочет оградить себя от подозрений. Вы ведь были близки, он знал тебя с детства. А потом ты отодвинула наставника, перехватила инициативу в перспективном проекте. Он не желал смерти милой девочке Нелл, но и конкурентка в лице Хелены Вандер-Рут ему была не нужна.

Она все-таки закурила еще одну сигарету. На этот раз точно последнюю.

— Больше подозреваемых нет? — спросила умолкшего Оливера.

— Больше я никого не знаю из твоего прошлого. Если у тебя есть другие версии…

— Нет. У меня тоже нет. Но ты забыл о привязках. Кто из этих троих, по-твоему, Вандер-Рут?

К Грину Оливер отправился следующим утром.

— Можно проверить, — согласился, выслушав его, Эдвард. — Но это займет время.

— Сколько?

— Смотря какие способы использовать. Чтобы подтвердить близкое родство, как между родителями и детьми или родными, единокровными или единоутробными братьями и сестрами, хватает трех дней, но, думаю, близкое родство вы определили бы и по ауре и ко мне не обращались бы. Значит, придется проводить более сложные тесты, сопоставлять параметры наследственных данных… Две недели — минимальный срок. И данный метод не гарантирует абсолютной точности. Я смогу лишь сказать, что такие-то люди с определенной вероятностью являются родственниками, и выводы придется делать из того, насколько высока степень этой вероятности.

— Этого хватит, — успокоил Оливер. — Вам нужна кровь для исследований?

— В данном случае достаточно будет волос. И их можно раздобыть незаметно, главное — волос должен быть с луковицей. Слюна с кромки стакана тоже подойдет.

— Отлично. Попрошу инспектора послать кого-нибудь половчее к Вилберту и Россам. А затем — две недели, да?

— Минимум, — подчеркнул Грин. — А если имело место так называемое братание и ритуальный обмен кровью, я вам вообще не помощник. Такое искусственно приобретенное родство дает о себе знать непосредственно во время каких-то магических действий.

— Давайте проверим возможность кровного родства. Вдруг повезет?

Можно попытаться сделать все быстрее: прижать каждого из троих, вывернуть наизнанку, выпотрошить память, вырвать признание. Но такие методы, мало того что незаконны, тоже не дают абсолютных гарантий. Не исключено, что маг, организовавший необычный призыв, обладал и другими экстраординарными способностями и сумел бы обойти взлом. При повторном просмотре проекций Оливер хорошо рассмотрел четвертого участника сорвавшегося ритуала. Нелл была права: он не выглядел обычным человеком. От него, как от фантомного фобоса, тянуло страхом, а еще — холодом бездны, словно сам он вышел оттуда…

— Мне кто-нибудь звонил? — первым делом поинтересовался Оливер, вернувшись в ректорат.

Архивная девица, освоившаяся за столом секретаря, протянула список из трех имен. Кеннета Олдриджа в нем не было. Но был Джереми Адамс.

Оливер связался с ним немедля.

— Судя по внезапной болезни Хеймрика, у тебя все получилось, — пробурчал Джерри. — Но я был бы рад, если бы ты сообщил об этом сразу. Мы с Камиллой волновались.

Извинившись, Оливер пообещал рассказать подробности при личной встрече и закончил разговор, сославшись на то, что ждет важный звонок.

Он не рассчитывал на получение особо ценных сведений от Олдриджа, но тот тянул время, и это вызывало подозрения. Ко всему прочему, из-за Олдриджа он чувствовал себя привязанным к рабочему кабинету и боялся отлучиться надолго, чтобы не пропустить звонок.

А отлучиться нужно было. По делу. Дело это, хоть и появилось не так давно, тут же забылось в череде более важных событий. Сегодня, когда лорд Аштон передал свежие материалы, вспомнилось. И перепоручать его Крейгу или агентам вице-канцлера гордость не позволяла. Его ведь промашка.

Оливер прочитал лекцию на спецкурсе, вложил в тетрадь Нелл записку с предупреждением, что, возможно, задержится, заглянул в ректорат и, убедившись, что Олдридж не звонил, отправился на портальную станцию. Сигнальный маяк звал в городок в двухстах милях от академии. Горел ярко и уверенно, даже самоуверенно, и эту самоуверенность пора было сбить.

На подходе к окруженному живой изгородью домику Оливер проверил защиты, чтобы прежде времени не выдать своего появления. Едва задев протянутую по двору сеть, поднялся на крыльцо и постучал. Тот, кто находился в доме, должен был чувствовать в визитере случайного человека, даже неодаренного…