Роберт Шекли - Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге

— Возьмем с собой квинту виски, — предложил Стэн Дилижанс. — Он сделает глоток-другой — глядишь, и подобреет.

— Отличная мысль.

— Квинту самого лучшего, Джо.

— Кто платит?

— Это твой взнос. Мы ведь все в деле?

— Думаю, да, — согласился бармен и сунул бутылку в бумажный пакет. — Идешь, Вилли?

— Нет.

— Почему?

— Потому что вы, парни, явно спятили. Вот так просто подвалите к Фрэнку? Ой будет беда. Кому-то будет больно.

— Ты просто трусло, Вилли, — сказал Затычка.

Мария Ганц увидела Гиббса, когда тот поднимался по улице, и успела переодеться в свежевыглаженное ситцевое платье, причесаться и подкрасить губы.

Она распахнула перед ним входную дверь.

— Добро пожаловать, Фрэнк!

— Привет, Мария. Как дела?

— Прекрасно. Думаю, немного подросла с тех пор, как ты уехал.

— Да, подросла. Тогда ты была совсем еще девочка…

— А сейчас?

— Сейчас красавица. — Гиббс нервно кашлянул. — Твоя мать здесь?

— Она в больнице. Опять боли в животе.

— Мне очень жаль.

— Она держала твою комнату всю войну, как ты и просил. А я вытирала там пыль каждый день. В ней все осталось по-прежнему.

— Отлично, — сказал Гиббс. — Пожалуй, я поднимусь наверх…

Но он остался на месте. Мария наполовину загородила дверной проем, так что ему пришлось бы протискиваться мимо нее, чтобы войти внутрь.

— Простыни чистые, свежие, — сказала она. — И я убедилась, все на своих местах.

— Спасибо.

— Я знаю, как ты относишься к своим вещам. Я никому не разрешала их трогать.

— Хорошо, спасибо.

— Ты выглядишь усталым, Фрэнк. Ты должен немного развлечься. Сходить на танцы, и вообще.

— Хотела бы потанцевать со мной?

— Конечно хотела бы, Фрэнк.

— И тебе не будет… неуютно рядом со мной?

— Конечно нет, что за глупость!

Наступила неловкая пауза. Потом Мария спросила:

— Чем планируешь заняться, Фрэнки?

— Ничем особенным, — сказал Гиббс. — Хочу немного порисовать…

— Порисовать? Ты?

— Да, я. А что?

— Но, Фрэнк, ты же можешь зарабатывать миллионы!

— Я просто хочу немного порисовать.

— Ну да, можешь себе позволить, — согласилась Мария. — Наверняка же на войне хорошо платили. Могу поспорить, ты получал больше, чем генералы. И это справедливо — с учетом того, что ты сделал.

Гиббс неопределенно улыбнулся, протиснулся мимо нее в дверь и начал подниматься по лестнице.

— Фрэнк…

— Что, Мария?

— Не хочу докучать прямо сейчас, да и вообще не люблю просить…

— Может быть, позже? — Гиббс стал подниматься быстрее.

— Фрэнк, это насчет моей матери. Не думаю, что в больнице ее вылечат. И лечение очень дорогое! Невероятно дорогое.

— Доктора знают, что делают.

— Ты не вылечишь ее, Фрэнк?

Гиббс повернулся на лестнице:

— Я не могу.

— Знаю, можешь. Ты вылечил у матери опухоль тот раз. Она не должна была никому рассказывать, но я ее дочь…

— Я завязал! Все это в прошлом. Теперь я обычный человек и собираюсь стать художником.

— Фрэнк, ну пожалуйста, — взмолилась Мария, — тебе же достаточно щелкнуть пальцами.

— Как ты не понимаешь? Я не могу быть третейским судьей. Не могу выбирать. Если я дам одному, то должен дать всем. А я не могу дать всем. Когда-то я выполнял все, о чем меня просили. Но я устал быть не таким, как все. Теперь я принадлежу самому себе и просто хочу жить как остальные!

— Так ты не поможешь? Всего-то щелкнуть пальцами.

— Я не могу!

— Не думала, что это тебя так смутит. Особенно после того, что ты сделал.

Гиббс побледнел и впился в Марию глазами.

— Конечно, ты можешь убивать, убивать, убивать, если тебя попросит важная шишка. Но ты не вылечишь обычную болезнь. Не буду я встречаться с таким уродом! — Мария сорвалась на крик.

Гиббс медленно спустился по лестнице и подошел к двери.

— О, Фрэнк, прости меня. Я не хотела это говорить. Само сорвалось с языка.

Гиббс открыл дверь.

— Ты же вернешься? На самом деле я не считаю тебя уродом, Фрэнки…

Гиббс вышел и закрыл за собой дверь.

Он сидел на скамейке в небольшом городском парке. Подошли два пацана и уставились на него.

— Эй, вы же Гиббс?

— Точно, это он. Эй, мистер Гиббс, как вам было в космосе?

— Одиноко, — ответил Гиббс.

— Там тепло или холодно?

— Ни то ни другое.

— И сколько вы там летали?

— Недолго. Это была разведка.

— А как вы дышали?

Гиббс промолчал.

— Земляк! А как было на Марсе?

— Одиноко.

— Эй, а покажите какой-нибудь трюк.

— Да! Что-нибудь из вашего репертуара. Ну же!

Гиббс потер глаза.

— Пожалуйста, мистер! Ну хоть что-нибудь!

Выпивохи из бара Джо подошли плотной группой, щурясь от солнечного света.

— Шкеты, проваливайте! — рявкнул Шустрила. — Катитесь подальше! О, кого я вижу! Фрэнки…

— Привет, Эдди, — сказал Гиббс.

— Ты не забыл нас?

— Конечно нет, — сказал Гиббс. — Привет, Джо… Джим… Стэн… Не уверен, что знаю этого господина…

— Я Томми Затычка. Учился на два класса младше. Но я помню вас, мистер Гиббс.

— Это ж сколько прошло времени, — покачал головой Метис. — Не забыл те деньки, Фрэнк?

— Я все помню.

— Тогда мы были неразлейвода, — сказал Джо.

Гиббс улыбнулся.

— Конечно, мы подтрунивали над тобой, Фрэнк, потому что ты был не такой, как все, — сказал Дилижанс. — Но на самом деле мы любили тебя.

— Это факт, — подтвердил Шустрила. — Нет друзей лучше, чем друзья детства. Да, Фрэнки?

— Полагаю, что так, — кивнул Гиббс.

— А с тобой было классно, Фрэнки. Помнишь гараж старика Томпсона, который ты спалил дотла? Как ты это назвал?

— Проявления полтергейста, — ответил Гиббс.

— Точно! И тебя чуть не посадили. Но ты им показал. Всем этим яйцеголовым из Гарварда и Йеля… и потом всей армейской верхушке… ты им всем показал!

— Нужно было держать рот на замке, — сказал Гиббс. — А я был идиот.

— Может, пропустим по глоточку — за старые времена? — Джо достал бутылку из бумажного пакета.

— Спасибо, я не пью, — помотал головой Гиббс. — Мой обмен веществ…

— Да и ладно, Фрэнки. Мы выпьем за тебя. За Фрэнка Гиббса, за мальчугана из нашего городка, который взлетел на самый верх!

Джо откупорил бутылку, отхлебнул и пустил по кругу.

Шустрила Эдди зашелестел газетой.

— Скажи, Фрэнки, — заговорил Метис Джим. — Ты же всегда дружил с цифрами?

Гиббс не ответил.

— Ну, мы с ребятами подумывали прикупить бумаги «Дакоты урания». Это вот здесь. — Он пододвинул газету к Гиббсу. — Что скажешь, Фрэнки?

— Это высокорисковые акции, — сказал Гиббс, не глядя в газету. — На вашем месте я бы не рисковал.

— Да? Ну спасибо большое, Фрэнк. Ты только что спас наши денежки. А какие акции, по-твоему, надо прикупить?

— Не знаю.

— Да брось, все ты знаешь, — сказал Шустрила. — Мы читали в газете, как ты мог предсказывать котировки любых акций, если хотел. Как ты делал это однажды для развлечения. Ты еще сказал репортерам: просто нужно понимать циклы фондового рынка.