Мередит Рузью - Самая яркая звезда севера

И тут какой-то студент толкнул ее в спину.

– Эй! – возмущенно воскликнула Карина своим обычным голосом. Чарльз удивленно посмотрел на нее, и она тут же поправилась, опустившись на тон ниже: – То есть… эй!

В глазах Чарльза мелькнуло какое-то странное выражение.

– У вас что-то не так с волосами?

– С волосами? – Карина подняла руку. И ахнула. Парик съехал набок. – Ох… ух… нет, нет… просто погодные условия… – Она торопливо поправила парик. – Недостаток солнца и все такое… сами знаете.

Чарльз Свифт недоуменно нахмурился.

– Я в университете не в первый раз, но вас прежде не видел.

Их затянувшийся разговор привлек внимание некоторых профессоров. Карина с тревогой заметила, что они присматриваются к ней, определенно пытаясь вспомнить, где видели столь необычного студента.

– Я… э, новенький, – быстро сказала она. – Еще раз спасибо – замечательный дискурс! Премного благодарен, рад был познакомиться. Мне пора.

Карина уже сделала шаг прочь, но застыла, услышав прощальные слова Чарльза:

– Пусть всегда ведет тебя домой звезда.

– Что вы сказали? – спросила она, обернувшись.

Молодой моряк удивленно взглянул на нее.

– Что? А, извините. Это фраза из популярной на Сен-Мартене детской песенки. Так вот застряла в памяти…

– Из детской песенки? – повторила Карина. Давнее, забытое воспоминание шевельнулось в темном уголке сознания. Уголке, в который она не заглядывала много лет.

– Да. – Чарльз ненадолго задумался, припоминая слова.

На секунду Карина лишилась дара речи. Эта песня… эта песня иногда звучала в самых туманных, самых ранних ее воспоминаниях.

– И дети на Сен-Мартене поют ее? – спросила она.

Чарльз кивнул и, собрав бумаги, застегнул сумку.

– Да. Хотя Сен-Мартен – большой порт. Люди приезжают туда со всего света, так что и песенка могла попасть откуда угодно. Я, конечно, не пою ее уже много лет, но вот эта строчка запала в памяти.

Мысли заметались. Она помнила, что плыла на корабле, помнила, что ребенком слышала эту песенку. Не значит ли это, что и она когда-то жила на…

– Мне нужно попасть на Сен-Мартен, – прошептала девушка. Все тропинки, все небесные явления, все звезды вели туда.

Стоявший неподалеку профессор поднял руку и указал на нее. Другой шагнул к ней.

Пора удирать, поняла Карина.

– Вы не выполнили мое распоряжение! – бушевала леди Девоншир. – Вас могли заметить и узнать, и тогда все, ради чего мы работали, пошло бы насмарку. Снова!

– Неужели вы не понимаете? – возразила Карина. Заходящее солнце заглядывало в окна лаборатории сердитым красным глазом. – Ключ ко всему лежит на Сен-Мартене. Нам нужно отправиться туда. Кровавая луна появится там через несколько месяцев. Там, на острове, мы найдем ключи, с помощью которых прочтем карту и отыщем сокровище!

– Карина, я уже устала объяснять вам характер нашей работы. – Леди Девоншир потерла кончиками пальцев виски. – Мы – ученые, а не охотники за сокровищами.

– Но Галилей был и тем, и другим! – воскликнула Карина. – Зачем их разделять?

– Потому что одно – рационально, а другое – глупо! – крикнула леди Девоншир. – Неужели вы так ничему и не научились? Неужели так и остались ребенком?

Карина моргнула. Удар достиг цели, потому что упрек был несправедлив. Леди Девоншир знала ее с лучшей стороны.

– Разве все, что знаю, я узнала не от вас? – парировала Карина. – Мы вместе в поиске истины. Что меняется от моего предложения? Существует астрономическая загадка, и только у нас есть инструменты, чтобы ее разгадать. – Она подумала о дневнике. Что-то подсказывало – именно этого, отыскания истины, хотел от нее отец. И в этом нужно было убедить леди Девоншир. – Какой смысл в знаниях, если они не используются на практике? Или вы, спрятавшись в этом зале, обрекли себя на вечное заключение и теперь боитесь открыть дверь неведомому?

Лицо леди Девоншир как будто похолодело.

Охо-хо. Карина хорошо знала это выражение. Никакого дальнейшего обсуждения не будет, и разговор закончится через три… две… одну…

– Разговор закончен, – решительно отрезала леди Девоншир. – Вы поддались эмоциям. Вам хочется верить, что поиски сокровища приведут вас к отцу. Этого не будет. Он бросил вас, и ваша глупая затея не принесет ничего, кроме огорчения. Если вы не понимаете этого сейчас, то, может быть, не поймете уже никогда.

Леди Девоншир села к столу и принялась что-то писать.

– Ваше будущее мы обсудим завтра утром в моей гостиной.

От неожиданности у Карины перехватило дыхание.

– Что вы имеете в виду?

– Вам почти девятнадцать. – Леди Девоншир, похоже, писала кому-то письмо. – В таком возрасте важно определиться в жизни на постоянной основе. Оставаться в Гановер-Холле неопределенно долго вы не можете. Пора найти дорогу, в наилучшей степени соответствующую вашим талантам.

– Соответствующую моим… – начала Карина, но не договорила – горячий нрав вскипел и выплеснулся: – Одно несогласие, и вы уже решаете меня отослать? И какое решение вы мне предлагаете?

– Такое, которое, как я полагаю, покажет мою заботу о вас. – Леди Девоншир запечатала письмо восковой печатью. Карина успела заметить, что оно адресовано лорду Уиллоуби. – Вам же я желаю только самого лучшего в будущем.

Карина упрямо стиснула зубы.

– При всем к вам уважении, думаю, вы уже не понимаете, что это такое.

Поздно вечером, в своей комнате, Карина смотрела через окно на звезды. Небо было ясное, луна темная, и оттого далекие звезды вспыхивали особенно ярко.

Но даже самые яркие огоньки меркли и расплывались в глазах девушки. Она знала, что едва ли не всеми своими знаниями и навыками в науке изучения звезд обязана леди Девоншир. Но это… это было уже слишком. Как можно не понимать важность и значение путешествия на Сен-Мартен? Важность и значение не только для науки, но и для нее лично?

Карина фыркнула и смахнула слезы. Она знала, что должна делать, но, что случалось с ней крайне редко, пребывала в нерешительности.

«Если я сделаю этот шаг, то снова окажусь одна, и мне придется самой заботиться о себе», – с грустью думала она.

По правде говоря, Карина привыкла и даже привязалась к Гановер-Холлу. Да и к его владелице. Верно, хозяйка поместья не отличалась душевной теплотой, но как же приятно сознавать, что у тебя есть в мире свой уголок.

– Только он мне не дом, – хмуро пробормотала Карина. – И моя судьба лежит за морем.

Девушка оглядела комнату – симпатичная мебель, из армуара выглядывают красивые платья. Может быть, пока она искала ясности в Гановер-Холле, ее истинный путь оставался в тумане. В своих исканиях она стремилась не только к научной истине, но и к истине в отношении себя самой – кто она и каково ее призвание.