Александр Мазин - Мертвое Небо

– Нам всегда приходится выбирать,– задумчиво произнес Сантан.

Вишневая косточка на его ладони раскололась, выпустив крохотный зеленый росток.

– Предположим, нам придется выбирать между спасением Ангтьяна и спасением его зодчего. Ты, мать, безусловно, выбрала бы Тилода. А он сам?

Вопрос прозвучал неожиданно резко, как щелчок спущенной тетивы.

Эйрис посмотрела вниз. Дворец все еще горел. Третий день. Некому было гасить пожар. Да и незачем. Что выбрал бы Тилод? О, Эйрис-Охотница знала ответ. Она подняла взгляд. Ах как похожи эти зеленые глаза на глаза Тилода! Его глаза на ее собственном лице. И еще этот холод.

«Он играет мной,– подумала она.– Никто не может вернуть к жизни развеянный пепел».

Она смотрела в бездонные глаза и видела вчерашний кошмар. Огненного демона, затмившего солнце, и вспыхивавшие один за другие гурамские боевые корабли. Вспыхивавшие так легко, словно сплетенные из тростника игрушечные лодочки. И хлопья белого пепла, плывущие по воде. Как лепестки мертвых цветов.

«А если он действительно может?»

С трудом Эйрис отвела глаза. Теперь она смотрела на запыленные носки своих верховых сапог. Вдруг ей захотелось выхватить кинжал и вонзить его прямо в черное сердце мага. Она так ярко представила, как узкий клинок входит в грудь, как окровавленный кончик разрывает куртку пониже левой лопатки, а в зеленых глазах появляется недоумение человека, постепенно осознающего, что сейчас умрет…

Эйрис снова подняла глаза и увидела: удар и смерть – только в ее воображении. Она могла бы убить человека, но человек уже убит. Там, в горах Хох. Погребен в толще расплавленного камня. А убить мага, такого мага, не под силу даже Черной Охотнице Эйрис.

– Так что выбрал бы Тилод? – спросил Сантан, и Эйрис стало ясно: он видит все ее мысли, и они для него – не более чем порхание медовниц над цветочной клумбой.

– Тилод выбрал бы город,– твердо ответила Эйрис.

– Что ж, это правда,– согласился тот, кто был ее сыном.

Зеленый росток втянулся внутрь вишневой косточки. Скорлупа срослась.

– И это правильный выбор. С точки зрения Зодчего. Цена названа. Прощай, Эйрис. Повелительница Нижнего мира Кала будет милостива к тебе,– улыбнувшись одними уголками рта: – Я попрошу ее об этом.

…Сантан легко разломил капсулу пополам и расправил узкую бумажную полоску. Прочитав, молча протянул ее Данилу.

Крылатая змея – светлейшему Володу. Для Большого Совета.

Начало – на шестой день третьего месяца осени. Участвуют Гурам, Хурида, тайдуанские Алчущие. В Хуриде уверены: Конг и Империя не смогут драться. Почему, в Святом Братстве не знают: так сказал Наисвятейший. Опасаются только Урнгура, но рассчитывают на помощь гурамиди и чародеев. Это все.

Данил поднял глаза.

– Не верю! – проговорил он.– Почему Империя и Конг не смогут драться? Это же чушь!

Сантан покачал головой. Лицо его вдруг показалось Данилу совсем старым.

– Завтра на всех башнях Конга поднимут белые флаги,– сказал он.

Данил не понял: он плохо знал обычаи Конга.

– Траур,– сказал Сантан.– Вчера, в шестой день третьего месяца осени умер мой отец, Тилод Зодчий. Но это далеко не все, Данил сын Волода. Завтра флот Хуриды подойдет к Орэлее. До самого последнего момента он будет скрыт от человеческих глаз магией Алчущих. Хуридиты сожгут город и отступят раньше, чем подоспеют императорские войска. Южная эскадра, предводительствуемая флагман-капитаном Алевом…

– Алевом? – удивился Данил.– А что с адмиралом?

– Адмирал Эрд получит известие о смерти Тилода и поспешит на похороны в Ангтьян. Через несколько дней, защищая Ангтьян от солдат Гурама, адмирал Эрд будет убит, а Ангтьян сожжен. Днем позже гурамский флот будет уничтожен подошедшей с севера конгайской эскадрой, и еще через три дня армия Конга высадится на гурамский берег, а Южная эскадра, потеряв почти две трети кораблей, уничтожит сторожевые башни Воркарской гавани и начнет бомбардировку Воркара.

Ровный спокойный голос мага почему-то вызвал в сознании Данила образ ткацкого челнока. Но от этого смысл сказанного казался еще более ужасным.

– …подстрекаемый Алчущими, наместник Тайдуана объявит об отделении восточной части Империи, а полчища магхаров сметут десятитысячный заслон Северной Стражи и ворвутся в Хольд…

– Это невозможно…– прошептал Данил.– Это же конец Мира…

– Не то чтобы конец Мира, но возвращение Времени Смут – наверняка,– сказал Сантан.– И все будет именно так, если…

– Если?

– Если кое-кто не опередит время.

Данил с надеждой посмотрел на мага.

– Собственно, мы с тобой это уже сделали,– сказал тот, улыбнувшись.– Почти.

Палач несильно взмахнул рукой – кнут свистнул и обвился вокруг пленницы. Ниминоа пронзительно вскрикнула. Красная полоса вспухла поперек ее спины пониже лопаток.

Турфанг поднял руку – и второго удара не последовало.

По щекам девушки катились слезы.

– Назови нам имя Алчущего, назови нам имя своего спутника,– мягко произнес жрец.– Расскажи нам правду – и тебя не будут мучить.

– Светлорожденный Данил Рус,– прошептала девушка.

Турфанг покачал головой.

– Не лги нам, колдунья. Все равно придется сказать правду.

– Это и есть правда! – прогремел над головами конгаев яростный голос.

Виг вскочил на ноги, его меч с шелестом вышел из ножен. Турфанг отреагировал более спокойно: просто повернулся и поглядел на вошедшего.

– Данил! – вскрикнула Ниминоа.

– Освободитель?..– прошептал Виг, отказываясь верить собственным глазам. Рука, держащая меч, опустилась.

– Я, Данил Рус, светлорожденный Империи,– северянин прыгнул с лестницы на пол, еще в воздухе выхватив меч.– И клянусь мощью Тура! – Одно стремительное движение – и холодный клинок коснулся шеи Турфанга (Данил безошибочно опознал наиболее опасного противника).– Если вы, ублюдки шелудивых крыс, посмеете причинить боль этой девушке…

– Спокойней, благородный господин,– произнес Турфанг с похвальным хладнокровием.– Допустим, ты действительно светлорожденный Данил Рус. Но ни закон Конга, ни закон Империи не дают тебе права приказывать нам…– Пальцы Турфанга тем временем шевелились, вычерчивая заклинание.– …Эта девушка – хуридитка, захваченная солдатами, незаконно проникшая на землю Конга. Она…

– Даже и не думай, колдун! – свирепо прорычал Данил.– Ну-ка, руки в стороны! Один чародейский фокус – и твоя голова покатится по полу! Одноногий! Отвяжи девушку! Поживей!

Лицо Вига покраснело от гнева.

– Кто бы ты ни был! – прорычал он со свирепостью, не меньшей, чем у Данила.– Тронь его – и я самолично тебя прикончу! И пусть хоть сам Владыка Тилод…

– Тилод умер,– холодно произнес Данил.– И если ты не перестанешь валять дурака, умрут еще очень многие.