Андрей Респов - Эскул Бытие

Я вернулся к порталу, в сумерках его изумрудное сияние усилилось. Только что прибыл отряд Рыцарей Ордена во главе с Лейтенантом. Чёткость и слаженность воинов завораживала. Не успел я дойти до портала, как уже были назначены патрули и отдалённые секреты. Рыцари приступали к своим обязанностям. Наёмники, прибывшие ещё днём, облюбовали часть разрушенных землянок.

Увидев меня, Лейтенант Ордена подошёл и коротко поклонился:

- Дан Холиен, имею честь доложить о прибытии и представляюсь: Франсуа де Ровиньяк, Лейтенант Ордена Креста. Поздравляю вас рыцарским званием, - и он махнул рукой куда-то в темноту.

Подбежали два оруженосца и принесли сундук средних размеров, поставив его у моих ног.

- Здесь рыцарские регалии и доспехи, Дан Холиен, - указал он на сундук.

- Спасибо, Лейтенант! Я смотрю ваши люди не теряют времени даром. Это очень радует меня. По всем финансовым и бытовым вопросам прошу обращаться к старосте деревни, Иеронимусу. Меня не будет некоторое время. Все указания я ему оставил. Да, и ещё месяц вам будет помогать взвод Наёмников Темнолесья. Я переподчиню их вам. Первое время до постройки донжона их присутствие поможет не распылять силы.

- Благодарю, Дан, ваша предусмотрительность радует. Этот форпост людей является самым дальним от Карагона, я знаю, будет нелегко.

- Прежде всего, мне хотелось бы, Лейтенант, довести до вас одну очень важную мысль. Вы все здесь: половинчики, гномы, хумансы, - в одной лодке. Если ваш союз будет крепок, никакие бессмертные не повторят того, что случилось со Старыми Мхами!

- Я услышал вас, Эскул Дан Холиен. Разрешите откланяться, ночь близко. Ещё много дел.

- Удачи, Лейтенант!

Я прошёл под навес, стоящий в пятидесяти шагах от портала на краю площади. Меня привлекли шумные голоса и взрывы хохота, раздававшиеся оттуда.

Здесь собрались практически все мастера, на поставленных в полукруг ящиках сидели вперемежку половинчики, хумансы и гномы, в центре ярко горел костёр с большим чугунным котлом на треноге, в котором закипало какое-то варево. На самом большом ящике сидели друг напротив друга два спорщика: гном Горин Шпаклёвка и ...Гном Вася. Толпа вокруг скандировала их имена, а поединщики доказывали извечную во все времена истину - от дурной головы ногам покоя нет. Точнее, рукам. Оба были пьяны в дымину и развлекались популярным у местных конкурсом. Поочерёдно отвешивая друг другу размашистые плюхи. Проигравший, то есть потерявший сознание или свалившийся с ящика, выбывал. Игра, видимо, уже подходила к финалу. Морды обоих гномов были красны, хоть прикуривай. Шпаклёвка улыбался щербатым окровавленным ртом, сплёвывая сукровицу. Левую половину лица Васи украшала огромная гематома. Я, как раз подошёл, когда Горин Шпаклёвка в очередной раз коротко размахнулся, его кулак практически незаметно метнулся к Васе. И Васи не стало... То есть наёмник был жив, но лежал в двух метрах от ящика, закатив глаза к переносице.

- Даааа!!! Хуг! Хуг! Хуг! - заревели гномы.

- Добрейший всем вечерочек! - попытался перекричать я народ, да куда там, сегодня вечером уже не я был их героем. Все окружили Шпаклёвку и принялись гулко хлопать его по спине и наперебой подливали ему эля в кружку. Боец еле держался на ногах, и такими темпами ему оставалось недолго. Я подошёл к наёмнику. Он уже пришёл в себя, заполз на один из ящиков и, меланхолично подперев щёку кулаком, пригорюнился. Но увидев меня, встрепенулся, охнув:

- Хо, Эс! Вали сюда!

- Ты чего тут забыл, Вася?

- Да ладно тебе, Холиен. У тебя тут весело. А в Карагоне сейчас скукота. В Гильдии затишье, заказов пшик, да половинка. Ты, чё, забыл - провальный четверг в реале. Так, что я у тебя тут поруковожу наёмниками, эля попью, у мастеров он знатный. Отпуск, короче, взял. Там казначей пока порулит.

- Ну да, ну да. Не беременейте мне мозг, Василий Иванович! Колись давай, не чужие.

- Ну я тебе правду говорю. Ну, почти... У тебя тут и правда интересно. Я тут прикинул, мы как прибыли, так нам сразу и экспы и репы знатно отсыпало. Зачётную ты социалку зацепил, Дан. Ну и мы решили развить успех, понюхать, там, тут.

- Ну вот теперь похоже на правду. А то - «отпуск». Что там с моим делом?

- Это за жемчужинами? Так люди уже в пути. Лучших послал. Цени. Даже на порталы не поскупился.

- Опять свистишь, Вася, я тебе золота отсыпал, ты туда на драконе сам должен был поскакать!

- Да это всё эль местный, крепкий зараза. Но я про твоё дело крепко помню. Есть одна мыслишка. Привезут жемчужины - скажу.

- Ты вот что, Вася, я тут твоих людей переподчинил орденскому Лейтенанту, так ты проинструктируй. Много от них не требуется, дозоры, там, егерская служба, ну сам раскинешь.

- Не доверяешь, Эс?

- Беспокоюсь, ты вон и под мухой - орёл. А твои же - не все такие.

- Это ты в точку, глаз да глаз нужен. Тогда без обид.

- Ну, бывай, наёмник, ох ну и рожа у тебя, Василий Иванович, - хлопнул на прощанье по подставленной Гномом ладони.

Стемнело уже совершенно. Модианна я нашёл на берегу озера у маленького костерка. Он сидел неподвижно, глядя на гладь озера. Я постарался подойти максимально тихо, но Капитана трудно было провести:

- Наигрался во владетеля, Эс?

- Да уж, это не твои тренировки, завтра с утра выступаем. Глена спит?

- Ушла в мир бессмертных, там её тело в сарае. Злая пришла, монстром обзывалась. Что ты там ей сказал?

- Женщина, кто её знает, - пожал я плечами.

- Ты, Холиен, подумай, она нам спины прикрывать в бою будет. Не должно быть между нами раздоров. Любить её не обязательно. Но уважать стоит, поверь мне.

Мы минуту помолчали, глядя на отблески костра на озёрной воде.

- Ну что, мы тренируемся? Мод?

- Эс, погоди, а можно мне ещё раз сердце её увидеть? Пожалуйста.

Я достал сердце из инвентаря и протянул его капитану на ладонях. Мне пришлось нагнуться, поскольку Мод сидел на пятках. Эльф снял перчатки и робко положил руки на карминно-красный кристалл. Тот снова стал мерно пульсировать багровыми отблесками. С каждой пульсацией в моих ладонях стала появляться боль. Сначала слабое покалывание. Наконец, она стала просто невыносимой. Я не мог отдёрнуть своих рук, мне показалось, что пальцы стали единим целым с кристаллом. Знакомые ручейки тёмной крови побежали по шрамам Капитана и переползли щупальцами мне на предплечья, свиваясь в чёрные стебли, на которых тут же расцветали бутоны маленьких чёрных лилий. Боль стала такой сильной, что я тоже упал на колени и уткнулся лбом в кирасу эльфа. Мне казалось, что эта пытка вечна. Когда я пришёл в себя, боли уже не было. Я прижимал сердце в груди, в ушах пульсировали толчки крови в сосудах. Словно шелест травы, я услышал шёпот Капитана:

- Эраинн... тень моего сердца, - и упал, теряя сознание.