Дарья Сорокина - Шпаргалка для некроманта [litres с оптимизированной обложкой]

Продрогшие руки совершенно не слушались. Мёрке решила не тратить время, как в прошлой комнате. Села на землю и выровняла дыхание. Преподаватели постоянно твердили, что без концентрации ничего не выйдет, но это раздражало. Общение с духами и управление мертвой материей выходили так легко, что совершенно разучили усидчивости, а сейчас только она могла прийти на помощь.

В первую очередь нужно было согреться самой. Натт сосредоточилась на руках, представляя, как тепло разливается от пальцев по всему телу. Как только удалось победить холод, девочка развернула ладони кверху в попытке зажечь на них огоньки. Она вложила всю свою силу в это желание: создать что-то живое и яркое, доказать всем вокруг, что она больше, чем адепт смерти.

Ресниц ласково коснулось оранжевое свечение. Комнату охватили отблески заключенных в сферы язычков пламени.

Еще одна придумка Хассела. Артефакты под потолком и на стенах среагировали на внезапное изменение температуры и легко активировались. Теперь внутри купола стало не просто тепло. С каждой секундой жар нарастал и становилось тяжело дышать из-за сухого, горячего воздуха.

Опасность грозила Натт и едва проклюнувшемуся платану. Теперь ей чудился треск деревьев и запах паленых волос. Девочка бросилась к первой попавшейся сфере, намереваясь сорвать ее и разбить. Но едва коснулась раскаленной поверхности шара, как огонек внутри погас. То же самое произошло со следующим.

В комнате стало заметно комфортнее, и Мёрке наконец взглянула на задание: на деревянной табличке красовался цветущий росток платана и пять огненных сфер. Погасив лишние, некромантка принялась ждать.

Она боялась, что холод и затем жаркий воздух навредили растению, но нет. Оно на глазах вытягивалось, покрывалось веточками и листвой. Стремительно набухали бутоны, и через несколько мгновений карликовое деревце распустило похожие на орхидеи цветы.

Последняя стихийная комната зашуршала лианами, приглашая конкурсантку покорить ветер.

Поднять кадку уже не получилось, и некромантке пришлось волочить ее по земле до следующего этапа.

Мёрке уже была готова ко всему после испытания огнем, но Хассел опять удивил ее. В этой комнате не оказалось потолка и стен. Это вообще была не комната. Вокруг шумел бескрайний лес. Натт даже почудилось журчание родника неподалеку. Такого точно не было в академии. Иллюзия?

Кадка тем временем треснула, и платан впился мощными корнями в почву. Дерево стало еще выше, а красивые цветы иссыхали и быстро превращались в плоды, такие же, какие стихийник вручил своим конкурсантам. Пухлые шарики, облепленные семенами, украсили творение некромантки. Несколько сорвалось вниз, и зернышки рассыпались по земле.

Таблички с подсказкой не оказалось, но Натт и без нее догадалась, что нужно делать. Она подобрала несколько плодов и взвесила на ладонях. Зарождающаяся в них жизнь наполняла сердце некромантки той самой созидательной энергией. Было жаль расставаться с новым чувством, но последнее задание заключалось именно в этом. Мёрке поднесла к лицу колючие шарики и подула на них. Семечки сорвались и закружились в стремительном вихре, который поднял их выше крон и унес далеко за пределы иллюзорного леса.

Натт обессиленно прижалась к стволу платана и достала сферу памяти. Без труда записала все четыре этапа. Густой лес снова превратился в рощицу, а рядом раздались восторженные аплодисменты. Среди присутствующих девочка заметила довольного брата и Кренеса Льонта. Фирс Хассел стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди. Мальчик старательно отводил взгляд, но уголки губ все равно выдавали улыбку.

– Ты единственная, кто прошел полосу Хассела, сестренка. А дерево-то какое вырастила, – Квелд тискал Натт так сильно, что она начала хрипеть.

– Да, конкурсантов заметно поубавилось, – сказал Кренес. – Угадай, каким будет следующее испытание?

– Не знаю. Отпинать старшего братца, чтобы перестал душить?

Квелд рассмеялся и отпустил сестру.

– Не-а. Следующими готовятся темные. Ты единственный некромант, Мёрке. Твоя задача – придумать свое особенное задание. Готова?

– Кренес, да погоди ты со своим турниром. Сегодня празднуем! Натт уже достаточно намучилась за день. Поехали в Рискланд всей толпой?

– Не сегодня! – вмешался Нииск. – На факультете уже готовится вечеринка по случаю наших чемпионов. А у нас их целых четверо! Наша Натт Мёрке, призыватели Эйрин и Эар Нолз, ядолог Дайлина Васп. Синд и остальные уже умчались в общежитие, чтобы все подготовить. Ну а мне велено вас немного задержать, – подмигнул инну.

Сидя за одним столом с конкурсантами факультета темных искусств, Натт вспоминала, как всего неделю назад их чествовали перед остальными студентами академии. Самая малочисленная группа участников принимала поздравления и эстафету в проведении второго состязания. Кто-то в толпе посмеялся, что ребят специально поставили следующими, иначе через этап готовить испытания было бы некому. Остальные участники подхватили, и даже Эмен Стольт премерзко улыбнулся.

Все четверо стиснули зубы от неприятного замечания и решили непременно отыграться.

Студентам дали две недели на отдых и возможность подтянуть хвосты перед началом учебы на факультете темных, а значит, у Натт Мёрке, двойняшек Нолз и Дайлины Васп было полтора месяца на подготовку своего турнира.

Осложняло задачу приближение холодов и зимних праздников. Преподаватели и аспиранты в это время всегда заняты предстоящими фестивалями, официальными поздравительными письмами в другие академии, планированием отпусков, покупками подарков для родных. На четверых темных первогодков просто не оставалось времени. Даже менторы отмахивались словами «потом» и «не сейчас».

– Ну что? – Васп примеряла роль лидера в их маленькой группе и напустила на себя серьезный вид.

Она чем-то напоминала Нииска Макйака. Такая же черная тугая коса и не по годам умудренный взгляд карих глаз.

Эар и Эйрин подслеповато переглянулись. Брат с сестрой выделялись в академии не только тем, что походили друг на друга как внешне, так и привычками. Оба были альбиносами родом из Форкелелсе. Семья не хотела отпускать болезненных двойняшек в более южный регион – те не могли появляться на солнце, а если и выходили на улицу, то непременно в длинных балахонах с капюшонами. В аудиториях занимали дальние от окон места и своим жутким видом повергали в трепет даже преподавателей. Бесцветные, водянистые глаза заставляли всех поголовно отводить взгляд от двух темных призывателей.

– Ничего, – хором отозвались двойняшки.

– Мёрке? – Дайлина повернулась к заклинательнице, выбивая пальцами по столу нервную дробь.