Тай Сазерленд - Восхождение Луны [litres с оптимизированной обложкой]

Луна и сама не знала, что о них думать. Хотелось убежать, спрятаться, но в то же время тянуло послушать их мысли ещё. Да и вообще, не так просто что-то думать самой, когда в голове теснится столько чужого! «Ну и красавчик этот ледяной! Мрачный, сверкающий – жуть!» – не переставала восторгаться Кинкажу. «Шикарный дракон», – подумал Охр. А Сердолика сидела, сложив крылья, и ворчала про себя: «Ненавижу этот сброд! Посмотрела бы я на них в битве».

Один Карапакс казался тихим островком в бурлящем водовороте, и Луна невольно придвинулась к нему поближе. Восемь драконов в одной тесной пещерке, и все думают, все говорят – ну как это выдержать?

– Давайте сначала все представимся! – предложила Цунами. – Не уверена, что это необходимо, но Солнышко так хочет. Она сказала, что я всё равно не послушаюсь, а вот и неправда! Ладно… Меня зовут Цунами, если кто ещё не знает. Собиралась заведовать приёмом учеников, но все почему-то решили, что у меня не получится, и сделали вместо этого директором. Короче, я тут самая главная! А насчёт первого собрания по крылышкам – это Ореола придумала. Надо ещё понять, что мы будем делать, вот вместе и разберёмся… Есть вопросы?

– Есть, – буркнула Сердолика. – Из этого «крылышка» уже никуда не деться?

– Ну, я бы выразилась иначе, но да.

– А если я захочу в одно крылышко с другими ледяными? – спросил Холод. – Например, со своей сестрой?

Цунами покачала головой.

– Крылышки построены по другому принципу… хотя ведь будут и общие занятия, там пообщаетесь со всеми сразу.

– Лично мне наше крылышко ужасно нравится! – заявила Кинкажу.

– А когда мы будем есть? – спросил Охр. – Шучу, шучу… так бы Глин сразу спросил. – Он с улыбкой покосился на Вихря: «Оценит ли шутку? Или я глупость сморозил?»

Ему понравился Вихрь, а вовсе не ледяной, с удивлением поняла Луна. Казалось бы, красоту Холода никому не переплюнуть, вон как радужная восхищается… но и песчаный хорош в своём роде, теплее и приятнее, просто мелькание его мыслей сразу отвлекает и не даёт это заметить.

– А еду-то я как раз принесла! – спохватилась морская. Откинув полог из лиан, она достала резной каменный бочонок, полный свежей рыбы, и выставила на середину пещеры. – Угощайтесь, приятного аппетита!

– Ура! – облизнулся Карапакс.

– Фу-у, – скривившись, протянула Кинкажу. – Спасибо, я лучше потом банан себе найду.

Луна шагнула к рыбе, но едва не столкнулась с Холодом и поспешно отскочила. Он покосился на неё с любопытством: «Боится меня? Стоило пообещать, что порву глотку, и вот результат! Жаль, мама не видит, она гордилась бы мною». Он отвернулся и насадил на свой острый зазубренный коготь рыбину покрупнее.

– На, держи! – Вихрь взял другую рыбину и протянул Луне. Она ощутила, как прилила кровь к его песчано-жёлтой чешуе.

– Спасибо, – кивнула она.

Дракончик смущённо улыбнулся, а между тем мысли у него в голове так и мелькали. Что бы ещё такое сделать, как понравиться этой странной, не похожей ни на кого ночной? Луне ещё не приходилось встречать драконят с таким множеством мыслей. Думая о ней, он успел заметить, как много боевых шрамов у Сердолики, какая она опасная и непредсказуемая, и потому на всякий случай повернул ядовитый шип на хвосте в её сторону, одновременно вспоминал всё, что слышал о Цунами и о том, какие драконы ей нравятся, да вдобавок ещё строил планы слетать и обследовать окрестности Яшмовой горы. Слушать его мысли всё равно что читать свиток, да что там, пять свитков разом, не меньше! Скорее бы он отвернулся, чтобы изучить их спокойно!

– Итак, представляемся дальше! – вновь заговорила Цунами. – Сердолика, может, ты теперь?

«Нет!» – буркнула небесная про себя, потом испустила раздражённый вздох. – Ну, Сердолика я.

Повисло молчание.

– И это всё? – удивилась морская. – Расскажи хоть что-нибудь о себе. О своей семье, например. Или, хотя бы, какой твой любимый цвет?

– Я служу королеве Рубин, – грозно рыкнула небесная. – Мы, её сторонники, считаем, что Пурпур скончалась… а если нет, я охотно убью её сама, чтобы сохранить трон для своей королевы! Здесь я только по её повелению, хотя мой долг – заниматься боевой подготовкой с отрядом и охранять дворец, а не жевать склизкую рыбу с мягкотелыми драконятами. – Она обвела всю компанию суровым взглядом. – А мой любимый цвет – красный!

«Не уверена в себе, – отметил мысленно Вихрь, внимательно рассматривая небесную, – нормально себя чувствует только в сражении. Боится, что здесь её посчитают тупой, об этом узнают при королевском дворе, и тогда в генералы ей не выйти. Но так ли она проста, как кажется? Посмотрим, посмотрим.

Луна удивлённо моргнула, глядя на песчаного. Так оно и есть на самом деле, но она-то увидела всё в голове у небесной, а он откуда знает? Мысли читать точно не умеет, неужели понял, просто наблюдая снаружи?

– Ну, хорошо, – кивнула Цунами, – будем знать. А ты, Кинкажу?

Чешуя радужной вспыхнула ярко-жёлтыми и пурпурными пятнами, пышный воротник приподнялся.

– Да, я Кинкажу! – выпалила она. – Я радужная, как вы видите, и ни разу до сих пор не встречала ни морских, ни песчаных, ни ледяных драконов… ну, кроме драконят судьбы, само собой, потому что они мои добрые друзья. Ужасно хочу поскорее научиться читать и вообще узнать всё-всё о других племенах – как же здорово, что у нас теперь есть академия! А мой любимый цвет – жёлтый!

– Ну кто бы сомневался, – буркнула Сердолика.

«Сказать им, что я была в плену у ночных? – размышляла между тем Кинкажу. – Нет, слишком уж мрачно для первого знакомства».

– Теперь твоя очередь! – подтолкнула она крылом подругу, вновь осыпая ворохом счастливых мыслей и придавая смелости.

– Я Луновзора… – тихо начала Луна, – но лучше зовите меня просто Луной. «А можно и совсем никак не звать, – добавила она про себя, – и вообще не разговаривать». М-м… выросла я в дождевом лесу. «Я умею слышать чужие мысли и видеть будущее, и знаю, что Карапакс, возможно, убьёт свою сестру, а ещё кто-то шпионит за нами в наших снах, и гора когда-нибудь обрушится нам на голову… и я очень скучаю по маме». Я люблю читать свитки, – закончила она вслух, опустив глаза.

«Как ночная могла вырасти в лесу?» – донеслась до неё мысль Холода, и она едва не выдала себя, пустившись в объяснения.

– Я тоже люблю! – подхватил Карапакс. – Особенно новые, мамины из дворцовой библиотеки уже все надоели… Ах да, совсем забыл. – Он стукнул себя по лбу. – Я Карапакс.

«Привык быть незаметным, – думал Вихрь, искоса глядя на морского принца, – и ему это даже нравится, но не всегда. Добродушный, незлобивый. Чтобы выделиться, из чешуи вон лезть не станет. Интересно, сколько стоит этот его браслет? Камни странные, не узнаю… Похоже, он не выспался».