Грег Вайсман - Traveler: Путешественник

– Довольно! – прогремел Гордок. – Гордок принять вызов! Гордок биться с огр Изувеченная Длань! Гордок убить огр Изувеченная Длань!

Трогг выступил вперед, но Малус поднял руку и объявил:

– Трогг выбирает в заступники Малуса! Малус будет биться за Трогга!

Трогг на глазах сник, лицо его вытянулось от огорчения.

Теперь захохотал Гордок:

– Правда? Большой Трогг из Изувеченный Длань не драться? Маленький человек Малус драться за Трогг?

Трогг повернулся к Малусу.

– Трогг сам дерется за Трогга, – прошептал он.

Малус подумал, что Трогг мог бы и победить Гордока, но их шансы были примерно равны – на вкус Малуса, даже слишком равны. Малус предпочитал полагаться на себя. Отчасти – потому что доверял своей руке, своему мечу и своему мастерству больше, чем руке, мечу и мастерству любого другого создания, живого или мертвого, в Азероте или в Запределье. Но в глубине души он знал: главная причина в том, что, если по какой-то прихоти судьбы он проиграет, ему не нужно будет больше заботиться о последствиях; он, наконец, станет свободен от любых последствий. Это тоже устраивало его как нельзя лучше. Спокойно и твердо Малус сказал:

– Малус будет драться за Трогга. Скажи ему.

Трогг глубоко вздохнул. Страдальчески наморщил лоб. Но все же резко повернулся к Гордоку и заорал:

– Малус дерется за Трогга! – И быстро добавил: – Малус дерется, потому что Гордок недостоин драться с Троггом!

Разъяренный Гордок издал нечленораздельный рев. Затем он проорал:

– Гордок убить маленький человек Малус! Потом Гордок убить Трогг! Потом Гордок убить и съесть мальчишка!

Арам горько улыбнулся. Что ж, по крайней мере, о нем не забыли.

Через несколько минут все было готово. Старину Один Глаз выставили с арены, и теперь она сидела у ограды рабского загона – с той стороны, что ближе всего к терновому куполу.

Мурчаля препоручили Уолдриду, стоявшему взадних рядах амфитеатра вместе с Троггом, Затрой, Быстролапкой и не прекращавшим жаловаться Ссарбиком.

– С-стыд и позор, бес-с-смыс-сленный тс-сирк! Нам не нужен мальчиш-шка, нам нужен компас-с-с!

Уолдрид с улыбкой взглянул на него.

– Значит, у тебя есть план, как добраться до компаса иначе?

Эти слова заставили араккоа заткнуться.

В загоне дядя Мурргли старался успокоить тетю Муррл, заливавшуюся счастливыми слезами от того, что Мурчаль остался жив. Дядя Мурргли пытался объяснить жене, что их идиот-племянник все равно скоро умрет, но глупая женщина не слушала его доводов. (И, сказать по секрету, это внушало Мурргли надежду.)

Шерстобородый, прихрамывая, подошел к Араму и прошептал:

– Ну, мальчик, и что же теперь с твоим планом?

– Все то же самое, – прошептал в ответ Арам.

Клок громко заклекотал и шлепнул Арама по спине, вышибив из него дух.

Тем временем Макасе, наконец, удалось встретиться взглядом с Талиссом. Без слов, несколькими скупыми жестами, он объяснил, что она должна ждать его сигнала, и показал туда, где лежала Старина Один Глаз. Макаса пыталась протестовать, но друид настаивал, и ей пришлось покориться.

Гордок стоял на арене, без видимых усилий покачивая двухлезвийным боевым топором в одной руке и моргенштерном в другой. Длинный кривой кинжал был заткнут за пояс. Стоявший перед ним Малус даже не обнажил меч.

– Победитель получает клан и мальчика, – сказал Малус.

– Победитель сохранять клан и съесть мальчишка, – поправил его Гордок.

Сейчас он был абсолютно уверен в себе. Вот с Троггом могло оказаться трудно. Гордок слышал кое-что об Изувеченной Длани. Но этот глупый маленький человек Малус не мог оказаться серьезным противником. Гордок жаждал крови и боялся только того, что поединок окажется слишком коротким, и он не успеет нагулять аппетит. Прежде, чем явиться на арену, он съел целых двух кабанов. Выйдет неловко, если до конца вечера он так и не сможет управиться с мальчишкой оттого, что слишком сыт.

– Пусть так. Лишь бы ставки были всем ясны, – спокойно сказал Малус.

Вордок и надсмотрщики (некоторые – с копьями) все еще стерегли загон для рабов. Трогга и остальных окружили три круга огров-воинов. Все остальные Гордунни из Забытого Города замерли буквально на краешках скамей: Гордок подал знак пузатому огру, и тот протрубил сигнал к бою, возвещая начало «мак’гора».

Малус стремительно выхватил из ножен палаш, но в остальном работать на публику не собирался. И руки, и оружие Гордока были значительно длиннее, и, раскрутив моргенштерн, он мог достать очень и очень далеко. Поэтому Малус решил довольствоваться медленным отступлением, держаться на расстоянии и выжидать удобного момента. Он рассчитывал на то, что терпения королю огров надолго не хватит, и его расчет вскоре оправдался.

Гордоку быстро надоело кругами гонять человека по арене. Он помнил, как зрители смеялись над гноллом, гонявшимся за мальчишкой, и вовсе не желал сделаться объектом чьих-либо насмешек. Он взмахнул моргенштерном в левой руке, заставив Малуса отступить к самому краю арены, и бросился на него.

Но Малус был готов к этому. Клинком палаша он отвел удар моргенштерна вниз и направо от Гордока. Шипастый шар врезался в землю, а цепь, перехлестнувшаяся через грудь огра, остановила его рывок, что позволило Малусу легко уклониться от удара топором, которым Гордок намеревался снести противнику голову и завершить поединок.

Обе руки Гордока оказались выпрямлены и неуклюже скрещены на его брюхе. Воспользовавшись этим, Малус ударил палашом снизу вверх. Острие клинка достало огра как раз над доспехом, рассекло ремешок шлема Гордока и оставило тонкую красную линию на шее сбоку. Первая кровь была за Малусом. Толпа огров тут же вскочила на ноги и взревела. Нет, огры не приняли сторону человека. Они, как всегда, держали сторону кровопролития.

«Маленький человек Малус» – почти двух метров ростом и отнюдь не тощий, как майский шест – прыгнул вперед, врезавшись в грудь и живот Гордока всем своим центнером веса. Огр покачнулся и подался назад – всего на пару шагов, – но Малус приземлился обеими ногами прямо на цепь моргенштерна, и рукоять оружия выскользнула из руки короля. Вдобавок, лишенный ремешка шлем Гордока соскользнул ему прямо на глаза. За две секунды, потребовавшиеся Гордоку, чтобы сорвать шлем и отшвырнуть его в сторону, Малус успел оказаться у него за спиной и вонзил меч в левое бедро огра, незащищенное сзади.

Однако тут Малус просчитался. Он думал, что этой раны будет довольно, чтобы огр опустился на колено. Он вовсе не думал, что такое тяжелое существо сумеет устоять на раненой ноге.

Но Гордок не стал бы королем, если бы отступал перед болью и ранами. Он выхватил из-за пояса кинжал, и, пока Малус ждал, когда же колено огра подогнется, кривой клинок обрел новое пристанище меж его ребер.