Виктория Мельникова - Невеста для дофина

Зазвучал низкий трубный звук горна, войско врага пришло в движение. Они пошли вперед могучей лавиной, темной уродливой кляксой растекаясь по земле. Казалось, что это не люди, слишком уж жутко выглядели их доспехи. Может, это демоны, призванные уничтожить Франкию? Попыталась сделать шаг и не смогла, страх сковал все тело, но как должно быть страшно тем, кто внизу.

Барабан на мгновение замер и зачастил с новой силой. Войско противника никуда не спешило, зная о своем многократном преимуществе. Поднялись штандарты кавалерийских полков, словно призывая воинов идти вперед. Безобразные полотнища флагов качнулись в такт горну.

До границы двух королевств — реки — врагам оставалось меньше четверти лье. Скоро они переберутся через водную гладь и…

В отчаянии перевела взгляд к подножию холма. Наши мальчишки сделали шаг назад. Им страшно! Еще шаг — и, мне показалось, небольшой отряд сопротивления дрогнет. Но не дал месье де Грамон. Он что-то крикнул и подтолкнул в спину одного из пятящихся боевиков. Цепной Пес спешно отдавал последние указания, некроманты перемещались за спины боевиков, выстраиваясь полукругом. Старшекурсники спешно чертили на земле пентаграммы, стараясь успеть сделать хоть что-то. У целительниц наконец получился щит — слабое розоватое марево окутало первые ряды обороняющихся.

Есть ли шансы у месье де Грамона? Хотя бы один.

Мне надо было выбирать: спускаться или же отходить, но ноги не слушались, а взгляд был прикован к происходящему внизу. Менталист с группой ребят-добровольцев давали шанс уйти всем, кто был в академии. И у меня еще была возможность спастись. Но я… не могла. Мой взгляд блуждал по лицам смертников, я с ужасом понимала, что вижу их в последний раз.

Принц! Я едва не задохнулась, увидев рядом с Цепным Псом месье Луи-Батиста. Разве его гибель не конец всего? Отчего тогда он тут? Месье де Грамон тоже, судя по всему, не был счастлив видеть дофина. Он сжимал плечо племянника, что-то ожесточенно ему высказывая. Слов я не слышала, но, казалось, отчетливо видела выражение лица менталиста. Наконец де Грамон уступил, махнув рукой, и принц встал позади некромантов, плечом к плечу с фаворитами. Они начали колдовать что-то сложное, аккуратно делая пассы. Но что? Настолько ли это сильная магия, чтобы сдержать врага.

Нападающие были все ближе, они входили уже в реку, высоко поднимая оружие над водой. Барабан звучал все отчетливее, как и рог, который гнал обезумевшее войско, с каждым мгновением набирающее ход, к берегу Франкии.

И некроманты ударили. Разом, слаженно, снося первую волну спанцев. Но врагов было так много, что они, казалось, даже не обратили внимания на потери. Войско неумолимо приближалось.

Нашим не выжить. Ни дофину, ни фаворитам, ни язвительным, высокомерным старшекурсницам, которые тоже только что, похоже, осознали это. Высокая статная Ирма шагнула вперед и наотмашь ударила по береговой линии заклинанием, поднимая высокую изгородь из терновника. Остановит ли спанцев преграда? Конечно нет, но задержит. Может, некроманты успеют дочертить пентаграммы?

В рядах обороняющихся больше не было суеты. Каждый дрался с мрачным ощущением неотвратимости гибели и намеревался подороже продать свою жизнь. Судя по тому, что многие девочки подключились к сокурсникам, помогая чертить и посыпать контур солью, враг подойдет на расстояние рукопашного боя раньше, чем маги смогут придумать что-то глобальное для защиты. Горстка наших добровольцев обречена. А я? Что я, книжный червь, могу? Сюда бы отряд васконцев. Элитный королевский полк, где служат мои соотечественники. Враги даже не рискнули бы приблизиться к границам, зная, что здесь встретят их васконцы. Они не отступают, сражаются до последнего вздоха, разрывая противника, если надо, голыми руками. И даже магия им не помеха. Что значит колдовство против мощи рожденных для битвы?

Но где это войско, а где мы? Если бы я могла…

Перед глазами встало лицо месье Гастона. «Ваша иллюзия — это нечто, мадемуазель Эвон. Темнота была как живая. Мне казалось, я чувствовал ночной воздух и даже ветер в волосах. Вы удивительная!» А что, если?..

Я застыла. Получится ли? Или это за гранью моих сил? Широко расставила ноги и вздохнула, закрыв глаза. Ведь книги и стихи не обязательны для магии иллюзии, верно? Они просто задают нам вектор, помогают настроиться на нужный лад, но, по большому счету, слова не нужны: важно лишь воображение «читающего». Я же видела это! Тогда месье Тэд…

Войска… элитный полк васконцев. Я представляла всех и каждого. Смешливых, горячих юнцов, сосредоточенных вояк с лицами, покрытыми шрамами, даже себя, словно преображенную в пажа-оруженосца, держащего флаг с гербом моего рода, на котором барсук угрожающе щерился, обещая беспощадную битву всем, кто пойдет против него. Казалось, я почувствовала тяжесть древка в своих руках. Если здесь и сейчас я умру, то пусть хотя бы запомнят Эвон де Сагон.

Старательно рисовала в воображении каждую черточку: лилии на пуговицах, эфесы шпаг и погоны. Лица, сеточки морщин в уголках глаз. Жесткие губы. Я видела всех и каждого. Я знала этих воинов! Ощущала себя этими людьми: веселым дамским угодником Жуи, степенным, немного набожным месье Полем, любителем выпить Андрэ. Я была войском пехотинцев.

Открыла глаза и оглянулась. Везде, насколько хватало обзора, стояли васконцы. Не узнать их было невозможно: характерные крупные носы, темные шевелюры, даже мундиры — точь-в-точь как я запомнила из рассказов деда. Это было… жутко красиво. Но хватит ли такого «подкрепления», чтобы испугать врага?

Перевела взгляд вниз и застыла в ужасе. Пока я «вырисовывала» своих воинов, враг успел перейти вброд реку, и началось сражение. Вот в обмороке, а может, от бессилия оказалась лежащей на земле Ирма, а следом еще три девочки-целительницы. Там спанцы прорвали наш левый фланг и врезались в отряд боевиков. Вскрикнул старшекурсник, маг-водник, первый дуэлянт академии. На груди юноши алело расплывающееся пятно крови. Возможно, на нашей стороне и было преимущество магов, но нападающих оказалось слишком много.

Мальчишки. Наши мальчишки! Они не были серьезной преградой войску. Всего лишь спасительные минуты, которые давали гонцу, чтобы добраться до ближайшего гарнизона и предупредить… или часы? Но каждый сражался, чтобы дать возможность спастись всем, кого эвакуировали из академии. За кого билась Ирма? Или Жан-Клод? Насколько велика их любовь к тем, ради кого они были готовы умереть?

А я? Мои фантомы стояли. Разве смогу я заставить их сдвинуться с места? Оглянулась и поняла — нет. Они пойдут только вместе со мной. Сглотнула. Мне страшно! Страшно, черт возьми! Но я не смею думать, что не справлюсь, и не позволю жалости к самой себе взять верх, оправдывая свою трусость. Вспомнила слова дедушки: «Ты слишком много думаешь, Эвон, о том, что ты слаба. У тебя нет на это права, Эвон!» Слезы душили меня, а руки судорожно сжимали древко флага.