Алексей Ковальчук - Мир валькирий [litres]

– Дуреха, такой больше нет во всей Вселенной. Поверь мне, я искал, – и прижал её к себе.

Её счастливый смех был мне наградой. Градус счастья поднялся практически до максимума. Я радовался, что наконец-то наметился мой ясно видимый, хоть и сложный путь в этом мире. А для тех, кто решит мне вставлять палки в колеса, у меня теперь есть супергёрл, которая мигом объяснит всем злопыхателям, насколько сильно они не правы.

Утром, после сумасшедшей ночи, последовавшей за нашим разговором по душам, Ольга лежа головой у меня на плече и рисуя пальчиком на груди какую-то фигуру, задумчиво произнесла:

– На следующей неделе, в субботу, идем на день рождения к моей лучшей подруге, Кате из клана Вяземских.

– Хм… Ну это здорово, наверное, – неуверенно ответил я. – Действительно такая хорошая подруга?

– Клан союзный, притом давно, со времён прабабушки, – ответила Ольга. – С детства общаемся, дружим, делились… эм-м… – тут Ольга замялась. – В общем, многим делились друг с другом. Ну, и любовница она классная, – закончила Оля с улыбкой.

«Н-да», – про себя подумал я. Моё отношение к всеобщей розовости этого мира было неоднозначным. С одной стороны, я понимал, что такой перевес полов и не мог привести к иному результату, с другой – мне было непривычно наблюдать подобные отношения, абсолютно свободно демонстрируемые на каждом углу. «О-о-о… – мысленно протянул я, – надо бы проверить одну мысль».

– Хм. Ты, случайно, не собираешься познакомить нас поближе? Если что, я не против любви втроем. – И напоказ облизнулся…

– …Ай. Больно же… – следующий мой возглас возник в результате нехилого такого удара мне в грудь.

«Точно теперь синяк будет», – подумал я. Поморщился и обиженно проговорил:

– Так и убить можно.

Оля, приподнявшись на локте и сверкая крохотными искрами в глазах – адепт молнии, блин! – жестким и бескомпромиссным голосом припечатала:

– Убью! Сначала ту, с которой решишь покувыркаться, а потом тебя. Понял?

– Меня нельзя убивать, – произнес я. – Ты потом сама же и плакать будешь.

– А может, и не убью… – с задумчивым видом протянула она. – Может, просто оторву что-нибудь. – И взглядом профессионального патологоанатома окинула мое тело взглядом. – Например, ногу, чтобы не бегал по чужим кроватям, – закончила Оля, с прищуром глядя на меня.

– Всё-всё, – замахал я руками. – Проникся, осознал, каюсь, виноват, ляпнул не подумав, – с улыбкой произнес я. И утвердительно добавил: – Я понял, что ты очень ревнивая собственница.

Ольга, вернувшись в ту же позицию, с которой начался наш диалог, забросила мне на живот ногу, не иначе как для надежности, чтобы не сбежал, и задумчиво протянула:

– Ты знаешь, мне казалось, что я абсолютно не ревнивая, но с твоим появлением в моей жизни взгляды сильно поменялись. Я не собираюсь тебя ни с кем делить и не отдам тебя никому. Ты мой и только мой. До самой смерти, – последние слова Ольга прошептала мне прямо в ухо, обжигая горячим дыханием.

Я вздрогнул от этой мрачной торжественности, которая показалась мне приговором. Приговором чему? Не знаю, наверное, той свободной и легкой жизни, которая была когда-то. Но я даже не расстроился, честно. Разве можно расстраиваться, когда рядом такая женщина!

– Скажи, – задумчиво произнес я. – А в поместье у тебя была постоянная любовница?

Ольга хмыкнула.

– Тебя только любовницы интересуют?

Я пренебрежительно махнул рукой:

– Да. Потенциальных любовников я видел, оценил и признал абсолютно не опасными. Они мне не конкуренты. Или хочешь сказать, я не прав?

После моей характеристики Ольга сначала засмеялась, а после вопроса сменила позу, уперлась подбородком мне в грудь и, глядя на меня, ответила:

– Ты прав, местные мальчики тебе не конкуренты. А любовницы… У меня была только одна постоянная связь, с девушкой из охраны. Где-то около года она скрашивала мои ночи.

– А как этот процесс вообще выглядит? – спросил я. – Ты указываешь пальцем, и она бежит в твою кровать исполнять приказ?

После моих слов Ольга фыркнула и с улыбкой ответила:

– Мне не нужно приказывать. Каждая вторая из моих девушек мечтает попасть ко мне в постель.

Наморщив лоб, спрашиваю:

– Попадание к тебе в постель что, даёт какие-то преференции?

Ольга же засмеялась в полный голос, сверкая своими белоснежными зубками. И, слегка успокоившись, ответила:

– Нет никаких преференций. А в постель ко мне хотят, потому что влюблены в меня. Все же я достаточно интересная и красивая девушка. Или ты так не считаешь?

Я, нагло усмехнувшись, ответил:

– Не-а, не считаю…

Её распахнувшиеся глаза и удивленное и даже немного обиженное выражение на лице стали мне наградой. Она даже голову приподняла, чтобы посмотреть мне в глаза. И я уже серьезно закончил:

– Лично я тебя считаю безумно интересной и фантастически красивой!

После моих слов Ольга счастливо улыбнулась и, положив голову снова мне на грудь, довольно замурлыкала, словно кошка.

– Так что с той девушкой, которая год была с тобой близка? – продолжил я свой почти допрос. – Ты тоже была в неё влюблена?

– Нет, с моей стороны любви не было. Был просто интерес, она немного необычная, этим меня и привлекла. Вместе мы были не часто, раза два-три в месяц. Работает, где и до этого работала, в охране. – Все это Ольга проговорила спокойно и без эмоций.

– Эта девушка, случайно, не такая красивая брюнетка, похожая на мулатку? – спросил я, вспомнив девушку, встреченную в коридоре спустя неделю после приезда в поместье. Её взгляд бы полон неприязни и даже немного ненависти. После я встречал её еще пару раз и каждый раз вздрагивал от её взгляда. Она явно хотела сделать мне очень больно.

– Анна, – с улыбкой произнесла Ольга. – Ты тоже обратил на неё внимание?

– Ага, обратил… – задумчиво протянул я. И спросил: – А ты как-то проговорила с ней мое появление в твоей жизни? Или, может, всё же собираешься привлекать её для своих постельных утех? – поинтересовался я вкрадчивым тоном. – Обещаю, что не буду ревновать тебя к девушкам при условии, если сам буду участвовать, – закончил я достаточно жестким голосом.

Ольга резко вскинула голову, поймала мой твердый взгляд, снова сверкнула крохотными молниями в глазах. Но от удара в этот раз удержалась. И недовольным тоном проговорила:

– Я же сказала. Я не собираюсь тобой ни с кем делиться. А по поводу моих бывших любовниц… Зачем мне суррогатная любовь, когда есть ты? И с Анной я ни о чем не разговаривала. Зачем? Она прекрасно понимает свое место. Знала, что у меня однажды появился бы мальчик из какой-нибудь хорошей семьи, и наши отношения, скорее всего, закончились бы.

– Скорее всего… – хмыкнул я. Потом вздохнул, нахмурился и высказал то, что не давало покоя: – Вот смотри, что получается. Девушка, которая в тебя влюблена и целый год имела доступ к твоему телу, с появлением меня, красивого, получает отставку. Понятно, что у тебя, кроме чисто гастрономического интереса, больше никаких чувств не было, но это у тебя. А что у нас испытывает Анна, явно влюбленная в тебя? Я тебе скажу, что кроме чувства брошенности, ненужности и обиды, если не персонально на тебя, то на саму ситуацию, в ней потихоньку разгорается ненависть к человеку, посмевшему встать между ней и её любовью. Я видел её взгляд, Оль. И он не обещал мне ничего хорошего… Не стоит недооценивать чувства человека, любовь которого если и не выбросили на помойку, то оставили на обочине, как ненужный чемодан.