Андрей Егоров - Путешествие Черного Жака

— Да. — Кажется, я так расчувствовался, что дал волю слезам, они потекли по грязным щекам, оставляя светлые дорожки. — А Тересы здесь нет?

— Не бойся, мальчик, ее нет, она не возвращалась с тех пор, как мы потеряли Габи, — приговаривала Селена, поглаживая мою заросшую голову. — Она преследовала тебя, искала, хотела уничтожить… я верну тебе твой дар, мы снимем это заклятие, не плачь, мой мальчик, все будет в порядке.

— Селена, прости меня, — пробормотал я, — я вовсе не хотел убегать, я совсем не знал, что так получится с Габи…

— Ладно, дружок, ты слишком долго был в пути, теперь ты вернулся домой…

Ее слова поразили меня в самое сердце, я внезапно почувствовал стыд. Кажется, это чувство пересилило даже голод, который был моим спутником на протяжении долгих дней, недель, месяцев…

— Теперь ты знаешь цену могуществу, знаешь и то, что на любую силу найдется другая сила, гораздо более могущественная…

— Я хочу освоить мастерство до конца, хочу стать настоящим колдуном, хочу вернуть свой дар! — воскликнул я. — Все то время, что я шел сюда, меня вело это желание. Я хочу быть настоящим колдуном.

Селена подалась назад и придирчиво посмотрела на меня.

— Тебе надо принять ванну, — заметила она, — а я пока придумаю что-нибудь с едой.

Пока я плескался в подогретой заклятиями Селены ключевой воде и покрякивал от удовольствия, ощущая, как она ласкает мою огрубевшую от дорожного ветра кожу, колдунья вызвала ломившийся от яств стол. Лохмотья сменила светлая рубаха и темные кожаные штаны. На ноги я обул сапоги. Им я обрадовался больше всего — остаток пути я проделал босиком.

Когда я, обновленный, посвежевший, решивший во что бы то ни стало заслужить возвращение дара и возможность остаться в этом доме, вышел к столу, меня ожидал сюрприз. Несколько мужчин в странных одеяниях ожидали моего появления. Они сидели за столом, скрестив руки на груди, и воздавали молитву какому-то божеству.

«Это ловушка? — была первая мысль, промелькнувшая в моей голове. — Сначала Тереса отнимает мой дар, затем Селена заманивает меня в ловушку…»

— Это он? — спросил седобородый старец, быстро поднимаясь на ноги, словно ему было не семьдесят лет, на которые он выглядел, а двадцать пять.

— Нет никаких сомнений, — в тон ему ответил сухощавый тип в отливающих лиловым цветом одеждах, лицо которого пересекал длинный бордовый шрам.

— Он молод, — подал голос третий…

Этот выглядел весьма экстравагантно: из-под серой шляпы выбивались рыжие кудри, а малиновую рубаху опоясывал сделанный из свиной кожи оранжевый ремень…

Седобородый еще раз внимательно посмотрел мне в глаза.

— Это Черный, — заметил он. — Нет никаких сомнений — он лишен памяти, но он прошел испытание и теперь достоин…

— Какое еще испытание? — неуверенно перебил я его, раздосадованный тем, что, кажется, здесь все, кроме меня, понимали, о чем идет речь.

— Присаживайся, юный колдун. — Старец положил руку мне на плечо. — Впрочем, прошу прощения, магистр, ваш новый возраст заставляет меня быть несколько некорректным в общении, присаживайтесь, Черный Магистр. Мы все вам расскажем… И о вашем испытании тоже, и о нашем всеобщем призвании непременно. К сожалению, в прежних инкарнациях мы не были знакомы, но я уверен, что ваши деяния были потрясающи, Черный…

— Что они говорят, я не понимаю? — Я обернулся к Селене, надеясь на ее поддержку.

— Похоже, тебе следует кое-что уяснить, — заметила Селена. — Всем в это мире управляют темные боги, они направляют наши шаги, распоряжаются нашей судьбой, в том числе и судьбой магистров сфер — тех, кто влияет на судьбы этого мира.

Я уселся за стол и поглядел на Селену с искренним удивлением: что-то не припоминаю, чтобы она когда-нибудь так со мной говорила. В ее голосе я уловил новые нотки. Еще полчаса назад, когда я только появился, она общалась со мной, как и прежде, словно я все еще маленький мальчик, ее воспитанник, теперь же она говорила со мной как со взрослым. Но не только эти интонации были в ее словах. Я также уловил некоторую отстраненность, словно я был чужаком, а не вырос у нее на глазах. Или еще что-то, словно, пока я был в пути, она узнала обо мне нечто новое. То безразличное выражение лица, с которым она меня… Что-то оно значило… И кто эти люди, рассевшиеся за столом и рассматривающие меня с неподдельным интересом? Больше всего они похожи на добрых волшебников: лица приятные, даже морщины не портят их, а придают им особое благообразие. Чем-то они напомнили мне погибшего в обители святой Бевьевы брата Ариоро.

— Садитесь, магистр, — сказал седобородый, — приступим к трапезе и заодно поговорим.

Когда все расселись, заговорил почему-то рыжий, хотя я ждал, что снова услышу голос самого старого, выглядевшего наиболее могущественным среди них. Мне даже казалось, что где-то я его уже видел, но не помню где. Рыжего же я видел впервые. Совершенно точно.

— Начну с того, чем должен был закончить, — сказал он. — Мы собрались, чтобы вновь приветствовать вас в нашем кругу… Однако, чтобы убедиться, что вы — это вы, нам пришлось ниспослать вам ряд опасных для жизни испытаний. Ни один человек, ни один простой смертный, даже обладающий неимоверной удачливостью и силой, не выбрался бы живым и из трех из них…

— Что?! Так это вы!!! — неожиданно я кое-что понял. — Из-за вас я все время сбивался с пути и попадал в переделки!

Как ни в чем не бывало рыжий продолжал, он не обратил ровным счетом никакого внимания на мое возмущение.

— Чтобы провести это испытание, нам пришлось задействовать все ресурсы, сложнее всего было подменить вызов Поппера Скервиля на вызов Поскервиля, адского существа, коллекционирующего души… Но мы смогли осуществить и это. Потом в наши планы вмешалась истеричная ведьма… — Рыжий с явным неудовольствием посмотрел на Селену.

— Речь идет о Тересе, — пояснила ведьма…

— Но, даже лишившись органичного дара колдовства, — продолжил он, — вы с честью прошли этот путь, еще раз подтвердив, что звезды не лгали — перед нами один из величайших магистров спектра… Того же спектра, к которому относимся мы. Магистры появляются на свет не так часто, как нам бы того хотелось. Наше рождение предвещают звезды, наше могущество поистине безгранично, появление на свет каждого из нас подобно взрыву сверхновой, когда возникают новые миры, светила меняют траектории извечного движения…

— Пожалуйста, без лирики, — сухо одернул его лиловый.

— Никогда еще одновременно четыре магистра не находились в обозримом мире одновременно, но вот теперь нас четверо — и мы едины… Магистр Олаф Серый…

Седобородый едва заметно поклонился:

— Это я. К вашим услугам.

— …Вандерпит Лиловый…