Олег Будилов - По дороге к высокой башне. Часть вторая

- Здесь они секут голову непокорным, - ворчал Ругон, - говорят, что иногда казнят по пять человек в день. И это только в одном маленьком городе. Интересно нужны еще кому-нибудь доказательства того, что во дворце засело чудовище, которому нужно самому отрезать безумную голову?

Я согласно кивал и в ужасе смотрел по сторонам.

Всеобщее запустение царило в долине. Многие крестьянские дома стояли заброшенные, а на разоренных огородах ветер трепал сорняки. Неужели хозяев этих наделов тоже не минула королевская кара? Но в чем могли провиниться простые крестьяне? Как они могли участвовать в заговоре против короны?

На подходе к столице отряд распался. В дороге группами по три-четыре человека дворяне стали отставать и поэтому к южным воротам мы подошли впятером. Помимо Рипона нас сопровождал еще один гвардеец. Воины заранее надели на себя одежду черного цвета, чтобы наблюдатели издалека определили, кто собирается войти в город. Даже владыке пришлось на время превратиться в дворянина. Несмотря на протесты старика, мы навесили ему на пояс тяжелый меч и магический жезл. Конечно, мы понимали, что пожилому человеку трудно нести лишний вес, но другого выхода у нас не было. Вслушиваясь в недовольное ворчание владыки, я ловил себя на мысли о том, что атрибуты знати очень хорошо смотрелись на нем. Создавалось такое впечатление, что старику было не привыкать носить за поясом магический жезл. Если первое время грозное оружие постоянно норовило выскочить у меня из-за ремня, то у понтифика оно сидело, как влитое. Я вспомнил, как он застрелил убегающего гвардейца и подумал о том, что только бывший воин мог не растеряться в такой ситуации и проявить столько мужества во время тяжелого перехода через враждебные земли. Может быть до того, как уйти в монахи владыка был дворянином? Отсюда его влияние на воинское сословие и дружба с такими людьми, как Гамон. Прежде я никогда не слышал о том, чтобы представители знати добровольно принимали решение служить богам, но в жизни всякое случается. К тому же стоило признать, что некоторые вещи, которым меня учили в монастыре, на поверку оказались откровенной выдумкой. Сейчас разбираясь в законах мирской жизни, я понимал, что монахам было, что скрывать от неразумных послушников.

Столица поразила мое воображение. Только сейчас я до конца сумел понять ощущения Холина, когда он впервые увидел возрожденный Паус. Широкие залитые солнцем улицы, роскошные дворцы, высокие башни и разодетая в яркие наряды публика завораживали меня.

Город разрастался и с невероятным упорством, словно гигантский сорняк захватывал близлежащие земли. Построенное на холме над рекой первыми зодчими небольшое поселение со временем поглотило сначала оба берега, а потом широко шагнуло дальше, вырубая под корень разросшиеся вокруг леса и вбирая в себя окрестные деревеньки. Окруженные каменной стеной первые кварталы давно превратились в городской центр, а окраины все прирастали и прирастали. Из-за этого постоянного движения столица оказалась скованна, словно кольцами линиями возводимых в разное время укреплений. Одних только ворот в ней насчитывалось около двадцати, а сторожевых башен было не менее сорока. Самая же старая из них и могучая называлась "Толстушкой" и выходила одним кривым боком на главную базарную площадь, а другим нависала над рекой. Выделяясь среди прочих своими гигантскими размерами, она уступала по высоте только башням королевской резиденции. Говорили, что именно под ней находились самые глубокие казематы, в которых мучили и пытали арестованных дворян.

Как бы ни рос вширь огромный город, но все равно места для всех желающих поселиться в нем не хватало, поэтому построенные на крошечных участках земли дома тянулись вверх, словно пчелиные соты. С замиранием сердца разглядывая нависшие над головой кварталы знати, я не понимал, почему они еще не обрушились на наши головы и какая сила способна удерживать их на такой высоте.

Никем не замеченные мы миновали несколько ворот, прежде чем свернули на одну из боковых улиц. В отличие от Пауса лестницы, ведущие в кварталы богачей, здесь располагались не вдоль крепостных укреплений, а тянулись вверх сами по себе, проходя по стенам других домов, делая повороты на крышах и разделяясь высоко над землей на множество крытых галерей. Затеряться в таком человеческом муравейнике было проще простого, и мы без лишних приключений добрались до места назначения. В этот раз владыку принимал не купец, а дворянин самого высокого ранга, поэтому и встречали нас по-другому. К нашему приходу были приготовлены отдельные спальни, а стол оказался накрыт не в обеденной зале, а прямо на широкой террасе, с которой открывался чудесный вид на город. За едой о делах никто не говорил. Радушный хозяин старательно делал вид, что события последних месяцев его совершенно не касаются. Казалось, он даже не понимал, кто перед ним сидит, хотя сразу при входе мы представили ему владыку. Он рассказывал о погоде, о ценах на оружие и доспехи, передавал нам последние дворцовые сплетни, но ни словом не заикнулся о том важном деле, ради которого мы прибыли в столицу. Сначала я бросал на Ругона недоумевающие взгляды, но потом перестал. В конце концов, это не мое дело. Принимает нас человек у себя в доме и ладно.

Сразу после обеда, когда все уже встали из-за стола, ко мне подошел Ругон и тихо сказал,

- Гамон здесь. Он хочет поговорить со мной с глазу на глаз.

- А мне, что делать? - спросил я.

- Иди, отдыхай.

- Может быть, мне остаться с владыкой? Должен же кто-то его охранять.

Старик усмехнулся.

- Теперь его охраняют люди посерьезнее нас с тобой. Говорю же, иди отдыхать.

Признаться, я почувствовал себя уязвленным. Значит раньше, когда владыке угрожала настоящая опасность, я был нужен, а теперь в столице дворяне могут обойтись и без меня? Вот она высшая справедливость. Ну ладно Гамон, но от Ругона я такого не ожидал.

Видимо прочитав на моем лице удивление и обиду, старик улыбнулся и дружески потрепал меня по плечу.

- Не расстраивайся, воин. От нас теперь мало, что зависит. В столице всем командует Гамон. Как он скажет, так и будет. Уверен, что он о тебе не забыл и приготовил для тебя какое-нибудь важное задание.

Ругон немного помедлил и добавил, - возможно, самое важное задание в твоей жизни.

Делать было нечего, и я ушел к себе в комнату. Слуги натаскали для дорогих гостей горячей воды, и я с удовольствием умылся с дороги. Может быть, Гамон напрасно доверил другим воинам охрану владыки, но я действительно нуждался в отдыхе. Измученный волнениями и дальней дорогой я не заметил, как уснул на мягкой постели и провалялся в кровати до самого вечера. Меня никто не беспокоил, поэтому я решил, что разговор Гамона и Ругона еще не закончен. Думать о том, что в суматохе сегодняшнего дня они просто забыли обо мне, не хотелось. С другой стороны, наша задача была выполнена - владыку мы нашли и привели в столицу, так что не удивлюсь, если завтра мне укажут на дверь. Наверно для осуществления дворцового переворота у Гамона и без меня найдется много достойных воинов. Конечно, Ругона он не отпустит, но я-то совсем другое дело. Признаться, я был совсем не против покинуть столицу. Если друзьям не понадобиться моя помощь я лучше отправлюсь куда-нибудь подальше, чтобы не участвовать в тех ужасных событиях, которые должны произойти в городе со дня на день. Слова Ругона о том, что никто не рассматривает меня в качестве претендента на королевский престол, сильно улучшили мое настроение. Пусть другие думают о власти и богатстве, а я отправлюсь на север и заживу там тихой и спокойной жизнью. Наверно, если короля Дидона свергнут мне простят прежние грехи и отпустят на все четыре стороны. Возможно, тогда я смогу вернуться в свою холодную одинокую башню. О вознаграждении я не думал, хотя конечно неплохо было бы получить за спасение владыки новые доспехи взамен тех, что сгинули в Паусе в доме несчастного купца.