Олег Будилов - По дороге к высокой башне. Часть вторая

На самом деле к Сотину у меня было много вопросов, но гордец наотрез отказался говорить со мной. Остальные жители подземного города вели себя не лучше. Они сторонились меня словно припадочного. Никто из его людей даже не захотел проводить меня к выходу, и после долгих уговоров согласилась только спасенная мной девчонка. Она быстро провела меня через единственный в лабиринте жилой квартал и затащила в узкий сырой проход.

- Почему вы все боитесь говорить со мной? - спросил я.

- Мы говорим, - удивилась девчонка.

- Но многое скрываете. Зачем?

- Ты чужой, - разумно ответила моя спутница, - а чужакам доверять нельзя.

Я едва поспевал за ней. Из одного тоннеля мы перешли в другой, миновали две квадратные камеры и наконец забрались в совсем узкий проход, в котором мне время от времени приходилось наклонять голову, чтобы не задеть потолок и втягивать и без того впалый живот. Наверно худые и низкорослые подземники спокойно могли путешествовать по таким тоннелям, но большинство людей из верхнего мира застряли бы здесь на полдороги. Только в самом конце пути проход неожиданно расширился настолько, что я смог встать в полный рост и расправить плечи.

- Все, - сказала девчонка и остановилась, - дальше ты пойдешь один. Мне туда хода нет.

- Ты знаешь, куда я выйду? Что ждет меня снаружи? - забеспокоился я, с тревогой вглядываясь в темноту. Мало ли что пообещал мне Сотин, а вдруг подземная жительница завела меня в самую глухую часть лабиринта, чтобы бросить на съедение крысам или передать в руки королевских гвардейцев?

Девчонка хихикнула.

- Как я могу знать, что там, если никогда не бывала наверху?

Она протиснулась мимо, коснувшись меня тощими коленками и маленькими бугорками грудей, и обдав запахом застарелого пота и мокрой сыромятной кожи.

- Стой, - я поймал ее за руку, - скажи хоть, как тебя зовут?

- Не скажу, - озорно сказала она, неожиданно привстала на цыпочки, поцеловала меня в щеку и бросилась прочь по темному тоннелю.

Оказалось, что она почти вывела меня наружу. Просто сейчас была ночь, поэтому я до последнего не замечал выхода из подземелья. Только по дуновению свежего ветерка я сообразил, что долгожданная свобода совсем близко. Для того чтобы выбраться на поверхность мне пришлось опуститься на колени и последние метры проползти на четвереньках. Вывалившись из узкой дыры, я скатился вниз по пологому песчаному склону и чуть не влетел в воду. Возле входа в подземелье шелестел на ветру сухой камыш, и плескались черные воды Суры. На другом берегу на пристани горели редкие факелы. Сотин не обманул - он не просто спас меня от людей короля, но и помог выбраться из города. По его просьбе девчонка привела меня на самую окраину столицы. Здесь мне уже были не страшны ни стражники, ни черные гвардейцы, ни наемники.

Оказавшись в привычном мире, я сразу же едва не замерз насмерть. Похоже, я просидел в заточении намного больше, чем ожидал. Потеряв в тюрьме счет времени, я не заметил, как в королевстве наступила поздняя осень. Чтобы согреться я пошел быстрым шагом вдоль берега. Крепостная стена, ворота и стража осталась позади, но все равно я находился еще очень близко от столицы. Наверно, меня еще ищут, и значит нужно затемно отойти, как можно дальше от города.

В кварталах бедняков никто не собирался ночами жечь фонари и факелы. На мое счастье люди здесь ложились рано, и им не было никакого дела до одинокого мальчишки, идущего вдоль реки. Может быть, какой-нибудь полуночник заприметил меня в окно, но вероятно подумал, что это давешний посиневший от холода утопленник бродит по берегу пытаясь вспомнить тропинку, ведущую к родному дому. В любом случае никто не окликнул меня из темноты и не осветил фонарем. Пробираясь вдоль глухих заборов, я неожиданно наткнулся на чью-то лодку. По берегам Суры жило много рыбаков, да и обычные крестьяне не брезговали рыбной ловлей. Похоже, хозяин собирался со дня на день убрать плоскодонку в сарай, но решил напоследок еще раз выйти на реку с бреднем. Он поленился вытаскивать лодку на берег и не стал привязывать ее цепью, а воспользовался простой веревкой, которую я без труда перерезал мечом. В приготовленной для рыбалки плоскодонке нашлись весла, сеть и кусок плотной ткани, под которым рыбаки могли укрыться в случае, если их неожиданно накроет дождем. Недолго думая я столкнул лодку на воду, выкинул на берег сеть и запрыгнул на борт. Долго грести не пришлось, потому что течение в этом месте было сильным, и Сура почти сразу подхватила плоскодонку и потащила на середину реки. Это было, как раз то, что нужно, поэтому я даже не стал выгребать поближе к берегу. Пусть река сама сделает за меня всю работу. Завернувшись в холстину, я просто лег на дно лодки и предоставил Суре самой нести меня прочь от столицы. В главном городе королевства делать мне было больше нечего.

Я не мог целиком положиться на волю волн просто потому, что лежа без движения на дне лодки, довольно быстро замерз. Чтобы согреться мне то и дело приходилось садиться на весла и грести до полного изнеможения. Не знаю, сколько было времени, когда я выбрался из лабиринта, но кажется, я провел на реке большую часть ночи. На рассвете я пристал к берегу, выбрав для остановки небольшую заводь, укрытую со всех сторон корявым ивняком. Для того чтобы появиться в обжитых местах мне нужно было привести себя в порядок. Новая одежда, которую мне выдали перед казнью, воняла нечистотами и была неимоверно грязна. Да и сам я выглядел ужасно. В тюрьме мыться было негде, поэтому от меня разило, как от нищего. Купание в холодной воде меня не пугало - за свою короткую жизнь чего мне только не приходилось испытать. Перед тем, как забраться в реку я наносил из леса побольше дров и развел на берегу большой костер. Вода была такой холодной, что у меня почти сразу свело ноги, но это было не страшно, потому что я не собирался никуда плыть, а просто окунулся у самого берега и принялся с остервенением тереть себя песком. Я высидел в реке, сколько мог, потом выскочил на берег и заплясал голышом вокруг костра. Немного обсохнув, я собрался с силами и опять полез в воду. На этот раз я постирал рубашку и штаны, и как мог, отмыл и отчистил сапоги.

Еще утром до того, как пристать к берегу я обнаружил на дне лодки моток тонкой жилки с приделанным к ней крючком. Я собирался смастерить удочку, но не смог придумать из чего сделать поплавок, поэтому решил обойтись без него, а в качестве грузила привязал обычный камень. Наверно даже у самого глупого мальчишки живущего на реке снасти были намного лучше, чем у меня, но никто никогда специально не учил меня ловить рыбу. Такими самодельными удочками мы вытаскивали с Химоном карасей из маленького озерца, раскинувшегося возле хижины монахов-огородников, а мой покойный наставник был тот еще "рыбак". В любом случае ничего лучше придумать я не мог. Вряд ли я смогу выловить какую-нибудь крупную рыбу, но сейчас я бы не отказался от любой добычи. Есть хотелось ужасно. Недалеко от берега я нашел мертвое дерево и наковырял из-под коры крупных жуков. Пока моя одежда сохла над костром, я завернулся в кусок ткани и забросил удочку прямо с берега.