Марина Суржевская - Сердце Оххарона

— Арку! — рявкнул паладин, еще не успев до конца сменить форму. — Немедленно! В Хандраш!

Старик, уже кинувший камни, обернулся растерянно.

— Простите? Я не уверен, что знаю эту точку выхода… Позвольте…

Проводник вытряхнул из ритуального мешка шар и напряженно всмотрелся в карту Оххарона.

— Прошу повторить название, мой господин… Как вы сказали? Хандраш? Хм… Никогда не слышал…

Шариссар сжал ладони в кулаки, тяжело втянул воздух.

— Не надо, — глухо бросил он. — Не ищите…

И, развернувшись, пошел вдоль кромки леса к лагерю. Пешком. В человеческом облике. Сжимая кулаки так, что хрустели кости.

Чувства Элеи утихли, но эхо ее страха все еще звучало внутри, раздирая душу беспокойством.

Душу?!

Шариссар рассмеялся. Откуда у него душа? Нет ее, много лет как нет. Да и была ли? Глупости все это…

Он сел на поваленное дерево и уставился в одну точку. Перед глазами темнел обломок скалы и застывшая на камне ящерица. Треххвостая, синяя, с яркой желтой полосой на чешуйчатой шкурке. В Хандраш такие не водились.

И он больше не в Хандраш. И не может поставить туда арку, не может перейти сквозь грань миров, не может коснуться Леи. Она не просто далеко — она в другом мире, и ему, паладину Мрака, в этот мир пути нет без позволения королевы. Это Лея может проходить грань, не он. И в Хандраш он попал благодаря ей, вернулся обратно — благодаря зову Лиарии. А сам по себе Шариссар не мог покинуть пределы своего мира, это было не в его силах.

Но он совершенно забыл об этом, когда, словно одержимый, мчался к арке. Он обо всем забыл — о долге, о стражах, о цели. О самом Оххароне. Да что там, плевать ему было на этот мир, он бросил все и всех, гонимый лишь одним желанием — защитить. Ту, которую сам погубил.

Ящерица качнула всеми тремя хвостами и юркнула в щель, словно осуждая паладина.

— Да пошла ты, — пробормотал он и мотнул головой. — Мрак. До чего я докатился. Разговариваю с ящерицами. Высший паладин Оххарона. Мда.

Он поднялся, одернул плащ и пошел в сторону лагеря.

Незабудка

Незабудка сквозь ресницы наблюдала за высоким темноволосым мужчиной, которого звали Айк. Он был симпатичным, и Сиере нравилось его дурить. К тому же это оказалось довольно легко.

Своим детским сознанием Незабудка быстро сообразила, что Айк только с виду грозный, а на самом деле теряется, стоит Сиере захлопать глазами или заплакать. Она даже проделала это пару раз, чтобы убедиться, — и точно! Несколько слезинок, и Айк начинал метаться по комнате, пытаясь найти причину ее слез и успокоить малышку.

Сиеру это ужасно веселило.

Вечером пришел косматый старик в синей мантии, постоял рядом, а потом положил ладонь на лоб девочки.

— Значит, ты у нас ходящая сквозь миры… — задумчиво и непонятно протянул он.

— Я — Сиера, — поправила смешного старика девочка. Тот улыбнулся.

— Только мы твой дар крови пока приглушим, милая, перекроем ручеек, высушим… Только сны и оставим, милая… Не надо даром пользоваться, дурно будет…

— Кому дурно? — не поняла Незабудка.

— Всем, — вздохнул старик. — Всем будет дурно, если ты исчезнешь. Если наш господин разозлится, дурно будет всем. Так что злить мы его не будем, ладно?

— А ваш господин — Шарис-аррр-даррр-рей?

Старик крякнул и пугливо оглянулся. Забормотал что-то про Вездесущий Мрак, прося того смилостивиться над несчастным магом. Потом быстро помахал руками над девочкой и убежал, подхватив полы своей длинной мантии.

— Ложись спать, Сиера. — Айк стоял у стены и хмурился, но малышка видела, что его глаза вовсе не злые, в них искрился смех. — И лучше бы тебе не называть так господина. Доиграешься.

Незабудка лишь фыркнула и улеглась, спорить не стала.

Айк потоптался, искоса посмотрел на спящую девочку, прикрыл ее меховым покрывалом и ушел. Выждав положенное время, Незабудка сползла с постели и прокралась к двери. Приложила ухо, но за створкой было тихо. Она потянула ручку и хмыкнула: как девочка и ожидала, дверь оказалась заперта. Но она и не собиралась выходить через нее. Сиера давно приметила другую — ту, в которую входил дарей-ран Шариссар Даметхар. Конечно, она запомнила его имя. Сиера вообще очень хорошо все запоминала, просто не считала нужным говорить об этом взрослым.

Она постояла у той, другой, потайной двери, раздумывая. А потом нажала на выступы так, как это делал Шариссар. И хихикнула, когда створка бесшумно открылась. Взрослые такие смешные, считают, что маленькая девочка ничего не видит, если лежит с закрытыми глазами. Вот Лея всегда точно знает, спит Незабудка или лишь притворяется. Обмануть сестру Сиере никогда не удавалось. А с этими мрачными и огромными мужчинами это выходило проще простого.

Девочка снова хихикнула, натянула свою курточку и шапку, сунула ноги в ботинки. И тихо прокралась в смежную комнату.

Шариссара в ней не было, и Сиера вздохнула свободнее. Все-таки его она опасалась. Немного. Он иногда так смотрел, что Незабудка хотела залезть под кровать.

Она быстро сложила пальцы и вознесла молитву Пресветлой Искре.

— Пусть Шариссар меня не найдет, а Лея придет поскорее! — шепотом попросила она. В том, что сестра придет за ней, Незабудка даже не сомневалась.

Из этой комнаты она выскользнула в коридор и тихо-тихо, по стеночке, добралась до лестницы. Несколько раз девочка слышала голоса и замирала, прячась за гобеленами, вазами или мебелью. Так, пригибаясь и таясь, она выбралась из замка и завертела головой, осматриваясь. В небе покачивался огромный сиреневый цветок, и Сиера открыла рот, засмотревшись на него. От лепестков шло сияние, и в этом свете двор блестел от инея.

— Ух ты, — пробормотала Незабудка.

Но засматриваться было некогда, и она поползла к решетке, накрывающей яму. Из ее окна на втором этаже Незабудке было видно, как грузный мужчина сдвигает рычаг и решетка отъезжает в сторону. Сиера подкралась к яме, осторожно заглянула вниз.

— Эй, Ло, ты там? Ло? — прошептала она.

— Ба, неужели это маленькая госпожа? — отозвался снизу бородач. — Тебя еще не съели обезумевшие?

— Не-а, — хихикнула Сиера. Она быстро осмотрелась, но стражей видно не было. Эта яма была почти у стены, в углу, и сюда редко заглядывали. Незабудка навалилась всем телом на рычаг, изо всех сил уперлась ногами в землю, сдвигая решетку. Та поддалась со скрипом.

— Вылезайте, — прошептала она, свесившись в черное нутро ямы.

— Так загвоздочка, — цыкнул Ло. Незабудка видела его бородатое лицо. — Стеночки гладкие. Не удержаться.

Незабудка чуть не заплакала от расстройства. Ну, конечно, стены! Какая она глупая! Как же они вылезут? Они ведь не мухи, чтобы по стенам ползать!

— Я поищу веревку, — пискнула она и уже хотела кинуться к замку, но снизу раздалось шипение: