Тереза Тур - Она написала любовь

Осторожно прикоснулась ладонями к широкой груди. Ткань рубашки мешала. Вытащила ее из брюк — не было сил расстегивать пуговицы.

Тепло его тела на ладонях, бешеные толчки огромного, сильного сердца, и глаза, в которых… Страсть. Страсть и решимость.

Она вдруг испугалась того, что сейчас произойдет, но тут же поняла, что, не теряя ни секунды, без остатка отдаст ему себя. Здесь и сейчас! Потому что…

Стук в дверь на этот раз был каким-то раздраженным.

— Да? — Агата подскочила, исписанные листы рассыпались по кровати, руки тряслись, сердце предательски билось, и кровь хлынула к щекам. Как некстати. И что барону понадобилось у нее ночью? Она… она работает!

— Слушайте, — недовольно посмотрел на нее хозяин дома, стоя на пороге комнаты. — Вы почему не спите?

Агата быстро перевернула блокнот чистой страницей наверх. Еще не хватало, чтобы барон прочитал все, что она нафантазировала после того, как он принес ее в спальню.

— Вы вздыхаете, ворочаетесь. И у вас ручка… невозможно скрипучая!

— Простите.

— Вы хорошо себя чувствуете? Может, успокоительного?

— Нет, спасибо.

— Вечер был тяжелым. И ваши волнения вполне оправданы.

— А… который час?

— Почти четыре.

— Простите. — Агате стало неловко. Ему подниматься через два часа, а она ему спать не дает.

Она внимательно оглядела господина барона. Чисто выбрит, одет по ранжиру — сюртук и туго завязанный шейный платок прилагаются, туфли вычищены. Это же сколько он собирался, чтобы нанести ей визит в… соседнюю спальню? Ночью!

А она в кровати. Красная, растрепанная, неодетая, с листами, исписанными… Ох…

— Хотите чаю? — предложил он вдруг. И улыбнулся.

Это было так странно, что Агата растерялась. И кивнула:

— Да. Хочу.

— Я заварю. И принесу.

Барон уже вскипятил воду, когда она, переодевшись в то самое платье, спустилась на кухню.

— Вы не сердитесь на меня? — тихонько спросила у него Агата.

Он отрицательно покачал головой. Грон и Эльза посмотрели на гостью насмешливо, делая вид, что просто греются у камина. Отдыхают. Как бы не так!

— Все-таки я вами восхищаюсь, — снова улыбнулся он.

Пожалуй, в этот вечер и эту странную ночь она видела от него улыбок больше, чем за все время пребывания в его доме.

— Чувствую себя глупо, — призналась она. — Я должна быть убита горем. Моя жизнь рухнула. Но… У меня почему-то не получается. Я думаю о книге, о том, как буду договариваться с банком. О хорошем адвокате, которого надо найти и потратить на его услуги деньги, которые откуда-то надо взять… Я думаю о…

В последний момент она прикусила язык, поймав на самом его кончике фразу — «Я думаю о вас…»

Он вдруг резко обернулся. Поймал взглядом ее глаза. И… развернувшись обратно к кухонному столу, принялся священнодействовать.

Агата застыла, глядя на то, как барон насыпает расписной лопаткой чай — скрученные в жгутики белесые листья. Удивительно, но такие она видела впервые!

Он залил воду в фарфоровый стаканчик с крышечкой — и тут же вылил, ловко орудуя щипцами.

— Что вы делаете? — удивилась Агата.

— Грубо нарушаю таинство чайной церемонии, принятой в империи Чи-джо-ида. Воду вылил не на духа, мы с вами стоим. Но… Будем считать, что условия походные. Мы же не чинаро, в конце концов. Будем надеяться, что духи Рек, Гор и Ветра нас пощадят и не покарают.

— Вы были в самой таинственной империи в мире?

— Да. Несколько раз. С посольством. Но я не хотел бы говорить об этом в такой вечер. Если позволите.

— А воду зачем слили? — поспешила она сменить тему, поняв, что невольно задела что-то очень личное.

— Вам романтическую версию? Или версию здравого смысла? — улыбнулся он, наливая следующую порцию воды.

— И ту и другую, — решительно потребовала Агата, жалея, что блокнот остался наверху.

— Романтическая… там что-то про угощение духа. А прозаическая… неизвестно, какими руками собирали, кто фасовал… Продезинфицировать необходимо.

Барон вылил жидкость розовато-желтоватого цвета в плоский кувшинчик с длинной ручкой и широким «носиком».

— Это — чаша справедливости. Чтобы обоим чай достался одинаковой крепости.

Хозяин дома разлил ароматный напиток по чашкам и поставил одну из них перед Агатой.

— Попробуйте, это мой любимый сорт — «Красный халат императора». Мне привозят его из Чжуруна, крошечной провинции Чи-джо-ида.

— Они же не торгуют с чужеземцами. Несколько лет уже.

— Совершенно верно, — кивнул барон, кинув в сторону гостьи уважительный взгляд. — Это и не покупной чай. Мне его присылают в дар, вот уже много лет.

— С ума сойти.

— Расскажите, о чем ваша книга? — Барон снова осторожно перевел тему.

— Это те же приключения агента Церга. Тридцать девятая книга за семь лет.

Агата не стала уточнять, что книга про фон Церга была уже дописана. И сейчас она работала над…

— И вам не надоело про него писать?

— Пожалуй, что нет, — привычно ответила женщина. — Он стал другим — как и мы с Людвигом… И… он уже как член семьи.

Агата смущенно уставилась в чашку с чаем — еще не хватало, чтобы хозяин дома принял ее за сумасшедшую.

— Ваши книги о Церге очень любил мой заместитель. Когда выходила новая, он всегда покупал и читал. Сам над собой смеялся. Говорил, что вполне отдает себе отчет в том, что книга — глупость глупостью. А оторваться невозможно!

— Почему глупость?

— Он когда-то был нелегалом. В Оклере. И очень веселился, читая ваши книги.

— А нам всегда казалось, что у нас в тексте все логично. И правдоподобно.

— Сколько погонь и перестрелок у вас, скажем, в последней книге?

— Так… В «Притягательном лике смерти»? Сейчас… Что?

Хозяин дома издал издевательский смешок.

— Да я и сама знаю, что название… своеобразное. Но издатель заявил, что читателей это заинтригует. И не ошибся!

Барон покачал головой.

— Любому человеку понятно, что в смерти нет ничего притягательного, — начала оправдываться писательница, — но пощекотать нервы, почитать про поединок со смертью другого… Про презрение к ней, про то, что есть люди, которых даже смерть к себе не берет. Может, как раз потому, что они ее не боятся.

— А может потому, что даже ей они не нужны?

— Книга же остросюжетная, — сочла за благо снова поменять тему разговора Агата. — Агентству безопасности не удается предотвратить похищение новейшей военной разработки — кристалла, с помощью которого можно читать мысли. И фон Цергу дают приказ — вернуть кристалл любой ценой.

— На артефактах подобного рода стоит защита. Если подается сигнал тревоги — они самоуничтожаются. Вместе со всеми, кто находится неподалеку.

— В нашей книге враги — преступная группировка, возникшая после того, как наше королевство и Оклер заключили мир, нашла способ обойти эту защиту.