Altar - Подвиги Белого истари

А еще вероятно мне следовало ждать дальнейшего деления сознания на части по функциям. Особенно интересно было то, что совершенно не ощущал разделения внутренне, в бытовом восприятии. Не возрастала нагрузка на мозг, не возникало споров или двойственного восприятия, каких-либо сенсорных конфликтов или противоречащих друг другу наслоений. Я был целым, и одновременно меня стало больше.

Первое что приметил особенного своим новым зрением, это магические сгустки, светлые и темные. Рассмотреть их конструкцию я не смог, но понял их искусственную природу, понял, что это какие-то паразиты. Понял это, просто наблюдая за их действиями. Независимо от того, какие сгустки, темные или светлые сталкивались с людьми, люди теряли энергию, магическую энергию.

Сейчас, разбираться с этим, не было времени. Откладывал это явление на будущее.

Заметил еще странную искусственную конкурентность нового мира и особую активность сгустков в местах повышенной конкурентности.

Не замечали? Идешь по дороге, впереди перекресток, нужно будет переходить дорогу. Смотришь вперед, нет не одной машины, но только подошел к перекрестку, так сразу поток автомобилей, стоишь ждешь. Перешел, идешь дальше, оглянулся, нет машин. То есть, конкуренция имеет какие-то дискретные значения времени и места, другое место или немного другое время и ты будто призрак скользишь в этом мире, ни с кем не сталкиваясь, никому не мешая.

Я припомнил, что и раньше можно было наблюдать такие эффекты, по сути они составляли частный случай закона подлости.

«Нужно будет детально изучить эти эффекты и странные энергетические сгустки, и их роль во всех этих странностях», — сделал я себе зарубку на будущее.

Иванов в очередной раз оставлял меня «на хозяйстве», а сам улетал в Пекин. Что поделать, после визита американских коллег в Китай, Иванову следовало сразу же урегулировать возможные вопросы.

Мне же помимо строгого наказа, как вести политику партии, (будто я маленький, я старше его более чем в 20 раз) он оставлял мне молодую секретутку, то есть я хотел сказать проститаршу, ну вы поняли.

Верочка, как называл её Виктор, была внешне странно похожа на Галадриель. — Неужели меня так легко прочитать? — Насколько я знаю, я нигде не проявлял своих предпочтений, не показывал реакций на этот образ. Совпадение?

У Иванова, когда он мне представлял Верочку, было желание получить на меня рычаг давления, не так чтобы я стал в крайней степени управляемый, и не так чтобы любой ценой и любыми методами, но так: получится — хорошо, не получится — ну и ладно.

Я же решил использовать проститаршу полностью. Не, не то что вы могли подумать, у меня в Олоре жена беременная, пусть она и говорила, что у богов супружеские измены изменами не считаются, но так же из объяснений я понял, что обидеться партнер может, особенно если новый партнер окажется недостойным. Да и у беременных своя биохимия и своя логика, похожие на переменчивую приморскую погоду. Использовать Веру я решил как добровольца в своих опытах.

Прежде чем массово использовать свои «прививки» на местных людях я хотел сначала на ком-нибудь испытать отработанную в другом мире методику. Таким невольным испытателем и стала моя проститарша.

Кому-нибудь может не понравиться то, как я называю молодую красивую девушку, это может показаться грубым и циничным. Но в голове у неё были только возможные прибыли, развлечения, наслаждения, перспективы роста и всё это за счет моей сексуальной заинтересованности в ней. Верочка сама была циничной потреблядью.

Конечно, у неё были и ценные профессиональные качества, иначе Иванов не взял бы её на работу, не смотря на красоту. У нее имелось хорошее образование, она была исполнительной и ответственной, с хорошей работоспособностью и терпением. Проще говоря, она была дочерью своего времени, такое отношение к карьерному росту в современном обществе считалось нормой или почти нормой.

У Верочки был МЧ (как она в мыслях называла своего любовника) за территорией работы. Этот МЧ был не бедный, но и не богатый человек, средний класс. Она была готова бросить его ради «старого урода», — так она называла меня до того как увидела, а когда увидела, то уже начала строить в своей головушке планы по охмурению богатого сопляка, тогда как самой ей было двадцать два года, а я выглядел лет на двадцать.

Так как пускать её в расход после прививки я не планировал, то требовалось её перевоспитать до приемлемого уровня принципиальности и идеализма, духовно облагородить этот чертополох. Мне не нужна у меня под боком беспринципная сволочь со способностями мага, потом проблем не оберёшься.

Со стороны могло показаться, что я занялся одним из любимых дел попаданца, когда он был обычным средним человеком, а потом вдруг стал неимоверно крут и при сумасшедших, бешеных деньгах, — я говорю про загул и шопинг. Но всё совсем по-другому, мне были совершенно безразличны покупки и «хождение ферзём», я просто нарабатывал для Верочки карту гормонов, определял ментальные зависимости и хоть что-нибудь святое для этой девочки.

Две недели я задаривал Веру подарками, таскал по разного рода мероприятиям, не только развлекательным, но и деловым. Организовал на неё нападение гопников с отбором денег и угрозами изнасилования, для определения ментальной и гормональной карты в стрессовых ситуациях. Организовал «случайную» встречу с её МЧ, посмотреть, как она будет крутиться вертеться в этой ситуации.

Родителей она не любила. Своему отцу она хоть и была благодарна за заботу и деньги, но авторитетом он для неё не являлся. Мать наоборот, была авторитетом, в том плане, что стала ориентиром, нижней планкой. Она поставила себе цель не быть хуже матери. Для этого ей нужно было удачно выйти замуж или найти богатого спонсора, чтобы обеспечить себе определенный минимум.

Святое для Верочки тоже нашлось, это была её младшая сестра. Поздний ребенок, о котором мать не особо заботилась. Вера стала этому ребенку и матерью и сестрой и подругой. Что-то в её голове перемкнуло, детские обиды, комплексы, страхи, не желание рожать (портить фигуру, терять привлекательность) и желание иметь детей.

Скоро уже должен был вернуться из Пекина Иванов, и нужно было поспешить с испытаниями. Как бы страшно это не звучало, но жаль, что её (Верина) сестра ничем не болела, можно было бы заработать авторитет, просто вылечив девочку. Я даже подумывал заразить её чем-нибудь, чтобы потом исцелить, но ментальное вмешательство показалось мне менее грязным методом.

Пользуясь своим опытом и наработками, я подменял в мыслях и убеждениях Веры ненужные связи на нужные, закрепляя полученный результат, стимулируя положительные эмоции. Через три дня её поведение и мысли стали приемлемыми, конечно придется закреплять всё это на протяжении месяцев, или даже лет, но главное, что результат есть, остальное дело времени. Можно было приступать к завершающей фазе испытаний.