Altar - Хозяин Ортханка

Пару дней я отдохнул в Карас-Галадоне и уже собирался покинуть Лориен. Гендальф «умотал» из Лориена еще вчера то ли решив, что мне с гномами ничего не светит, то ли подумав, что я морочу ему голову и правды от меня все равно не добиться. «Эх, Гендальф, я и сам скорее должен верить, что с гномами что-то выгорит, чем верю».

Я, прогуливаясь по Лориену, зашел в одну из беседок просто любуясь видами, в беседке лежали два каких-то струнных инструмента. Я был расслаблен, объят благодушием, постепенно проникаясь настроением исхода. Пора было уходить, продолжить путь.

И тут я услышал

Леди Галадриэль подошла незаметно, и когда она начала говорить я чуть не вздрогнул, только мое внутреннее благодушие создало некоторую заторможенность, которая и не позволила мне вздрогнуть от неожиданности.

«Вот моргот, это она сейчас почти как по сценарию сказала».

Я обернулся, леди Галадриель будто подталкивала меня к чему-то взглядом.

И тут я не выдержал, схватил одну из эльфийских «балалаек» и аккомпанируя себе запел для леди Галадриель.

В перевод включилось ядро моей души и получилось без каких-либо задержек или запинок. И исполнение было на уровне. Голос у Сарумана был превосходный, а играть он умел на многих инструментах.

Галадриель не прерывала меня, но я чувствовал в её душе смятение, а мое видение показывало мне магическую бурю внутри её души.

Закончив петь я отложил инструмент и глядя ей в глаза произнес — Мы всего лишь люди Артанис [17] Саруман в курсе, что она эльф, да и сам он лишь выглядит как человек, в данном месте он хочет подчеркнуть что есть вещи общие для эльфов людей и для майар. Так в х.ф. «Робокоп» Мерфи говорит подобную фразу Льюис, при этом, что-то подкручивая у себя, что контрастирует со сказанным, но не становится диссонансом. — и поспешил удалиться.

Вот моргот! Стоит Ей оказаться рядом и у меня мозги текут. Ведь знаю что не нужно подставляться и как мальчишка творю моргот знает что.

В таком настроении я и покинул Лориен.

До самого Лихолесья я добрался, как на одном дыхании почти нигде не задерживаясь, будто стараясь убежать от всех этих внезапно проснувшихся эмоций. Ох не вовремя оно вдруг загорелось…

В Лихолесье я не пел.

Встретил меня впрочем, эльфийский патруль более дружелюбно, чем в Лориене. Не было такой двойственности официоза и краткости. Трое эльфов говорили со мной как со старым другом, что сразу создало подкупающее ощущение, будто я среди них свой.

Поговорил с королем Трандуилом, рассказав о посещении Лориена в общих фразах и поведав о цели моего похода к гномам. Король Лихолесья в свою очередь выразил сомнения на счет вероятности успеха моего предприятия у гномов. Я же в свою очередь заверил его, что не питаю особо больших надежд на успех. Ох… И все это междуметиями и разными намеками.

От этого общения с Трандуилом «дурь» из моей башки окончательно выветрилась и я остыв до своего нормального состояния ушел из Мирквуда.

Без проблем добрался до Эсгарота, чувствовать неприятности и уметь их обходить хорошо умел Александр, а после слияния эта способность обрела новую силу и начала оформляться во что-то большее. Поэтому проблемы обходили меня стороной.

В Эсгароте провел всего один день, путь мой приблизился к цели. Поэтому я начал торопиться и в Дейле не стал задерживаться совсем — перед тем как идти обратно отдохну.

Меня ждали переговоры с королем под горой.

Эребор. Король под горой.

К королю я попал без особых проволочек. В мире средневековья есть и свои плюсы. Если ты фигура значимая то и в двадцать первом веке множество бюрократических препон перед тобой просто опускаются, как флаги поверженной армии спускаются перед победителем, а оставшиеся бюрократические нюансы можно перепоручить подчиненным, и останется только минимум — необходимый ритуал, пусть и торжественный или даже пышный. А в средневековье бюрократический аппарат еще не столь развит, и перепоручать подчиненным еще особо нечего.

К тронной площадке вел массивный прямой мост, проходящий над сокровищницей короля Трора. Пришедший к трону проситель, проходя по мосту, мог подойти к краю и увидеть внизу огромные россыпи золота, которое мерцало в неверном свете факелов. Таким образом, подходящий к трону должен был проникнуться ощущением своей никчемности перед властью короля гномов. Над головой Трора в спинке каменного трона сиял Аркенстон.

Свет этого камня заставил меня задуматься, что не только мифрил может служить для маго-провода, но могут быть и другие материалы пригодные для этого или возможно обладающие другими весьма ценными свойствами.

Трор встречал меня сидя на троне. Весь такой бородастый в парадных доспехах.

В фильме, что помнил попаданец, Трор выглядел немного проще, борода заплетена не так узорчато, как у оригинального персонажа, да и декоративный накладной орнамент на бороде в фильме показан очень бедно. Говоря про бороду нужно отметить, что у гномов на самом деле был какой-то «бзик» на эту часть волосяного покрова. В молодости гномы относятся к бороде совершенно спокойно, но с возрастом и ростом этой самой бороды начинается глупое в своей сути негласное соревнование. Гномы «меряются бородами».

Поглядев на бороду короля, у меня возникла мысль сделать что-нибудь и со своей бородой, заплести там или какое украшение из золота с каменьями привесить. Но взглянув более критически, я понял что чуть было не заразился этим глупым гномьим соревнованием, и в воображении рубанув ребром ладони просто отогнал эти мысли. Лучше просто состригу, и мешать меньше будет, не будет лезть в реактивы во время опытов.