Олег Аникиенко - Свергнутые боги

Эпоха титанов завершилась.

Стольник вздрогнул и резко открыл глаза. Непонятно, что его разбудило: то ли подступивший к горлу крик, то ли выступившие на глазах слезы, а возможно, рвотный спазм.

Он осознавал, что состояние организма – это отражение противоречий, терзающих его душу. В своих снах он жил как воин, сражающийся с врагами, и там все было как-то правильно, несмотря на то что врагами были сами боги. В этой реальности он тоже сражался, тоже убивал, но почему-то чувствовал себя не так, как во сне. Возможно, он просто не понял, за что сейчас ведет войну? Пора было выяснить, ради чего его спутники воюют.

Николса освещало ярким полуденным светом священного Солнца.

Харитон подумал, что человек, который выдерживает такой яркий свет Светила, не может быть плохим.

– Силен ты, брателло, спать, – криво усмехнулся Николс, заметивший его взгляд. – Рябой, как мойку приличную увидишь, притормози, надо машину в порядок привести.

– Понял, Николс, – ответил водитель. – Судя по карте, скоро на трассу выедем, там должны быть мойки.

– Николс, а ради чего вы воюете и по каким законам? Или без закона? – задал мучивший его вопрос Стольник.

– Воюем? – удивился главарь бандитов.

– Вы же убиваете, – объяснил Стольник.

– И ты убиваешь, – настороженно напомнил Николс. Похоже, ему не хотелось, чтоб Харитон отделял себя от банды даже в разговоре.

– Да, и я, – с неприязнью согласился Харитон и отвернулся, чтоб посмотреть в окно. За окном пробегали деревья, росшие здесь задолго до прокладки дороги. Пробегали, не двигаясь с места десятилетиями…

С улицы некому было посмотреть ему в глаза и через них заглянуть в душу. Кроме деревьев, конечно.

– Понимаешь, Стольник, – решил все же ответить Николс. – Мы, действительно, живем по законам. Один из этих законов, кстати, говорит о том, что без законов живут только беспредельщики. Тех, кто неразумно жесток, так называют. А беспредел всегда карается беспределом. Наши правила – это законы мира, преступившего черту государственных порядков и за это называющегося преступным миром. А законы преступного мира называются «понятия». Понимаешь?

– Нет, – честно ответил Харитон. – Что такое беспредел? И как можно жить по законам людей, нарушивших закон?

– Вот смотри, – протянул Николс. – Есть такое животное – волк. Знаешь?

– Да, я видел по телевизору, – кивнул Стольник, – передачу об охоте на волков показывали.

– Волк – он хищник. Живет охотой на других животных. Это его природа, он убивает, чтобы жить. Без мяса волк умрет, поскольку травой питаться не может. Никто не знает, возможно, волку и не нравится убивать, ведь выживает же он в зоопарке, никого не убивая, но при этом питаясь мясом. Значит, он убивает не ради того, что ему это нравится, а ради выживания и питания своих волчат. Это нормально, это по понятиям. А вот если волк озлобился и начал убивать не для пищи, а для того, чтобы получить от самого процесса удовольствие, то вот это не по понятиям, это беспредел. Понял?

– Понял, – неуверенно кивнул Стольник. – А если не убивать?

– Значит, ты не волк, – резко отрезал Николс. – И убьют тебя. Ну, или сдохнешь от голода.

– Что-то в этом есть неправильное, но не пойму что, – Харитон разглядывал мелькающие в окне деревья, – надо подумать.

– А что тут думать? Нам в этой жизни никто ничего не дает, поэтому приходится брать самим! – злобно рявкнул Николс. – В жизни вообще много чего неправильного, вот и живем не по правилам, а по понятиям.

– Почему брать? Почему не создать самим? Почему не сделать своими руками? – поинтересовался Стольник.

– Пусть крестьяне пашут, рабочие работают, а грабители грабят, – озлобленно зарычал Николс, напомнив волка, о котором говорил. – Каждый должен заниматься тем, что у него на роду написано. Даже в Библии написано «кесарю кесарево…».

– Кесарево кесарю, а Божие Богу, – внезапно процитировал Стольник. – Откуда я знаю это выражение?

– Возможно, читал Библию, – предположил Николс. – Я тоже на зоне читал. Да, не удивляйся, я только по отцу казах, меня мама русская воспитывала, так что я христианин. Такое говорят, когда желают сказать: отдайте кому-либо должное, воздайте ему по заслугам. Правильная книга, кстати. Почитай, поможет в жизни разобраться. Если я раньше бы прочитал – может, и моя жизнь изменилась бы в лучшую сторону. В этой стране все беды от того, что девяносто процентов из тех, кто называет себя христианами, не читали Библии. После чтения, возможно, люди не были бы такими тупыми и озлобленными. Может, тогда и мы их не стали грабить и убивать. Ведь всякая агрессия порождает агрессию.

– Вот я тоже так думаю. – Первый раз за все время, как Стольник себя помнил в этом мире, у него появилось собственное мнение, до этого он только впитывал информацию. – Все к тебе вернется. Ты убиваешь, за это тебя убьют. Ведь это по понятиям!

– Зарекаться с нашей профессией от смерти нельзя, но пусть попробуют. Я еще покусаюсь, да и не настолько люблю жизнь, чтоб бояться смерти, – зло улыбнулся Николс.

– Как я понял, вы не из этой страны?

– Из Казахстана мы. Рядом это. Многие из местных не знают даже, что это другое государство. Не понимают, почему Республики Башкортостан и Татарстан – это Россия, а Республика Казахстан – это другое государство.

– А почему?

– Да кто его знает. Политики так поделили. Сейчас вроде опять объединяются. Наш родной город Актобе называется в переводе «белый холм». Так что мы парни с белого холма.

– Видно, ты любишь свой город. Зачем вы уехали?

– Грехи наши тяжкие вскрылись. Вот и пришлось «делать ноги». Глупо получилось. Мы же не всегда такие лютые были. Просто терять уже нечего. Запомни, падение в пропасть начинается с одного непродуманного шага. Потом уже не удержаться. Вот и мы покатились с холма под откос. Ну, ничего, нам главное до Уфы добраться, а там город большой, потеряться не сложно. Люди тем более встретят. Начнем новую жизнь…

– Правда, новую? Вы ведь останетесь прежними…

– С этим, конечно, сложней. Не будем загадывать. Все в руках Бога.

– Ты веришь в Бога и живешь такой жизнью?

– Ну а может, я чья-то судьба? Может, я карающая десница? Праведника Господь уведет с моего пути.

Стольник посчитал тему исчерпанной и давшей много пищи для размышлений и отвернулся к окну.

Переглядываться с бегущими мимо машины деревьями было приятнее, чем думать о том, что мир поделен на волков и овец и нужно убивать, чтоб не убили тебя.

Хотя основной закон ему показался правильным: беспредел карается беспределом. Беспощадное и неразумное насилие должно караться и пресекаться беспощадно.

Деревья начали сливаться в сплошную серую массу. Сон закрался в мозг и заявил свои права властного хозяина.