Сергей Плотников - Гражданин

– Лана… – я распахнул дверь санузла и осёкся. Да, я угадал, и служанка действительно занималась практически полировкой одной из стен, кажется, добиваясь равномерного сверкания облицовки под светом алхимической лампы. Вот только делала она это совершенно голой: одежда аккуратной стопочкой лежала на табуретке у двери.

Наверное, решение было вполне рациональным: периодически окуная тряпку в таз с водой и натирая поверхность выше своего роста, рано или поздно и свою одежду намочишь, и испачкаешься. Куда проще отмыть собственную кожу, чем стирать материал – особенно, если приходится это делать каждый день. Тем более, когда в доме никого больше нет. Не было – отличная звукоизоляция не дала услышать наши шаги и голоса из замкнутого помещения с закрытой дверью. Тут до меня с запозданием дошло, что по-хорошему стоило отослать письмо с предупреждением о нашем прибытии хотя бы в день отправления в путь: летающая химера всяко успела бы раньше нашего дилижанса. Хотя бы потому, что в коттедже могло попросту не найтись нужного количества продуктов на трёх дополнительных едоков. Да уж, хозяин недвижимости из меня до сих пор тот ещё… и просто хозяин – тоже.

Надо сказать, что все вышеперечисленные мысли у меня проносились на заднем плане сознания, потому что основное моё внимание было занято совсем другим, более интересным занятием. Я рассматривал красивую обнажённую девушку. Процесс… захватывал.

Надо признать – Эйлана была сложена просто отменно. Такая же тонкая талия, как у Роны, у неё ещё более подчеркивалась более пышными бёдрами и развитыми ягодицами снизу и грудью хорошего третьего размера сверху. Причём если Фирониэль из-за охоты к общему спортивному виду обзавелась ещё слегка прорисованным рельефом на животике, то Лана наоборот, самую-самую малость округлилась на хозяйских харчах в нужных местах – видно, пансион я заложил всё-таки правильный. Плавные переходы линий тела завораживали, так и заставляя взгляд останавливаться на самых интересных местах, вроде напрягшихся и затвердевших сосочков. Очень хотелось протянуть руки и ощутить всю эту красоту тактильно… пока я наконец не поднял глаза до уровня лица служанки.

У меня сложилось полное впечатление, что так сильно оскорбить и унизить девушку не смог даже прошлый Арн, когда воспользовался ею к своему удовольствию. Когда я вошёл, “дикая” эльфийка с тихим вскриком попыталась прикрыться руками… Видимо, в этот момент моё лицо было достаточно выразительным, чтобы Печать восприняла производимое действие как нежелательное, и заставила рабыню выпрямиться, демонстрируя себя во всей красе. Зрелище меня настолько заворожило, что я позволил себе любоваться прекрасным секунд тридцать, пока способность соображать не вернулась ко мне вновь. Видимо, больше всего Лану покоробило моё счастливое в этот момент выражение лица… которое я как не пытался, согнать так и не смог. Уж больно… хороша! И даже эта холодная отстранённая маска на лице, под которой, очевидно, бушует настоящий ураган чувств, меня теперь заводила. Контраст – великая сила!

– Не задерживаю, – пересилив себя, я посторонился от прохода. – Приготовь ужин на троих… на четверых, включая себя.

Последние слова прозвучали уже в спину – служанка стремительно пронеслась мимо, молниеносно подхватив свою одежду и выскочила в коридор. Показалось, или… А нет, не показалось: я вернулся в комнату именно в тот момент, когда дверь спальни распахнулась, и в проём с совершенно одинаковым недоверчивым выражением лица заглянули две мордашки: человеческая и эльфийская. На мой вопросительный взгляд обе девушки совершенно синхронно помотали головами и скрылись, не забыв закрыть створку. Они что, ожидали, что я за минуту разденусь и успею оприходовать горничную? Н-да… прямо не знаю, за голову хвататься или гордиться?

После шести месяцев жизни в республике я осматривал собственный дом уже новым взглядом. Фактически, познакомился с ним заново – теперь уже по-настоящему. Например, сейчас мне стали известны назначения тех нескольких амулетов, что были встроены в стены жилища – именно по светящемуся для моего взора компактному переплетению линий я нашёл спрятанный за ничем не примечательной стенной панелью бар. Заполненный на треть бар – вот откуда Арн достал те бутылки, которыми “догонялся” в свой последний вечер. Амулет, обеспечивающий осушение воздуха в кладовой комнате в подвале, вывел меня на шкаф с книгами. Не книжный шкаф, а именно что шкаф с книгами: по большей части на полках за непрозрачными дверцами вповалку были сложены отчётные документы прихода-расхода продуктов и предметов для бытовых нужд, но кто-то без разбора запихнул туда же парочку рыцарских романов (о, вот этих я ещё не читал!) и знакомый мне библиотечный томик по краткой истории и современной географии королевств, только выглядящий старым и потрёпанным. Последний оказался весьма ценным уловом – судя по записи на форзаце, взяли и заиграли его лет этак тридцать назад. Но не просто заиграли: поля в книге были где густо, а где редко испещрены заметками, сделанными быстрым летящим почерком. И скорее всего их сделала Арнова, то есть теперь моя, мать.

Я поднялся с уловом в гостиную, где удобно устроился одновременно в тишине и покое, но и не совсем в одиночестве: мои спутницы, переодевшись в домашнее, увязались вслед за Ланой на кухню, расположенную через стену от центральной комнаты первого этажа. Пока я разбирал записи, то одна, то другая мелькали в коридоре, пока, наконец, в гостиную не явилась Рона, отчётливо излучающая негодование. То ещё зрелище, которого, впрочем, эльфийка меня сразу же лишила: углядела отложенные романы и с довольным писком немедленно вцепилась в один из них.

“Это какой-то бред”, “лучше бы что-нибудь конкретное написали вместо занудного морализаторства”, “чушь!!!”, “обязательно спросить у Б.” – постепенно я приноровился к скачущим буквам и стал разбирать пометки влёт. Меньше всего мою, на тот момент будущую родительницу, интересовал Шрам и меры по защите от его порождений, а больше всего – быт и нравы у соседей. “У них что, маги вообще ничего не делают?” – значилось напротив упоминания о проблемах земледелия у эксплуатируемых и защищаемых феодалом крестьян. – “С этим даже я справлюсь.” Или вот “пусть Б. разбирается, вот это точно по его профилю” про рекрутские наборы в армию королей. Тут я перелистнул страницу и только головой покачал: раздел был исписан так, что места между строчек почти не оставалось. Кое-где слова были затёрты и записаны заново поверх. “Бедный Кир, может, мне удастся ему помочь потом?” – это почему-то над отчёркнутой строкой про наследование титулов и земель. Кстати, интересный раздел, и отчего я раньше пропустил его мимо? Хотя да, про титул баронета я тогда и знать не знал. “Мартин безумно храбрый, я бы так не смогла” – сообщала читателю женщина возле заметки о ритуалах, проводимых Белой Церковью. Интересные дела, святоши, оказывается, обеими ногами влезли в институт заключения бракосочетаний, предлагая свой вариант утверждения семейного союза. Молодцы, что сказать – хорошо и комплексно работают. Впрочем, заметка про Мартина относилась к некому “Очищению”, что бы это слово в данном контексте не значило.