Дмитрий Кружевский - Ассасин [litres]

Постепенно вокруг Дарнира сформировалась команда из министров, советников, новоявленных лордов, и нам с волчицей все чаще давали понять, что мы при дворе хоть и уважаемые, но не очень желанные особы. Ввязываться в дворцовые интриги у нас не было ни малейшего желания, да и устали мы от всего этого порядком. В конце концов мы с Ри вернулись в Рамион, где она вновь поступила на службу к магу, а я наконец-то нашел время заняться воспитанием подросшей дочери, с которой за все эти годы виделся лишь урывками. И все же в Рамионе я задержался ненадолго, и уже буквально через пару месяцев мы вместе с Эйнураль направились в Нарию. Почему-то мне в голову пришла идея поискать возможность возвращения к себе домой в одной из аномалий, количество которых уменьшалось год от года, и я решил присоединиться к магерам. Около пяти лет мы с дочерью странствовали по миру, пока однажды не осели в небольшой деревушке, что находилась в отрогах Карголыма, вдалеке от основных поселений. А через пару лет сюда же явилась погостить Ри, да так и осталась. Собственно говоря, это и был конец моих странствий.

Мы с Ри поженились, причем наш брак был утвержден собственноручной подписью великого императора Дарнира Аранийского. Мне присвоили титул лорда окрестных земель и даже позволили содержать небольшую армию для защиты оных. Последний пункт первое время вызывал у меня некоторое недоумение, пока неожиданно в мою деревушку не потянулись парни и девушки со всех концов Арании с просьбой обучить их моему удивительному искусству. Дело в том, что за прошедшую пару десятилетий наши приключения, благодаря стараниям некоторых летописцев, обросли массой выдумок и преувеличений, а мы стали буквально легендарными личностями.

Отказывать пришедшим было не очень удобно, к тому же свободное время у меня имелось, и в результате я набрал себе пару десятков учеников, которых принялся обучать мастерству ассасинов. Я сам не заметил, как постепенно наша маленькая деревня превратилась в некое подобие Шаолиньского монастыря, где я стал настоятелем. Ри родила мне троих чудесных сыновей – настоящих волков, причем во всех смыслах. Способности, доставшиеся им от матери вместе с теми знаниями, что передал я, сделали из них поистине легендарных воинов, о чьих подвигах уже при моей жизни слагали легенды.

Огня, кстати, выздоровела благодаря тому огоньку, что дал мне Наблюдатель, и теперь живет с отцом в столице империи, где он стал главой личной гвардии Дарнира. Изредка она выбирается к нам, и тогда отцу приходится являться лично, дабы вернуть загостившую дочурку домой, – девочка очень сдружилась с Эйнураль.

Да… моя дочь… Со временем она все больше и больше походит на Таиль, так что, глядя на нее, я невольно вспоминаю свою эльфийку. Ри видит это и, по-моему, немного ревнует, но молчит.

А годы идут. Я уже не молод, если не сказать хуже – я стар, мне почти сто лет. Остается только удивляться – как я смог столько прожить? Причем старой развалиной я себя до сих пор не чувствую, порой могу и преподать пару хороших уроков новым ученикам, хотя наверняка они поддаются. А вот Ри по-прежнему молода и красива, как в тот день, когда я ее впервые увидел в кабинете у Тавора.

Сейчас, оглядываясь на прожитую жизнь, я ни о чем не жалею. То решение, что я принял перед лицом Хранителя, было единственно верным.

Арагорна и ребят я больше не видел, да и в туманный мир больше никогда не попадал. Единственным напоминанием обо всем происшедшем служит моя верная катана да компас, который я постоянно ношу с собой, когда, конечно, не забываю.

Собственно говоря, вот и все.

Старик захлопнул толстую тетрать и, отложив перо, откинулся в плетеном кресле, что стояло под раскидистым деревом недалеко от рукотворного пруда, где плескались разноцветные рыбки.

– Вот и все, – пробормотал он, поглаживая по обложке фолианта. – Вот и все…

Он поднял взор к небу и несколько минут смотрел на плывущие по нему облака, улыбаясь каким-то своим воспоминаниям, затем его глаза закрылись, а книга выскользнула из ослабевших рук и упала на траву, где ветер зашелестел ее страницами, словно пытаясь прочесть написанное.

– Сашка, Сашка, да очнись ты! – Резкие удары по щекам и поток холодной воды в лицо заставили меня вздрогнуть и, открыв глаза, недоуменно посмотреть на склонившегося надо мной незнакомца.

– Ну, слава богу, – произнес тот, поднимаясь с корточек и оборачиваясь к стоящему рядом парню, одетому в кольчугу. – Я уж думал, врачей придется звать.

Я непонимающе смотрю на незнакомца, и его лицо кажется мне смутно знакомым, словно я когда-то его видел – во сне, в другой жизни, в другом мире.

– Антон, это ты? – с трудом произношу слова почти забытого языка.

– О, уже друзей узнавать стал, значит, жить будет, – прокоментировал тот. – А то сидит под деревом с видом полного олигофрена и пузыри пускает, я даже испугался. Встать сам сможешь?

Я киваю и, опираясь рукой о ствол дерева, медленно поднимаюсь на ноги. Странно, сделать это совсем легко, и даже нет той боли в суставах, что мучила меня в последние годы при каждом резком движениии. Елки, о чем это я?! И где это я? Видимо, последний вопрос я произнес вслух, потому что Антон с удивлением посмотрел на меня и, покачав головой, бросил:

– Ну ни фига тебе солнышко в голову приложило! Ладно, все нормально, ща в лагерь придем, пивка холодненького дерябнем, и тебе сразу полегчает. Домой я тебя сам отвезу, а то в таком состоянии за руль лучше не садиться.

Пивка дерябнем, руль, домой? Я мотнул головой, а мой знакомый незнакомец тем временем ободряюще похлопал меня по плечу и направился по тропинке вслед за парнем в кольчуге. Так что происходит? И… Мой взгляд упал на кисти рук – нормальные, гладкие, крепкие, без морщин, вздутых вен и старческих пятен. Ладонь невольно рванулась к лицу – упругая кожа, небольшая щетина, прыщик на щеке, на голове короткие волосы, – не может быть!!! А одежда… что это за тряпье, дурацкая повязка на лице и… катары! Те самые катары, уже много лет как потерянные в битве с посланниками Хаоса.

Я закрыл глаза и, упершись спиной в ствол дерева, пару минут стоял так, не веря происходящему. Пытаясь осознать, понять, почувствовать, вспомнить, – в голове полный сумбур и хаос. Так, стоп, последнее мое четкое воспоминание: я сижу в своем старом кресле и смотрю на проплывающие облака, потом темнота.

– Саня, ты что там замер, пошли давай. – Голос Антона выводит меня из ступора и заставляет двинуться следом.

Боже, неужели такое возможно? Я вновь в своем мире, вновь молод, мало того, судя по реакции окружающих, моего многолетного отсутствия никто и не заметил. Кстати, а может, это был сон? Странный, похожий на реальность, сон. Хотя какой, на фиг, сон, я ведь помню все до мелочей – все от первой встречи с Таиль до рождения сыновей. Или не помню? Я мотнул головой. На миг возникло странное ощущение, словно мои воспоминания утекают из головы, точно песок, и с каждым моим шагом по тропинке они все больше и больше становятся похожими на яркую, красочную фантазию, неведомым образом впечатавшуюся в мое сознание.