Татьяна Абалова - Три истории об Алекзандре

Земли клана Лунных волков.

Сегодня ночью Ариэль опять кричала. Во снах Ариэль странным образом переплетались правда и неправда, видимо, разрыв в отношениях с Алекзандром и открывшаяся ложь об их свадьбе в Корр-У оставили шрам на ее любящем сердце.

— Нет, Алекс… Ты солгал! — кричала Ариэль, пытаясь подняться с постели и куда-то бежать. Алекзандр хватал ее и крепко прижимал к себе, шепча ласковые слова и гладя по голове. Тело жены била мелкая дрожь, а на лбу выступала испарина.

— Тише, тише, любимая…

Алекс знал, что во сне Ариэль умирала, проваливаясь в тьму, ледяную и бесконечную, и никакие врачи-светила, приглашенные из разных миров, не могли ей помочь.

— Должно пройти время, и страхи утихнут, — говорили одни, но кошмары не отпускали.

— Может, стоит выпить росу с цветков забвения? — предлагали другие, но сама Ариэль отказывалась от такого «лекарства», не желая забыть все то, что когда-то произошло с ней и ее мужем. Лекари-фейри приносили браслеты, которые надевали поверх брачного, подозревая, что именно он насылает страшные сны, но и эта магия не помогала, как не помогали амулеты Жизни и Праха. Лишь один врач, приведенный Алексом через портал с Земли, сделал обнадеживающий прогноз: родится ребенок, и материнский инстинкт вытеснит ночные страхи.

— Ты поспешил! — шептала во сне Ариэль, возвращаясь к тому моменту, когда ей пришлось бежать от Алекзандра, прихватив с собой амулет Богини Победы. И опять Алекс будил жену, в душе проклиная себя за то, что солгал о проведении брачного обряда в Корр-У. Он поспешил объявить Ариэль своей женой и представить ее высшему свету Шезгатда, собравшемуся на Пустоши. Да, ему было сладко в белом шатре в объятиях любимой фейри, но обман раскрылся, и рана, нанесенная ложью, во сне кровоточила снова и снова.

— Прощай, — стонала во сне Ариэль, переживая их расставание и медленную смерть от тоски. Она как-то призналась, что ложь Алекса нанесла по ее неустойчивому сознанию столь сильный удар, что ей захотелось выпить росу забвения, лишь боль ушла. Шок от поступка любимого лавиной обрушил завесу беспамятства, что на нее наслала колдунья из Корр-У, державшая ее в рабынях целых два года.

Ариэль вспомнила все. Память вернула ее в то время, когда она впервые увидела Алекзандра. Она сразу же влюбилась в короля Лунных волков, но ее оттолкнула его самоуверенность. Она ожидала ухаживаний, признаний в любви и прочей ерунды, что так нужна молоденьким влюбленным девушкам. А король вел переговоры с княгиней Илис Морелет Ланвэ так, словно покупает себе жену. Никакие уговоры сестры, что фейри выгоден союз с волками, не мог заставить Ариэль перестать упрямиться. Она вела себя как дикая кошка, стоило ей встретиться с будущим мужем. Ее убивала усмешка Алекзандра, говорящая ей, что, как бы она не выпускала коготки, как бы не воротила от него нос, она все равно будет принадлежать ему. И чем больше сопротивлялась Ариэль, тем наглее становилась улыбка Алекса.

— Тебе от меня не спрятаться, — шептал он, когда она с царственным видом проходила мимо. Он поджидал ее в прохладных анфиладах замка, на аллеях парка, в тенистых кущах сада. У нее замирало сердце от любви к самоуверенному оборотню, но уязвленная гордость заставляла противиться выгодному браку.

Эта игра продолжалась почти год. Алекзандр уезжал, и Ариэль начинала тосковать по нему, возвращался, и она опять строила из себя неприступную деву. Пока однажды, устав от череды отказов, Алекзандр просто не выкрал ее.

Ариэль не заметила его. Он выскочил из леса, когда она в конной прогулке наслаждалась видом холмов, которые причудливо разукрасила осень. Ариэль только успела обернуться на стук лошадиных копыт, когда Алекзандр, налетевший вихрем, выдернул ее из седла и словно мешок с тряпьем бросил перед собой. В следующее мгновение она оказалась в неведомом дождливом краю в полной власти того, кто требовал покорности.

Сколько она провела времени в Корр-У, путешествуя за спиной Алекса и останавливаясь на ночлег в одной с ним комнате? Неделю? Две?

Ему приходилось связывать Ариэль, которая при всяком удобном случае упрямо пыталась сбежать, не понимая, что пропадет в чужом краю, даже не успев добраться до Храма, где есть портал, чтобы вернуться в Шезгарт. Ночью Ариэль отыгрывалась за дневное унижение, устраивая изматывающие битвы, не давая Алексу и минуты, чтобы выспаться. Она же научилась отдыхать, сидя за его спиной, а потому на постоялых дворах принималась вынимать из оборотня душу. Их противостояние набирало обороты, и ночные бдения становились все более изматывающими. Фейри и оборотень ломали друг друга, и никто не хотел уступать. И ни один из них не желал признаться, что отчаянно любит другого. Пока не произошло страшное — на их отряд напали, и стрела с зеленым оперением разлучила их на два года.

Шло время, приближался срок родов, и Алекзандр старался не отходить от жены, лишь иногда отвлекаясь на развернувшееся на землях Лунных волков строительство. Теодор принес радостные вести из Корр-У — обманутые оборотни со дня на день должны были вернуться на родину. Сильный маг лорд Тореш, свергнувший регента в Корр-У, обещал дать волкам свободу в обмен на невмешательство Алекзандра в дела далекого мира.

— Все будет хорошо, — успокаивал Ариэль король. — Лунные волки вернутся из чужбины, ты подаришь мне сына, а страхи и тревожные сны отступят.

— Вставай, засоня, — Алекзандр поцеловал жену в щеку и, забравшись под короткую сорочку, положил ладонь на ее большой живот. Словно чувствуя руку отца, ребенок толкнулся. — И ты, сынок, здравствуй.

Ариэль вздохнула. Еще ночью начала болеть спина. В последнее время ей все чаще немоглось. Королева клана Лунных волков быстро уставала, была неповоротлива и чувствовала себя некрасивой. Хотя Алекзандр без устали твердил, что свет, исходящий от женщины, носящей его ребенка, ослепителен и делает ее невероятно притягательной, Ариэль ему не верила. Она видела свое отражение в зеркале: припухший нос, неизвестно откуда появившиеся коричневые веснушки, тяжелые груди с голубыми змейками вен, потемневшие соски и растущий не по дням живот. Вместо элегантной одежды, которая ей так нравилась, приходилось носить безразмерные рубашки и накидки. Скорее бы все кончилось.