Владимир Белобородов - Лигранд

Обняв посильнее, я погладил ее нежно-бархатную спину.

– Элидар, мне правда надо идти. – Она потянулась ко мне с поцелуем.

– За комнату рассчитаешься? – через некоторое время, спешно одеваясь, спросила девушка.

Пару минут назад в дверь поскреблись и сообщили, что некую Лоретту ищет хозяин заведения.

– Возьми сама, там, в кошельке. – Я не знал ни цену за комнату, ни должен ли я что-либо девушке.

– Я возьму чуть больше?

– Конечно.

Девушка подбежала ко мне и, поцеловав, прошептала:

– Я люблю тебя.

После чего, не дожидаясь ответа, исчезла, тихонько притворив дверь и оставив меня с раздумьями о моральной стороне использования чужой жизни в низменных целях.

Когда я спустился в зал, компания моих прежних друзей уже сидела за нашим столиком.

– Эль! – воскликнул Жикан, восседая у стола на развернутом задом наперед стуле. – Вот нас-то ты не вспомнил, а тут у тебя вдруг память быстро вернулась!

– Так он же головой ударился, а не корнем, – заступился за меня Дартин.

Компания засмеялась.

– Да я на задний двор ходил.

– Ага, туда вон та дверь ведет, а эта – совсем даже в другие места.

Около часа парни вываливали на меня информацию о том, что произошло за время моего отсутствия. Я первое время еще старался разобраться, но вскоре понял, что это бессмысленно, так как почти в каждом предложении мелькали незнакомые имена и прозвища. Единственное, что понял, так это насколько вовремя я умудрился вернуться, так как мои друзья уже давно разъехались по разным локотствам и на этой десятине просто договорились встретиться.

– Ты вообще как, готов к завтрашней дуэли? Или на Корндара надеешься? – спросил после очередной выпитой стопки Ротимур.

– Не знаю. Я же с Ганотом раньше не бился.

– Конечно, ты его ножнами пару раз сзади обхаживал. А с Корндаром бился?

– Тоже нет.

– Почему?

– Я второй день в городе, до этого в Ививиатском локотстве был.

– Пойдем со мной попробуем. Если меня одолеешь, то и Ганота запросто. У него, конечно, рука длинная, но он медлителен.

Скрестить клинки нам не дали: в трактир вошел Корн и ультимативно потребовал моей выдачи, так как парни преградили ему дорогу. После десяти минут препираний меня сдали, а вот Шорта нет, да тот и сам не хотел уходить. Договорились встретиться завтра на месте дуэли.

Отец был зол. Очень зол. Он, как только я вошел в кабинет, заставил меня выпить жидкость. Магия даст сто очков форы нашей фармакологии. Через пять минут, в течение которых голова чуть не развалилась на части от немыслимой боли, я был трезв как стеклышко. Затем мне, а заодно и Корндару отец некоторое время промывал чуть не взорвавшиеся перед этим мозги. Головомойка закончилась словами: «стража», «незаконная дуэль» и «никуда вы не пойдете».

– Отец, но это же позор! Все же сразу поймут, что это ты послал стражу! – попытался возразить Корндар.

– Позор?.. Позор?! А чем вообще вы думали, когда принимали вызов безземельного и незнатного?! Ты знаешь, что он прошел испытания на воинскую службу в имперские войска? А там мечный бой принимают не юнцы вроде тебя! И что, не смог этого безумца отгородить? – Отец ткнул в меня пальцем. – Ты же видишь, что он все за тобой повторяет! Он даже той гадостью намазался!

– У меня своя голова на плечах есть, – вступился я за Корндара.

– Где?! Покажи мне ее! Двух дней не пробыл в городе, а уже свел знакомство с неизвестным тебе магом и ввязался в дуэль с незнакомым противником! Поменяйся головой со своим жеребцом, у того хоть лобовая кость крепче – может, мечом не пробьют.

– То есть надо было отказаться? Или ты полагаешь, что я менее искусен, чем Ганот? – принял эстафету зубоскальства брат.

– Самоуверен?! Пошли!

Отец, оказывается, умел заводиться. Да еще как заводиться! Брат с отцом стояли при свете двух магических светильников на заднем дворе, изготовив деревянные мечи к бою. Мы с Ильнасом были рефери.

– Начали, – произнес я, спуская тетиву домашней дуэли.

Отец практически сразу напал, не давая Корндару ни мгновения для перехода в атаку. Через двадцать секунд брат получил по предплечью и тут же – острие к горлу.

– Ты слишком увлекся мышцами и потерял гибкость и скорость, – демонстративно откинул деревяшку отец.

Я подтолкнул Ильнаса, стоявшего рядом со мной, чтобы он принял экипировку отца.

– Теперь ты с Корном, – поглядев на меня, отец, дернув завязки по бокам, снял и передал броню с деревянными накладками мальчишке. – Бьетесь в полную силу. Если кто из вас получит травму, будет уважительный повод отсрочить дуэль.

Кто должен получить увечье, гадать не надо было.

Я по примеру отца с ходу начал наседать на брата. Но надолго моей изобретательности не хватило, и я вскоре попал в ситуацию, когда наносить удар было неудобно и неразумно. Пришлось отступить, но брат не стал так просто меня отпускать. Взяв инициативу в свои руки, в какой-то момент «подрубил» мне ногу и резко сблизившись, отбил мой «меч» в сторону, после чего хотел просто толкнуть рукой в грудь. Я, поднырнув под руку, оказался у него за спиной и, сразу как получил передышку, стал распускать магию по телу.

Уловка сработала, но не до конца. Брата я минут за пять слегка вымотал, а вот достать не смог, в отличие от него. В какой-то момент он рьяно пошел в нешуточную атаку, явно не собираясь больше отступать. То ли мне профессионализма не хватило, то ли вид стиснувшего зубы лигранда, методично наносившего удары, подавил морально – только конец деревянного меча брата с силой прошелся пониже дола моего клинка, отбрасывая на десяток сантиметров в сторону мою руку, и тут же скругленное «острие» с неимоверной силой сухо стукнуло в солнечное сплетение, присаживая меня на пятую точку.

– Слабо. Оба – слабо, – прокомментировал остывший отец. – Но небезнадежно. Ты уверен, что одолеешь Ганота?

Отец смотрел на брата.

– Да, – успокаивая дыхание, ответил тот.

Отец перевел взгляд на меня, потом, не говоря ни слова, направился к дому. Как понимаю, молчаливое добро на дуэль мы получили.

– Я думал, запретит, – присел я на полено, с которым утром занимался и, сняв перчатки, протянул их Ильнасу.

– Не было такого ни разу. Отец знает, что такое честь. Ругаться – да, ругается. Только у него самого более сотни дуэлей в молодости было, – усмехнулся Корн. – Ты не помнишь, но он бывший бретер. А ты молодец. Я в какой-то момент думал, выиграешь. Струхнул вот ты только в конце.

– Это да, ты бы видел себя со стороны: зверь!

– Не лучший прием, но иногда помогает.

Дуэль. Раньше для меня это было просто слово. Слово, смысл которого я знал, но не понимал до конца. Это вроде как выйти на ринг, но с определенными шансами не вернуться с него на своих двоих, а то и просто не вернуться. Не скажу, что боялся, но некоторое волнение было. Причем волновался я не за себя, а за брата – мне, судя по настрою Корна, вряд ли сегодня придется драться.