Владимир Белобородов - Лигранд

Далее разговор пришлось свернуть, так как карета той, о ком разговаривали, виднелась среди деревьев рощи. Кроме лар на небольшой лесной полянке уже были наш соперник с другом и лигранд Нимуир. Мы сдержанно поздоровались. Нимуир представил мне друга нашего соперника – балзона Хлотта, остальные его знали.

– Начнем, – предложил Ганот, скидывая камзол и отстегивая пояс с ножнами.

– Пожалуй. – Корн свои вещи передал Ильнасу и рассек воздух клинком, разминая руку. – До алой рубахи?

– Согласен.

С первых секунд боя стало ясно, что Корн превосходил Ганота. Да, тот был чуть выше, да – рука длиннее, но, как правильно заметил Ротимур, – Ганот был медлителен. Медлителен, но не глуп. Он и не собирался противостоять более сильному противнику. В какой-то момент он махнул левой рукой, касаясь предплечьем клинка брата. Кровь моментально окрасила рукав белоснежной рубахи. Бой был остановлен. Корн выиграл. Раненого намазали зельем и перевязали.

– Ну а теперь ваша очередь, лиграндзон Элидар, – улыбнулся Ганот.

Я снял камзол. Ильнас подскочил, чтобы принять его, но, видя, что парень все еще держит вещи Корна, я протянул его Ротимуру. Потрепав волосы Ильнасу, я несколько раз махнул клинком.

– До признания поражения? – Ганот нахально смотрел на меня.

– Согласен, – ответил я на вызов.

Практически это значит – до состояния, когда кто-то из нас уже не сможет держать клинок, так как признать свое поражение оскорбительно. С большой долей вероятности, учитывая то, что присутствие мага на дуэли делало невозможным использование мной скрытых сил, это приключение превращалось в смертельную игру. Легкий мандраж был, но он исчез с командой секунданта.

– Начали! – выкрикнул балзон Хлотт.

Надо признать, Ганот действительно был неплохо подготовлен. Кроме того, и тактически грамотен. Он не подпускал меня близко к себе, пользуясь своей физической особенностью, то есть длиной руки. Мы уже минут пять кружили по поляне, нет-нет да и проверяя реакцию друг друга, оглашая при этом округу звоном металла. Вот ложный выпад противника. Я, отойдя в сторону, тоже попытался нанести рубящий удар. Ганот отпрыгнул. Время играло на меня, так как сомневаюсь, что его легкие лучше моих. В какой-то момент это стало доходить до противника и он ринулся вперед. Отбив его меч, я попытался провести колющий удар в грудь. Но соперник извернулся, почти уйдя с траектории удара. «Почти» – потому что на его левом плече проступило красное пятно. Только и мою правую руку тут же пронзила боль. Рубяще-режущий удар противника частично обездвижил меня. Тут же магия сил расплылась по телу, глуша неимоверную боль, и я, схватив клинок двумя руками, не дал Ганоту уйти, оставив кончиком клинка кровавую полосу на его груди. Следом замах, быстрое сближение и «топорный» удар сверху, заставляющий противника перейти в защиту. Еще один, но ему удалось разорвать расстояние и тут же вновь атаковать меня. За последующие несколько минут я дважды чуть не стал трупом и получил еще одну рану на правом предплечье. Ганот же схлопотал вскользь удар по голове, и теперь кровь стекала по его лбу.

– Стойте! – Между нами появилась фигурка с огненно-рыжими волосами. – Я приношу вам свои извинения за вмешательство в мужские дела, но прошу вас прекратить дуэль. Это мальчишеский спор. Прошу вас согласиться на ничью. Я очень вас прошу! Лигранд Элидар?

Лара Исина повернулась ко мне. В принципе у меня были шансы, но если лара просит…

– Если противник согласен… – как можно спокойнее выдохнул я.

– Ганот?

– Только из уважения к вам, лара Исина, – более изысканно вышел из положения Ганот.

Больно! Как же это больно! Рука оказалась разрубленной до кости. Кроме того, меня начало потряхивать от перенапряжения. До меня только теперь дошло, что жизнь-то – она одна… Алтырь, вернее, алтыри – противоположная сторона тоже подстраховалась, появились минут через пять после подачи сигнала. Зашивать пришлось обоих, причем прямо на месте. Шорт помог при штопке меня, направляя действия алтыря так, чтобы потом срослось как можно быстрее. Это очень зависело от совмещения каналов нитей сил. Я вот именно их никак не мог рассмотреть. Нити силы мог, а следы, где они раньше проходили, то есть эти самые каналы, – нет. Не сейчас, разумеется, а ранее. В данный момент я старался убрать как воздействие моих внутренних сил, так и магический взгляд, боясь разоблачения. У Ганота раны оказались менее существенны, но и с ним алтырь тоже прилично повозился. Алтыри, понятно, потом доложили о происшествии, только мы оба, по негласным законам, заявили о нападении на нас неизвестных. Благо бюрократии здесь не было.

Маг Дайнот представлял собой высокого статного мужчину с усталыми серыми глазами. Он похвалил действия алтыря при лечении.

– Насколько знаю, там был ваш коллега, – сказал отец, стоя за спиной лекаря.

– Тогда понятно. Мог бы и получше.

– Он не сам, – заступился я за Шорта, – он подсказывал алтырю.

– Элидар… надеюсь, мне будет позволено называть вас без титула? – произнес маг, пока осматривал меня.

– Можно даже без «вы».

– Без «вы» – некрасиво. – Дайнот начал водить несуразно руками в воздухе.

– Молодец, владеешь взглядом. – Маг прекратил манипуляции. – Элидар, у меня к вам просьба. Если ваш магический знакомый не явится сегодня пред советом магов локотства, его ждут серьезные неприятности. Ночные похождения мы скрыли, но сам факт присутствия в городе мага, не представившегося совету, оскорбителен. Бегать и разыскивать его никто не будет.

Шорта я в тот же день попросил пригласить и передал слова мага, не раскрывая источника – отец по каким-то причинам не желал разглашения визитов в наш дом мага Дайнота.

– Да я и сам собирался… – потупился Шорт. – Тут, видишь как… если бы я сразу пришел, то, считай, все три года рядом с ними быть, дальше стен дворца – только в сопровождении старшего.

– Строго у вас.

Шорт вздохнул:

– Ладно, я пойду. Лучше сегодня предстать перед наставниками.

Пока я зализывал раны, а это, похоже, естественное мое состояние в доме отца, в голову лезли разные мысли. Особенно хорошо мне удалось поистязать свой мозг одним из возможных исходов дуэли, самым для меня печальным – летальным. А это было вполне возможно. Это же самое мне постарались внушить и мама с Симарой. Ладно хоть отец ни слова по этому поводу не произнес.

По ночам вдруг стала сниться Альяна. Слегка безумная, но в то же время такая милая девчушка. Чаще всего во сне она скидывала свое платье и, подойдя ко мне, обнимала, а мои руки скользили по ее телу, как тогда у реки…

В сиделки ко мне был назначен Пасот, от услуг которого я сразу отказался, взвалив эту почетную обязанность на своего опекаемого. Ничего, не переломится. Больной-то я ходячий, поэтому единственное, что от него требовалось, это исполнять мои маленькие прихоти типа кружечки отвара или, скажем, книги, которую я мог оставить где угодно. Местная литература мне не очень нравилась – много пафоса при минимуме достоверности. Орки, скажем, изображались слабыми и немощными. В том смысле, что люди их постоянно побеждали. Однако я знал из истории, что это были очень серьезные противники, в битве с которыми нужна особая тактика ведения боя. Но за неимением Интернета и саги об орках читались как фэнтези.