Чарли Хольмберг - Бумажная магия

Цепь-щит крепко обнимала ее тело, а горячие стены клапана подались на пару дюймов, давая ей возможность дышать. Сиони невольно порадовалась, но тут же поняла, что открытый клапан повлияет на все сердце в целом.

Кровь струилась у нее под ногами и поднялась до бедер. Каждое «ПАМ», каждый первый удар трезвучия «ПАМ-Пом-пуум» потрясал ее и вводил в состояние ступора. Волосы арканом обвились вокруг шеи. На прикушенном кончике языка плясала ее собственная кровь.

Теперь она не могла дышать. Не могла.

Сиони еле-еле переставляла ноги, вытянутая вперед рука искала, за что бы зацепиться. Глаза заливал пот, и Сиони зажмурилась.

Вдруг она ощутила пустое пространство по ту сторону клапана – в ту секунду, когда ее легкие готовы были разорваться. Впившись в край створки, жадно глотая воздух, она приоткрыла глаза и влезла в темное помещение.

Вытерев лицо грязным рукавом, Сиони принялась озираться по сторонам. Она находилась в рабочем кабинете. Единственным источником света являлось двустворчатое прямоугольное окно фута в три шириной, без каких-либо занавесок или ставней. В темно-синем небе мерцало несколько звезд. Не здесь ли Эмери заканчивал свою книгу? Задумавшись, Сиони вынула из сумки свернутого бумажного Фенхеля.

Отвлечься от созерцания окна ее заставило шарканье чьих-то ног. Сиони поежилась, пытаясь отыскать источник звука, но тени надежно скрывали злоумышленника.

Она обняла свернутого Фенхеля и громко спросила:

– Кто тут?

Тени зашевелились, и кто-то налетел на нее, словно поезд. Сиони потеряла равновесие и ударилась головой о стену. Из легких разом вышибло кислород, и Сиони раскашлялась, а нападавший передавил ей горло согнутым предплечьем.

Неужто Лира добралась до Сиони?

Нет!

Когда глаза Сиони привыкли к темноте, она поняла, что ее сшибла с ног не Потрошительница.

Вовсе не Лира пожирала ее взглядом изумрудных глаз.

Это был Эмери Тейн.

Глаза Бумажного мага яростно сверкали в полумраке. Они пронизывали Сиони насквозь, будто два бритвенно-острых осколка стекла. Рука Эмери все еще больно сдавливала ей шею. Черные пряди волос разметались по лбу Тейна как тени. Цепь-щит не защищала хозяйку: по какой-то причине бумажные звенья не распознали давления.

Внезапно Сиони очутилась в дальнем углу кабинета. Наконец-то она могла дышать! Чтобы устоять на ногах, ей пришлось ухватиться за край стола. Сиони уставилась на Тейна, оставшегося на прежнем месте. Бумажный маг прижимал к стене не Сиони, а юную Лиру. Густые локоны Лиры рассыпались по плечам, в чертах ее лица угадывалась знакомая Сиони суровость.

– Как ты посмела?! – гневно и одновременно ядовито выкрикнул Эмери.

Слова, как молот, ударили Сиони по ушам и сотрясли ее существо до самых костей.

Даже в самом страшном сне Сиони не могла себе вообразить, что Тейн способен на такое. Его гнев на поддавался описанию.

– Ты хоть понимаешь, что это значит? – продолжал Эмери.

– Отойди от меня! – огрызнулась Лира.

Эмери отодвинулся – на пару дюймов. Сиони подхватила Фенхеля и осторожно приблизилась к Тейну.

– За три дня – ни единой весточки! – прошипел Эмери, и его руки мелькнули в воздухе подобно атакующим кобрам. Он так напряг плечи, что его шея укоротилась. – Тебя подозревают в преступлении, связанном с исчезновением человека!

Эмери опустил руки, потом взъерошил свои волосы и на мгновение отвернулся от Лиры. Его возмущенные глаза вперились в Сиони, но маг не видел ее. В отличие от Тейна в англиканской церкви этот Тейн являлся одним из главных персонажей видения и не замечал присутствия Сиони.

Тейн помолчал.

– Лира, как ты могла ничего об этом не слышать? Где ты была? – обратился он к Лире, нарушив паузу.

– Какая разница? – резко ответила она ледяным тоном. – Эмери, я ведь не твоя собака! – надменно добавила Лира и вскинула подбородок.

– Ты думаешь, меня не касается, если моя жена отлучается из дома на несколько дней без предупреждения? – изумленно спросил Эмери. Последовал грохот, от которого Сиони подскочила как ошпаренная и краем глаза заметила, что кулак Эмери врезался в стену с такой силой, что от удара облупилась штукатурка.

– Эмери… – прошептала Сиони.

Он согнул руку, поморщился и посмотрел на Лиру.

– Тут замешан Грат Кобальт, да? – спросил он со смесью гнева и боли в голосе. Эмоции перекатывались в нем, как раскаты грома, в глазах вспыхивали молнии. Он потирал ушибленные костяшки пальцев, словно это было его собственное сердце.

– Не впутывай его сюда! – рявкнула Лира.

Эмери схватил Лиру за плечи и начал трясти.

– Лира, ты впуталась в Потрошение! Будь я проклят, если я ошибся! Чем ты можешь оправдывать свой поступок? Неужели ты отказалась от всего хорошего, что есть на свете?

Комната покачнулась, и ладонь Лиры опустилась на лицо Эмери. Сиони ударилась о дверь кабинета – она отступала и не понимала, куда шла, но она не могла отвести взгляда от Эмери и Лиры. Их четкие силуэты вырисовывались в серебристом лунном свете, проникавшем в кабинет через окно.

Сиони не на шутку перепугалась. Она столкнулась с совершенно другим Эмери Тейном. Как он отличался от знакомого Сиони рассеянного Бумажного мага, который взял ее в подмастерья. Этот Тейн был слишком резким и суровым. Он походил на хищного зверя.

Она боялась его.

Нащупав потными пальцами дверную ручку, Сиони повернула ее и вывалилась наружу.

Она лежала на влажной траве, над ней раскинулось мрачное пасмурное небо, испещренное рваными тучами. На лицо Сиони упали мелкие дождевые капли, и она поспешно перевернулась, укрывая Фенхеля от сырости. От холода Сиони стал бить озноб, и она никак не могла согреться. Сунув Фенхеля под блузку, Сиони поднялась на колени, откинула с лица мокрые волосы и начала изучать обстановку.

Она находилась на равнине, окаймленной пологими холмами. Вокруг не росло ли единого деревца или кустика. Вдалеке виднелось красное кирпичное здание вроде школы или, может быть, церкви, только без колокольни. К нему не вела ни одна тропинка, но, посмотрев направо, Сиони разглядела мощеную дорогу. А слева выстроились в ряд сланцево-серые домики с остроконечными крышами без труб и окон. Они показались Сиони чересчур маленькими и неуютными. Да и вряд ли в них кто-то жил. Они походили на усыпальницы, дома мертвых.

Собравшись с силами, она встала. Вязаная сумка оттягивала плечо, и Сиони перевесила ее на другой бок.

Наклонившись, она различила на земле ровные пунктирные линии из прямоугольников, причем в середине каждого из них лежала цементная табличка с высеченными именами и датами. На некоторых покоились свежие или засохшие букеты цветов. На одной стоял игрушечный тряпичный ягненок размером с ладонь.