Марк Лоуренс - Ключ Лжеца

Она отвернулась от Снорри, выражение заботы на её лице сменилось чем-то более суровым.

– Ты всё ещё не понял, что у тебя в руках. Используй ключ! И голову.

Я сдержал грубый ответ и решил не напоминать ей, кто тут принц. Чтобы добраться до запястья Снорри, мне пришлось встать на цыпочки. Мало чего ожидая, я взял ключ, который всё ещё сохранял форму ключа от двери камеры, и приложил его конец к первой из двух железных заклёпок. Та не поддавалась. Я надавил сильнее, и протестующе заскрежетав, она выскользнула и упала на пол. Я повторил операцию и раскрыл наручник. Снорри повис на одной руке.

– Где Тутт? – Ему удалось поднять голову, но вся сила, с которой он сражался с цепями, теперь иссякла.

Я позволил ответить Каре, пока сам снимал наручник с другого запястья.

– В Вальхалле. – Она отвернулась и встала рядом с Хеннаном, положив руку ему на плечо. Мальчик вздрогнул, но руку не стряхнул.

Освободившись от оков, Снорри рухнул на колени и упал вперёд, уткнув голову в руки на полу. Я убрал оковы на лодыжках и протянул руку, чтобы похлопать его по спине, но тут же отдёрнул, не успев коснуться. Что-то в нём заставило меня думать, что безопаснее совать руку в ящик с дикими кошками.

– Ты можешь идти? – Спросил я. – Надо отсюда выбираться.

– Нет! – Снорри с рёвом вскочил. – Мы не уйдём, пока все они не сдохнут! Все до единого!

Кара подошла к нему, пока он поднимался на ноги.

– И когда это кончится? Который будет последним? Тюремщик с нижнего этажа? Человек, который доставляет еду в Башню? Банкир, подписавший ордер на арест? Его ассистент?

Снорри, рыча, оттолкнул её.

– Все. – Он вытащил короткий меч с моего пояса, так быстро, что и не остановишь.

Я протянул ключ.

– Туттугу умер, чтобы ты мог воспользоваться этим. Он выдержал раскалённое железо, потому что они посчитали его слабым, решили, что его можно сбить с пути. – Я сунул ключ в ладонь Снорри, впрочем, тут же взял его обратно – в конце концов, это всё, что у меня осталось. – Если не уйдёшь, то придут механические солдаты, ты умрёшь здесь, и тогда боль Туттугу ничего не будет значить.

– Боль никогда ничего не значит. – Прорычал он, опустив голову. Лицо окаймляли грязные пряди чёрных волос, за которыми мелькали горящие голубые глаза. Он собрался уходить.

– Туттугу помнил о твоих детях, – сказал я. – Возможно, тебе тоже стоит помнить.

Его рука сжала моё горло – так быстро, что я не видел, как она приближалась. Я знал лишь, что каким-то образом оказался прижат к стене, и дышать стало невозможно.

– Никогда… – Кончик его меча, направленный мне между глаз, висел в паре дюймов от моего лица, – … не говори о них. – Я подумал, что он, наверное, тут же меня и убьёт, и, на удивление, у меня не было времени испугаться. Но мои слова, похоже, до него дошли – возможно оттого, что я не мог ничего добавить. Спустя секунду он меня отпустил, его плечи поникли. Оказалось, что мои ноги оторвались от земли, и теперь я упал, ударившись спиной.

– Может, хватит? – Кара посмотрела на нас, нахмурилась и вышла из камеры. Хеннан пошёл за ней, потом Снорри, а потом и я.

Мы дошли до камеры Туттугу. Длинный меч Эдриса лежал на полу неподалёку от входа. Я неуверенно поднял его, почти ожидая, что он меня укусит. Раньше эта штука меня уже кусала.

– Погребальный костёр. – Снорри указал на труп Туттугу. – Мы сложим погребальный костёр. Такой большой, что дым поднимется до самого Асгарда.

– Чёрт, где…

– Двери. – Оборвал меня Снорри. – Откроем камеры. Собьём ключом петли. Принесём двери сюда.

Так мы и сделали. Открывали дверь за дверью и снимали. От удара ключа петли отлетали. Кара приказывала каждому заключённому найти ключи на любом мёртвом тюремщике и освобождать других заключённых на верхних этажах. Все соглашались, но, с другой стороны, все они были мошенниками, так что понятия не имею, поставил ли кто-нибудь из них на первое место других заключённых, а свой побег на второе.

Спустя десять минут Туттугу лежал на своём столе, окружённый морем дверей. Снорри взял лохмотья и солому, полил ламповым маслом и разжёг огонь. Когда пламя занялось и дым заклубился над нами, опускаясь под потолком тёмным одеялом, Снорри заговорил:

– Мы, ундорет, в бою рожденные. Поднимем молот и топор, от нашего клича боги да дрогнут! – Он вдохнул и продолжил на старом языке севера, а Кара присоединилась к нему в молитве. Свет огня мерцал на них. Снорри прикоснулся пальцами к вытатуированным чёрным и синим рунам на толстых мышцах руки, которые всё ещё были видны под слоем грязи. Казалось, он по буквам произносил прощальное слово Туттугу, а может и всем ундорет, поскольку здесь стоял последний из их клана.

Наконец, когда дым опустился так низко, что касался головы Снорри, а пламя обжигало нам щёки, он закончил.

– Прощай, Туттугу. – И Снорри отвернулся.

Я ещё немного постоял, глядя на Туттугу через колыхающуюся дымку пламени. Его одежда уже загорелась, кожа морщилась от жара.

– Прощай Туттугу. – Дым уже душил меня так, что я не смог выговорить слова, и глаза от него начали слезиться. Я отвернулся и поспешил за остальными.

Страж ожидал нас. Он победил, но получил слишком много повреждений, чтобы сопровождать нас по городу, не привлекая чрезмерного внимания. Но я решил не отпускать его, пока не будем готовы уйти.

На нижнем этаже заключённые уже основательно помародёрствовали, но одну тяжёлую дверь им открыть не удалось. Я подбежал, чтобы отпереть её. Нам нужны были любые активы, которые мы могли собрать.

– Пошли! – Снорри направлялся к главному выходу.

Кара схватила меня за плечо, а потом остановилась и уставилась за дверь.

– Какого…

Комната за дверью от пола до потолка была заполнена глубокими разделёнными полками, нагруженными всевозможными вещами, от бумаг до ваз, серебряных тарелок и непарных туфель.

– Хвала богу Умбертидских счетоводов! – Я протянул руку за позолоченной погребальной урной. Хотя мошенников пытали в камерах наверху, их пожитки лежали здесь – упорядоченные, каталогизированные и нетронутые, ожидая завершения законного процесса.

Снорри прошёл мимо меня, оттолкнув мою алчную руку. Кара прошла за ним. Хоть это помещение было целиком завалено, в нём было довольно мало оружия, и оба норсийца направились прямиком к нему. Кара схватила с дальней стены Гунгнир, копьё своей работы.

– Ты же не думаешь, что оно испугает Келема? Оно даже городской страже не помешало вас схватить!

Кара вскинула голову, а потом посмотрела на Стража в дверях. Она протолкнулась мимо Снорри и медленно поднесла копьё, пока наконечник не совпал с одинокой дырой на доспехе солдата. Копьё подошло идеально.

– У них было два солдата. Тот, который схватил Снорри, подошёл сзади, через стену, и обхватил его руками.