Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 2 [Компиляция, сетевое издание]

К примеру, когда она превратила Орлин в мужчину, они решили, что Нокс вынуждала Орлин отказаться от своего ребенка. А может, она хотела, чтобы Джоли стала жертвой насилия? Как бы это отразилось на Сатане или Гее? Надеялась ли Нокс, что обуреваемая стыдом Джоли покинет каплю крови, связывающую ее с миром смертных, и отправится на Небеса – а Гея больше не сможет тайно встречаться с Сатаной? Или позднее, во время дебатов о происхождении человека и животных – пыталась ли Нокс забить клин между Орлин и Джоли, чтобы они расстались?

Узнать наверняка не представлялось возможным, но рассмотреть все варианты следовало. Сначала Нокс могла постараться объединить Орлин и Джоли, а потом разжечь между ними вражду на сексуальной или интеллектуальной почве. Впрочем, не исключено, что это лишь отвлекающий маневр в сложной игре. Теперь, когда Нокс совершила сделку с Сатаной – использовав Орлин! – надеялась ли она таким способом победить? И каковы условия сделки?

Джоли решила, что нужно найти ответ на этот вопрос.

– Гея! – позвала она.

Гея, занимавшаяся, погодой, услышала ее, потому что Джоли теперь была с ней.

– Да, Джоли; я поняла, что ты вернулась. Что случилось?

– Боюсь, Нокс задумала какую-то мерзость.

Гея приостановила работу.

– Какую?

– Это связано с Орлин. Нокс уже трижды обращала на нее свое внимание. Она заключила с Сатаной такую сделку: сначала он попытается сделать по-своему, а в случае неудачи – так, как хочет Нокс. Он искушал Орлин, обещая вернуть ей ребенка, с согласия воплощения Ночи, но она отказалась. А следовательно, теперь Сатана поступит так, как желает Нокс. Я боюсь, что Орлин – всего лишь инструмент в ее коварных интригах, имеющих ко мне непосредственное отношение. Орлин, как и я, близка вам обоим; если одна из нас, или обе, попадут в серьезную беду, какое влияние это окажет на приближающийся кризис?

Гея задумалась.

– Нокс – единственная женщина, которую я боюсь, когда речь идет о Сатане. Стоит ей захотеть, и она может получить любого мужчину. Однако Нокс нет никакой необходимости заключать сделки; достаточно одного ее желания. Не думаю, что она заинтересовалась им в этом смысле.

– Согласна. Он скажет тебе – и мне, – если Нокс заставит его изменить нам. Однако Орлин – твоя дочь. Угроза ее благополучию может заставить Сатану действовать.

– Нужно выяснить, – хмуро сказала Гея. – Возьми контроль на себя.

Джоли повиновалась, и вскоре тело Геи превратилось в тело ее компаньонки. Потом она перевернула страницу и оказалась в Аду.

Ассаргадон поднял голову:

– Сатана занят какими-то делами на Земле. Сообщить о вашем приходе?

– Да.

Ассаргадон поднял трубку стоящего на столе телефона.

– Срочный звонок Господину, – сказал он, а потом после паузы добавил: – Ваша жена здесь, и, полагаю, она пришла не на любовное свидание.

Сатана возник перед ними в клубах дыма.

– Джоли, что привело тебя в столь неурочное время?

– Личные проблемы.

Он протянул руку. Джоли взяла ее. Кабинет Ассаргадона исчез, возникли покои Сатаны.

– Какова суть твоей сделки с Нокс? – спросила Джоли.

– Ах вот что тебя интересует. Я не могу ответить на твой вопрос.

– Ты что-то скрываешь от меня – и от той, чье тело я позаимствовала? – гневно спросила Джоли.

– Я Мастер Лжи, а Ночь – Госпожа Тайн. Мы заключили между собой сделку, и никто не должен о ней узнать. Пока.

Джоли почувствовала, как нарастает ярость Геи. Должно быть, сейчас на всей Земле начинаются бури.

– Я вынуждена настаивать, чтобы ты поделился со мной этой информацией. Как ты можешь сохранять верность договору с Нокс, если речь идет обо мне?!

– Она имела в виду не только себя, но и Гею, и не сомневалась, что Сатана ее прекрасно понимает.

Он нахмурился:

– Я всегда держу данное слово. Я заключил сделку с Нокс и должен выполнить ее условия. Нарушение тайны может все испортить. Надеюсь, ты понимаешь, что я никогда бы не заключил договор, который тебе повредит.

– Тут все зависит от того, как определять вред!

Он вздохнул:

– Ох, трудно с женщинами!.. Ладно, готов пойти на компромисс, но только до определенного момента: отвечу на три косвенных вопроса. Ты должна удовлетвориться этим до тех пор, пока я не смогу раскрыть тебе правду. Долго ждать не придется.

– Он человек чести, – подумала Гея. – Нам следует согласиться на его условия.

– Ладно, – сухо сказала Джоли. – Твоя сделка подразумевает секс с ней?

– Нет.

– Угрожает ли что-нибудь Орлин или другим близким нам людям?

– Нет.

Джоли быстро посоветовалась с Геей и задала третий вопрос:

– Повлияет ли ваш договор на благополучие смертных?

– Да.

Вот оно! Нокс действительно вмешалась в дела инкарнаций, а теперь использует Сатану в качестве посредника. Однако, не прибегая к сексу и не угрожая их близким, как она может осуществить свои планы?

– Спасибо, – коротко сказала Джоли и перевернула страницу. И оказалась в Доме-Дереве.

Здесь Джоли вернула тело Гее.

– Похоже, мы зря задали один вопрос, – заметила Гея. – Мы и раньше знали, что Нокс не надо заключать с Сатаной сделку, чтобы завлечь его в свою постель. Впрочем, мы вообще могли ничего не выяснить; никто не в силах заставить Сатану поделиться информацией, если он того не хочет. Нам стало известно, что Нокс проявляет интерес к приближающемуся кризису и что никому из наших близких не грозит опасность. Пожалуй, следует успокоиться.

– Будь он проклят! – подумала Джоли. – Мне ужасно хочется проникнуть в его тайну!

– Ну, придется решать проблемы по мере их возникновения. Если нам удастся добиться своего и Декларация о Вакансии будет принята… А затем мы отдадим должность воплощения Добра активному человеку, и сделка Сатаны с Нокс ни на что не повлияет. Однако необходимо самым тщательным образом обдумывать свои ходы.

За час до голосования по экранам головизоров пронеслась новость: один из сенаторов скоропостижно скончался от апоплексического удара. Тут не могло быть нечестной игры; Гея сразу бы узнала. Просто его нить кончилась. К несчастью, он был стойким сторонником Декларации. Соотношение голосов, которое составляло 51 на 49 в пользу Декларации, теперь стало 50 на 49. Если хотя бы один сенатор изменит точку зрения, они проиграют.

Джоли и Гея наблюдали за голосованием через свое окно, настроенное на Сенат. Вдруг возникли какие-то волнения, появилась охрана. В прессе смертных шла напряженная полемика, противоборствующие стороны высказывали как умеренные, так и крайние мнения, граничащие с явным экстремизмом.

Джоли, в своей призрачной форме, уселась рядом с Геей.

– А где же Луна? – спросила она, всматриваясь в зал Сената.

– Не знаю. Наверное, там, ведь скоро начнется голосование.