Джена Шоуолтер - Темное удовольствие

– Обещаю.

Постепенно Рейес пришел в себя, и все его чувства тут же обострились до предела благодаря нескольким странностям.

Во-первых, у него на груди что-то лежало. Что-то теплое и нежное. Он не привык, чтобы что-то стесняло его движения, и после пробуждения всегда чувствовал себя немного замерзшим. Во-вторых, он ощущал жаркий и соблазнительный аромат бури и ангельского блаженства. Этот аромат манил его к себе и сводил с ума. В-третьих, он не хотел покидать этот рай.

Но демон Боли был не согласен.

Он бился в клетке разума Рейеса, издавая гневный рев. Ревел так громко, что Рейес заткнул уши. Он ощутил, как тяжесть сдвинулась с его груди, унося с собой восхитительный аромат и нежность.

Рев усилился, и он поморщился.

– Ты в порядке?

Голос принадлежал ангелу, безупречная пара для аромата. Даника. Рев мгновенно сменился тихим хныканьем, ее глубокий голос мгновенно успокоил демона.

Что же в ней такое? Чем она так сильно отличалась от других женщин?

Эшлин облегчила муки Мэддокса. Анья подарила Люсьену желание любить. Обе женщины приняли этих воинов такими, какими они были. Даника усиливала боль Рейеса и сводила его с ума. Она никогда не примет его. Но даже если бы случилось чудо, Рейес никогда не смог бы лечь с ней в постель, позволив Боли вонзить в нее свои когти. Изменить ее.

Как пара они были безнадежны.

Но от этого его желание обладать ею не уменьшалось. И он не мог понять почему. Даника была красива, умна и отважна, но он знал много других женщин, обладающих этими качествами. Почему не они? В это мгновение он подумал, что ни у одной из этих женщин не было таких ясных глаз, проникающих в глубину его души. Таких шелковистых волос, ласкающих его кожу. И лишь одна она видела его мертвым и не отступила.

Только Даника.

Ее имя прошелестело в его сознании, и он открыл глаза. Он увидел, как солнечный свет, пробиваясь сквозь черные портьеры, рисует повсюду размытые желтые пятна. А затем внезапно прямо перед ним возникло ослепительное сияние, пряди светлых волос упали ему на грудь.

– Ты в порядке? – повторила Даника.

В ее заспанных глазах, полуприкрытых веками, читалось глубокое беспокойство. Сквозь густую сень длинных ресниц он разглядел сияющую зелень ее глаз, теперь это был его любимый цвет.

– Прошлой ночью ты выглядел неважно.

– Прошлой ночью? – Его голос звучал хрипло, и от каждого слова горло саднило. Восхитительное ощущение. – Твои волосы. – Он коснулся ее светлых прядей. – Они снова прежние.

– Я еще раз приняла душ, и краска окончательно смылась.

– Мне нравится.

Чувствуя себя неловко, она закусила нижнюю губу.

Рейес ощутил нарастающее возбуждение. Как ему хотелось, чтобы эти зубки снова вонзились в него.

– Итак, прошлой ночью?.. – подсказал он.

– С Аэроном. В клетке.

Воспоминания мгновенно обступили его со всех сторон, и он резко выпрямился. Он отвел Данику в подземелье. Аэрон выглядел виноватым при упоминании о семье Даники, словно уже кого-то из них убил. А затем напал на него, и Боли это понравилось.

Медленная смерть создала целую симфонию в его памяти: угасающее биение сердца, шум крови, урчание демона. И он наслаждался всем этим на глазах у Даники.

Какой позор, подумал он, закрыв глаза, и уронил голову на руки. Она не знает, мелькнула мысль. А иначе не сидела бы спокойно на постели и не разговаривала бы с ним. Она выкрикивала бы оскорбления вроде «извращенец» и «псих».

Некоторые женщины понимали такую разновидность удовольствия. Но большинство – нет. Несколько лет подряд Рейес знакомился с женщинами в клубах садистов и мазохистов. Тогда подобные вещи держались в строжайшем секрете. Женщинам нравилось, когда их связывали, стегали плеткой, а ему нравилось испытывать боль. И когда он приказывал им причинить ему боль, они с готовностью подчинялись.

Но, узнав, что женщины, с которыми он спал, стали причинять страдания другим, он прекратил ходить в такие клубы. Несколько веков он полагался только на собственную руку и, доставляя себе удовольствие, наносил раны. А затем на него снизошло озарение. Несомненно, все те женщины были предрасположены к насилию. Именно поэтому они спокойно причиняли вред невинным людям, с которыми спали.

И он попробовал снова. Последовав совету Париса, стал выбирать в любовницы учительниц из воскресных школ и библиотекарей. Нескольких из них он попросил пристегнуть к лодыжкам шпоры и вонзить ему в спину. Рейесу не хотелось потом об этом вспоминать.

– Ты больной! – кричали они. – Тебе нужна помощь, извращенец!

И если бы только они продолжили сопротивляться.

Но вскоре и эти женщины тоже стали жаждать боли. Для себя и множества других людей. Замечая жадный блеск в глазах каждой из этих женщин, он прекращал с ними общение, надеясь, что они станут прежними. Но чуда не происходило.

Нежные пальцы коснулись его лба, убирая волосы. Раньше подобные прикосновения всегда вызывали у него отвращение. Физически он ничего не ощущал, и этот жест лишь напоминал ему о том, чего он лишен. Ему нравились лишь острые ногти, царапающие кожу, и укусы.

И с Даникой он тоже ничего не ощущал физически, но ее ласка затронула тайные струны его души и показалась ему невероятно соблазнительной. Раньше она никогда так до него не дотрагивалась.

«Твой демон заражает каждую женщину, которую ты желаешь. Овладев Даникой, ты обречешь ее душу на проклятие. Не забывай об этом».

– Рейес?

Он моргнул, и лицо Даники снова сделалось отчетливым.

– Да?

– Ты меня не слушаешь.

– Прости. Ты в порядке? – спросил он.

– Да.

Она убрала руку, и он и его демон едва не завопили в знак протеста. Рейес был потрясен. Демон расстроился? Ему понравилась ласка?

– Там с Аэроном было… существо.

– Да, – кивнул Рейес. – Я помню.

– Ты видел его раньше? Ты знаешь, откуда оно?

– Не видел, но знаю, что оно из ада. – Демон Боли сразу узнал собрата по злу. Рейес взглянул на Данику. – Не думай о нем.

Она смертельно побледнела. Ее мысли были явно не из приятных.

– Почему ты не сражался с ним?

– С этим маленьким демоном?

– Нет. С Аэроном. Я видела, как вы раньше сражались. Ты не боялся его. Ты был сильным и… – Она сглотнула, словно остальные слова давались ей с трудом. – Искусным воином. Но вчера ты просто стоял на месте. Ты позволил ему навредить себе.

Рейес распрямил спину, пристально глядя ей в глаза. Опершись на локоть, Даника сидела на постели, подогнув под себя ноги, ее густые шелковистые волосы рассыпались по плечам. На ней по-прежнему были джинсы, которые он выбрал для нее. Он чувствовал гордость и удовлетворение, проведя несколько часов в магазине в надежде когда-нибудь увидеть ее в этих обновках.