Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

Восхитительным.

Сердце ее забилось быстрее, а соски превратились в тугие маленькие бусинки. «Дотронься до меня. Пожалуйста».

Он этого не сделал.

Анья заставила себя отвести взгляд. Как глупо желать его с таким неистовством! Не только из-за ее проклятия, но и потому, что он не собирается ничего делать. «Однако не будет вреда немножко к нему подольститься. Ты ведь ему и сама об этом сказала».

Разве что она в него влюбится. Вот это может стать проблемой. Большущей. И без того сила ее влечения к нему кружит голову. Еще немного…

– Анья, – окликнул ее Люсьен, выводя из раздумий.

– Что? – Она не обернулась к нему, но вытащила из-за пояса клубничный леденец, развернула обертку и провела по нему языком. С ее губ сорвался негромкий стон удовольствия. Великолепно. Она открыла для себя эти леденцы несколько лет назад, после того как один из ее смертных друзей погиб в автокатастрофе. С тех пор они стали для нее лучшими утешителями.

Через секунду перед ней оказался Люсьен – она начинала тихо ненавидеть эту его способность – и, вырвав конфету у нее из руки, отбросил прочь. У Аньи глаза от возмущения на лоб полезли.

– Какая неслыханная дерзость!

Он грозно сдвинул брови.

– Не ешь эти штуковины в моем присутствии.

– Почему? – Она растерянно всплеснула руками.

– Потому, – упрямо отрезал он.

Исходящий от него аромат цветов усилился, окутал ее, притягивая ближе.

– Если хочешь леденец, в следующий раз просто попроси, черт тебя дери!

– Я не хочу.

– Тогда…

– Хватит болтать. Мне надо работать. – Он отвернулся от нее и направился обратно к своей груде песка.

Но она все же успела заметить пылающее в его глазах пламя.

Почти боясь надеяться, она внимательно всмотрелась в него. Плечи напряжены, спина прямая как палка, словно он борется с желанием. К ней?

Анью захлестнуло еще более горячее и сильное возбуждение. Может, подобно ей, он не имеет в виду и половины из того, что говорит? Может, он по-настоящему томится по ней?

Спросить об этом прямо Анья не могла – он просто отопрется. Что рождало закономерный вопрос «почему?». Почему он не хочет, чтобы она знала? Почему не хочет хотеть ее? Очевидно, считает легкодоступной. Почему же в таком случае не взять то, что, по его мнению, она давала тысячам других? И что он сделает, узнав, какая это на самом деле смехотворная идея?

– Играя в песке, ты только зря теряешь время, – легкомысленным тоном произнесла она, наконец-то решив помочь ему, чтобы он опять обратил на нее внимание.

«Иди сюда и поцелуй меня».

– Хватит разговоров.

– Ты же говоришь.

– Исчезни.

– Заставь меня. – «Пожалуйста. Возжелай меня так же, как я тебя. Не дай мне ошибиться в этом».

Он не ответил.

Снедаемая огорчением, Анья плюхнулась на ближайший валун.

– Я не меньше твоего хочу заполучить эти артефакты, – проворчала она. – А твое холодное обращение не помогает нам достичь цели.

Это заявление привлекло внимание Люсьена. Телепортировавшись к ней, он столкнул ее с валуна на землю и придавил сверху тяжестью собственного тела, так что она едва могла дышать.

«Взять на заметку – почаще упоминать артефакты». Поскольку платье Аньи было совсем коротеньким, она сумела раздвинуть ноги, приглашая в скрытую между ними колыбельку. Ее немедленно затопила волна наслаждения, прокатившаяся с головы до ног.

– Тебе они зачем понадобились?

– Ух. Чтобы получить власть. – Решающий перевес при заключении сделки, но ему об этом знать без надобности.

– Я думал, что мы раз и навсегда закрыли этот вопрос, – надтреснутым голосом произнес Люсьен. – Тебе они ни к чему.

– В таком случае тебе следовало убить меня. – Облизывая губы, она посмотрела на него снизу вверх. Как и всегда, у нее перехватило дух. – Я тут подумала и решила, что очень-очень сильно их хочу.

Люсьен издал низкий рык.

– А я думаю, что ты хочешь умереть. Ты нарочно провоцируешь меня, в то время как я даю тебе возможность насладиться последними деньками твоей жизни.

– Ах, как любезно с твоей стороны, – пробормотала Анья, не предпринимая попыток столкнуть его с себя. Совсем наоборот, она обвила его шею руками. – Я просто пытаюсь выжить, миленький. И заодно немного повеселиться.

Его ноздри раздулись, будто бы он вспомнил что-то неприятное. На скулах заходили желваки, делая шрамы еще более заметными. У Аньи даже слюнки потекли, так захотелось коснуться их языком.

– Сотрудничество со мной тебя не спасет.

Снова здорово, не так ли? Соври разок – и эта ложь будет преследовать тебя всегда.

– Тогда почему ты меня не убил? И не надо тут распинаться про удовольствие последних дней моей жизни. Другим душам ты такого не позволяешь.

Повисла напряженная пауза. Его лицо потемнело.

– Допустим, я пожалел тебя, потому что ты знаешь нечто, что может помочь мне отыскать артефакты, а потом и ларец. Расскажи мне.

– Если б я что-то знала об артефактах, то давно добралась бы до них, осел ты эдакий.

– Тогда мне нет от тебя никакого проку. – Он немного подался назад и занес кулак, будто собираясь ударить ее.

За прошедшую неделю Люсьен много раз замахивался на нее подобным образом, поэтому она знала, что он ее не побьет, но проникнет к ней в грудь своей призрачной рукой и вырвет душу, оставив тело беспомощной ракушкой.

Ей бы стоило наподдать себе за то, что дразнила его. «Я просто хотела провести с ним время», – мысленно проскулила она. Анья в самом деле больше ни о чем не могла думать. Только это и заставляло ее по утрам вставать с кровати. Ну, и еще его поцелуи.

– Я не знаю, где спрятаны артефакты, – поспешно заверила она, – но могу еще рассказать о храме. Идет?

Люсьен кивнул, словно только того и ждал:

– Продолжай.

Получается, что он просто манипулирует ею? Подлый дьявол! Но даже осознание того, как низко он поступил, возбуждало ее еще сильнее. Едва ли кому-то удавалось перехитрить ее так, как ему.

Она сжала его плечи пальцами, немного поцарапав кожу, но он не велел ей остановиться. Его дыхание сделалось рваным, поверхностным. Опустив глаза, Анья залюбовалась обнаженным торсом Люсьена, чувствуя исходящее от его тела тепло. «Я могла бы провести вот так остаток жизни!»

– Анья, – простонал он. Чувствуя на себе ее пальцы, он прикрыл глаза, капитулируя.

– А о чем мы говорили? – спросила она.

– О… храме, – с трудом произнес он. – Да, о храме.

– Я открою тебе секрет про себя и всех богов, которые ходили по этим коридорам, – прошептала она.

– Я весь внимание. Не останавливайся.

Она усилила касание, скользнув пальцами вниз по его спине. К ягодицам.

– Большинство наших сил зависит от сущей малости: действия и противодействия. Люди совершают поступки, и мы получаем свободу реагировать. Помогать. Или вредить, если угодно. Именно поэтому я и не могла помочь Мэддоксу и Эшлин, пока они не сделали того, что, так сказать, развязало мне руки.