Алибек Бектурганов - Энуэмент (СИ)

Только его учитель могла оставить ему в голове ментальную закладку в виде этой красивой, но такой чуждой ему женщины.

- Да, - глаза красавицы красиво вспыхнули. - Я Проводник.

- Вы реальны? - Спросил он и тут же поправился. - То есть, я хотел узнать, ваш образ был основан на образе реально существующей шие?

- Мой образ был реальным, и я реальна. Точнее такие проводники как я, одновременно и реальны и нет. Даже без реальных прообразов.

Увидев выражения его лица, она весело рассмеялась.

- Немного путано, да?

- 'Немного' не то слово, - он усмехнулся на правую щеку.

- Я реальна, потому что реален ты, - ее глаза все еще весело смеялись, а на губах играла легкая улыбка.

- И не реальны, потому что только я могу вас представить?

- Порода, - очень довольно улыбнулась женщина улыбкой, что больше походила на хищный оскал зверя. - Как говорится, кровь не водица, а руда.

- Женщина, - не смог он удержаться и увидев непонимание на ее лице, продолжил. - Почему именно этот образ. Я раньше никого не встречал с вашей внешностью.

- Родика решила, что тебе будет приятней вести диалог с женским образом, - женщина извечным женским движением поправила платье. - Моя внешность, это тоже именно ее выбор. Откуда она взята, я не знаю.

- Правильно решила, - усмехнулся он. Все-таки во время их ментальных занятий он не мог скрыть от нее ничего. Впрочем, и она тоже полностью открывалась перед ним. Не потому что он так хорош в ментале, наоборот, все, на что его хватило, это научиться правильной медитации и умению раскладывать и структурировать свои знания. Она это делала лишь для того, чтобы он ей доверял. - Значит, все-таки, это есть во мне.

- Да, - она подошла к нему вплотную, и только сейчас он заметил, что тьмы вокруг уже давно нет. Они просто висели в белом пространстве. - Как и в любом шие.

- Я алви.

- Да хоть иланиец, - отмахнулась она от него. - Все равно ты ее потомок.

- Вы автономны? Просто, это в первый раз, когда я могу беседовать с такой как вы.

- Отчасти. Я могу вести беседы на любые сторонние темы, но мои действия ограниченны алгоритмом, что заложила в меня создатель, - ответила она.

- И какова же цель вашего создания? Насколько я помню, проводники служили для разных целей.

- Я была создана Родикой для того, чтобы помочь тебе с перестройкой организма.

- Понятно.

- Приступим? - Она приподняла брови.

- Хорошо, - согласился он. - Что мне делать?

- Посмотри на свои руки, - начала она. Ренар приподнял их на уровень глаз. - Видишь, цепи, что приковывали тебя к полу, исчезли? Это потому что ты, наконец, смог адаптироваться к этим силам и готов к тем изменениям, что последуют с их пробуждением. Также ты уже освоил их зерна. Не без помощи этой вайлы, между прочим. Полгода жизни рядом с ней определенно пошли тебе в этом плане на пользу.

- Спасибо я ей за это говорить не буду, - он нахмурился.

- И не нужно, - она удивленно посмотрела на него. - Наоборот, при вашей следующей встрече дай ей хорошего пинка, чтобы больше не смела так себя с тобой вести. - В голосе женщины стало более отчетливо слышно рычание. Глаза ее зажглись ало-золотым пламенем. - Никто не смеет так поступать с архонтом. Ее помощь лишь позволяет оставить ее в живых. - Она успокоилась и продолжила. - Так вот. Теперь тебе осталось только сбросить эти оковы, что остались на твоих руках.

- Как?

- Просто наполни сиянием хекон и каору, как ты это проделал с сестом. Представь, как вначале каора заполняется сиянием. Потом проделай то же самое с хеконом, направив сияние из первых двух в него. Присаживайся, я тебе с этим помогу.

Ренар послушно присел, скрестив ноги. Женщина зашла ему за спину, и он услышал шуршание ее платья, от того, что она присаживается на расстоянии вытянутой руки от него. Ладони женщины прикоснулись к его спине в районе лопаток. Ее левая ладонь была теплой и очень приятно грела. Правая ладонь была прохладной. Но это была прохлада, что была, не менее приятна, чем тепло левой ладони. Все это было странно и непривычно. Возникло ощущение чего-то близкого, родного.

- Закрой глаза, - мягко прозвучал ее голос с чарующим и раскатистым звуком 'р'. Ренар повиновался. - Дыши глубоко и равномерно, как при простой медитации. Почувствуй, как каора начинает впитывать сияние, что разлито вокруг.

Ренар, сделал глубокий вздох, и начал ясно ощущать, как в его верхний энергетический центр стало поступать огромное количество сияния. Оно было не таким спокойным и тягучим, как в нижнем энергетическом центре. Сила в каоре ощущалось как бескрайнее небо, наполненное легким, игривым и быстрым ветром. Ветром, что мог, играясь и хулиганя, как слегка обдувать, так и вырывать с корнями вековые деревья.

- Молодец, - похвалила она его. - Теперь направь сияние обоих центров в хекон.

Мысленно представив, что его верхний и нижний энергетический центры словно раскрылись навстречу друг другу, он почувствовал, как в его среднем энергетическом центре начало появляться сияние. Ощущения от сияния в хеконе были еще более необычными, чем в сесте и каоре. Он все также не чувствовал границ как в случае верхнего и нижнего центров, но теперь в его голове четко возникла картина звездного неба. Оно было таким же бескрайним, как и в каоре, но исчезла игривость. Вместо этого спокойствие и тягучесть сеста, непередаваемым образом сплелись с легкостью и быстротой каоры, образовав что-то непонятное, но очень приятное и родное.

С каждым его вдохом средний энергетический центр заполнялся все больше и больше. Наконец, он начал чувствовать, что хекон полон, но границ его так и не ощутил. Только чувство наполненности и все. Глубоко выдохнув, он открыл глаза и увидел, что женщина легко парит перед ним. Ее прекрасные глаза горели довольством и торжеством.

- Ты смог! - Голос ее громом прошелся по пространству, которое снова видоизменилось. Стало темно красным, с алыми, золотистыми и серебристыми мазками, словно на полотне гениального, но сумасшедшего художника. - Моя работа закончена и теперь я могу исчезнуть. Прощай, юноша с приятным сиянием.

С этими словами ее образ пошел легкой рябью и, спустя мгновение, она растворилась в пространстве.

На следующее утро он проснулся уставшим. Словно и не спал вовсе. Еле встав с кровати, он медленно пошел в душевую комнату, чтобы под контрастным душем хоть немного взбодриться и прогнать сон.

Когда он снимал нижнее белье, увидел, что браслета ограничителя на его правой руке больше нет. Удивившись этому, он вышел из душа и подошел к кровати. После недолгого осмотра на простыне увидел пепел, что остался от браслета.

Хорошо, что постельное белье не начало тлеть во время сна, подумал он с облегчением и вернулся в душевую.

После душа, ему стало немного легче. Прохладная вода, после такой тяжелой ночи, заставляла его чуть ли не урчать от удовольствия. Сейчас же он стоял перед зеркалом и осматривал себя с разных сторон, периодически поворачиваясь то одним боком, то другим.