Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

— В грузовом трюме! — Прохрипел распалился Страж, наблюдая за нескладным пепельным, который наслаждался прелестями вопящей пленницы. — Не обещаю, что сдержусь!

— Кто их считает. — Пробормотал Кантар, уставший от вопящей совести и доносов Нилин. Тело первого Зелота взмыло в воздух и с хрустом обрушилось на твердую палубы. Прежде чем острая челюсть брызнула черным на карамельные доски, рука Ларканти стиснуло новое горло. Толстые пальцы, закованные в каменную кожу, сгребли дергающийся кадык и нижнюю челюсть, которая мгновенно хрустнула и раскололась. Булькающий хрип утонул во влажном треске переносицы, когда Страж впечатал лицо фанатика в массивную бочку с разведенным Афритом. Ларканти подхватил поток ярости и остановиться на одном не смертельном ударе он не смог. Бритый череп хлынул между когтистыми пальцами потоком костяных осколков и горячей крови. Запуганная бледная, болезненно напоминавшая Линфри миниатюрным сложением, ошарашенно хлопала заплаканными глазами и натягивала на разбитые колени изодранные останки платья. Затравленный вид юного создания не позволил гневу стража затихнуть, и он обратил пламенный взор на других уличенных Зелотов. Прежде чем Страж кинуться к следующей жертве, под сводами его черепа раздалась властная команда Кантара.

— Успокойся, ты сделал достаточно! — Потребовал Десница и сковал тело Стража, наполнив вены льдом.

— Еще не время давать волю жестокости! — Продолжил Десница, пока бурлящий разум Хан Ката постепенно остывал. — Помоги ей прикрыться. Заверши акт возмездия красивым жестом, который скрасит его жестокость.

Мысли Стража замедлялись, переставали скалить пенящиеся пасти. Когда хватка паралича ослабла, он пошатнулся и уставился на предплечье, замаранное лоснящимися останками. Они на глазах растворялись в облаках едкого дыма, оставили крошечные чешуйки пепла и сожаление об утерянном контроле. Ларканти медленно выдохнул, скинул плащ и протянул бледной просторную белоснежную рубашку. Девушка, неловко прикрывая наготу и ссадины, приняла одежду дрожащей рукой.

— Прости за сцену. — Мягко проговорил Страж и погасил окно, ведущее на оживленную палубу. Затем Хан Ката учтиво отвернулся и великодушно предложил беженке безопасность своей каюты, но она улизнул, стоило одежде оказаться на острых плечиках. — Похоже, я получил свой ответ.

— За обветренным, суровым фасадом скрывается ранимое сердце. — Язвительно подметил Кантар.

— Мне говорили подобное. — Отмахнулся Страж и побрел к лестнице, ведущей наверху. Рубиновый шлейф пополз за хозяином, тихо шурша по пыльному полу, и мягко опустился на поникшие плечи.

— Пошевеливайся, Лже-всадники нападут прежде, чем мы отлетим от Саантира. — Поторопил Десница. — Мы не можем оставить горожан без зрелища.

Клинья бурых Галафейских Хоаксов отчаянно неслись наперерез исполинскому дирижаблю Десницы. Хлопки мощных крыльев и низкий рев становились все отчетливее, сердец солдат и притихших зелотов коснулся страх. Ларканти Хан Ката стоял на носу палубы и отстраненно наблюдал за бесконечными пепельными барханами, укрытыми еле заметной пурпурной дымкой.

— Почему я не чувствую, как ты сгораешь от нетерпения, Хан Ката? — Заискивающе поинтересовался Кантар, изучая меланхоличные, скользкие мысли Ларканти.

— Аппетит приходит во время еды. — Вяло огрызнулся страж и начал медленно извлекать из ножен черный клинок. Вместо шуршания Нар'Охай порождал вибрирующий рокот, у ног Стража со скрежетом появлялась глубокая борозда, брызжущая измельченными опилками. Последняя треть лезвия вырвалась из лона резко, разгоняя волну отчаянно свистящего воздуха. Трещина взрыла палубу, открывая полумрак нижних отсеков, и обратила коренастые перила в сноп острых щепок. Каменный страж размял плечи и торжественно шагнул в пропасть, заполненную холодным поднебесным вихрем. Незримые щупальца ухватились за плетение Мира, и Ларканти завис в воздухе. Не оглядываясь на удивленную черно-красную толпу, он нырнул вниз, и невесомый плащ окрасил рубином плавную траекторию. Реод'Ранк начал заметно нагреваться, тлеющее мерцание распространилось по трещинам каменного панциря и оплело широкую фигуру стража. Обогнув крутые борта, заключенные в узоры из начищенной бронзы, страж ринулся на обреченных Хоаксов.

— Главное не увлекись и не прикончи их командира. — Напомнил Кантар, ощущая мрачное напряжение, которое пульсировало вместе с сердцем Хан Ката.

— Зачем он тебе? — Спросил страж, заводя черную дугу за спину.

— Чтобы громогласно заявить о преданности Саррину Нараеду Галринад — одному из крупнейших разводчиков Аркефальских Хоаксов на Фенкрисе. — Пояснил Яроокий показательно напыщенным голосом.

— И это ведь будет правдой? — Разочарованно поинтересовался Страж.

— Самое смешное, что да. Нараед надеялся приблизить войну с Саантиром и разжиреть на доходах от продажи великолепных питомцев. — Сочась призрением, ответил Десница. — Тени смеялись до хрипоты, когда узнали о его намерениях.

— Великий Яроокий может обратить в пыль город врагов, только если на то есть причина? — Желчно отозвался Хан Ката.

— Веришь или нет, я тешу надежду стать спасителем, а не узурпатором. — Признался Десница мечтательным голосом, который быстро налился сталью. — Но с лже-всадниками будет покончено сегодня. Наша квота милосердия — полдюжины команд.

— Эти бледные заслужили смерть жестокостью. — Рассудил страж, неприязненно морщась, и осмотрел рой пернатых Хищников, который готовился окружить Фалангу.

— Раббаар дал им повод для ненависти, когда поскупился на стражу в северных шахтерских поселениях. — Напомнил Кантар и направил пылающий взор Ларканти на вытянутый шестикрылый силуэт, выделявшийся размером среди бурых гигантов.

— Хааф «Хинглинг» Лааран. По сравнению с ним мои зелоты — прилежная паства Черного Храма. — Представил Кантар чудовищного ткача.

— Наслышан. По крайней мере, несчастный Хаэкран'Каэт сможет сопротивляться. — Процедил Страж и хищно оскалился.

— Твое последнее столкновение с Лим'нейвен закончилось не слишком удачно. — Ехидно подметил Кантар и почувствовал, как в самолюбии стража появилась небольшая брешь.

— Целься в голову, которая торчит из груди пернатой твари. — Предупредил Яроокий сквозь лающий смех и швырнул Ларканти на сумасшедшего Лим'нейвен. Время вокруг Хан Ката текло неспешно, и рывок показался плавным, но каменные плечи обращали перья Хоаксов в облака бурых ворсинок, которые мгновенно разрывали яростные вихри. Пернатые исполины взволнованно бросились в стороны, крики исказили лица взмокших всадников, но шестикрылый зверь приветствовал стража расправленными крыльями, в которых запутался солнечный свет. Изогнутые облака застыли на гранях изящных лат, грозный клекот вырвался из-под сплошного забрала, украшенного бесстрастным ликом. В выгнутой грудине утопала вытянутая фигура в остром шлеме, который украшали ряды раскосых глаз и свечение, сочившееся из прорезей. Хааф стиснул в когтистых лапах громоздкий арбалет, черный наконечник снаряда развернулся к горлу наступающего стража.