Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

Палубу накрыла густая тень расправленных крыльев. Увернувшись от мачты и разорвав клювом канаты, Ортисс яростно хлестнул Ткача. Загнутые когти вспороли плечо и почти отделили лысый скальп, но племянник не сдвинулся с места и погрузил пальцы в выпяченную грудь Хоакса. Воющий зверь вцепился в безобразную рану, бежавшую через весь торс, и обрушился на ржавые холмы, оросив сохнущую траву голубым ливнем. Шпион пошатнулся и облокотился на мачту, натиск Хенши он предотвратил воздетой рукой. Глубоко вздохнув, Ткач отмахнулся и сбросился на раскаленные пепельные пески.

Ища оправдание нерешительности, Линфри оглянулась на Гакрота. Змей часто хрипел, хлопья пены пульсировали на желтоватых зубах, а ноги часто запинались. Пепельная поморщилась и посмотрела на Лиоры. Ее лицо, спрятанное под коростой противовоспалительного клея и раздутыми гематомами, сочилось страх, побелевшие от напряжения костяшки стискивали подол легкого платья Линфри. Пепельная стиснула зубы, давя испуганные визг, и, спотыкаясь, бросилась к Нуаркху, который бесцельно водил рукой рядом с правым боком. Неуклюже свалившись на колени, она откинула безжизненно холодную кисть тоннельника и запустила руку в просторный внутренний карман.

— О, Нар! Ты ведь был готов! У тебя должен быть способ спастись! — Взмолилась Линфри, обшаривая многочисленные цилиндрические сосуды. Спустя дюжину секунд ей попался пенал подходящего размера, горячий снизу и плотно закупоренной. Дрожащей рукой она вырвала тугую пробку и подцепила ногтем «Касание Нирмфрит», которое прежде видела лишь на иллюстрациях в толстых энциклопедиях. Паника не позволила ей вспомнить инструкцию к драгоценному прибору, но толстая проволока навершия образовывала подобие острия, и «пепельная» решила погрузить устройство в кровоточащую рану. Слеза начала неспешно пульсировать и тускнеть, к движениям тоннельника вернулась осмысленность, а бледная поволока заползла под веки. Шумно выдохнув, Нуаркх вытаращил глаз и вырвал «Касание» из груди. Ногтем он бережно поддел миниатюрный рычажок, и острие разделилось на четыре лепестка. Стоило мышцам костяного лица наполниться Теплом, Тоннельник придал им насмешливое выражение. После он поднес раскрытый прибор к глазу, который язвительно сверлил взмокшую Линфри.

— Прячься! — Отчетливо прощелкал Нуаркх, убрал устройство и оттолкнул пепельную. Маска свисал с его шеи, но девушка разобрала властное послание и вспорхнула на ноги. Поднявшись, она отпрянула и испуганно заслонила лицо. Нуаркх оглянулся, хватая эфес оброненного меча. Невысокой девушке с бесстрастным лицом оставалась пара широких шагов до ослабленной цели. Тепло, подаренное Касанием, медленно растекалось по истощенному телу, но левой руке хватило сил на резкий, восходящий удар. Тень грациозно ушла от тяжелого лезвия, яростного вспоровшего воздух, и прыгнула к Линфри, зажатой в угол обессиливающим ужасом. Отчаянные попытки защититься не помешали черному лезвию погрузиться в тощее пепельное горло. Отчаянные вопли вырвались из грудей Лиоры и Линфри, но стонущий вой пепельной быстро захлебнулся в пузырящейся крови. Бледная стянула искалеченное тело с койки и сделала пару неуклюжих шажков, тяжело опираясь на скрипящий костыль, но распухшие ноги подвели ее. Девушка рухнула и начала остервенело стирать колени в попытках ползти.

Нуаркх вонзил протез в пол и подтянул себя к Тени, которая прикрывалась обмякшим хрупким телом. Жизнь еще не угасла в дергающихся глазах миниатюрной «пепельной», но тоннельник пронзил ее стремительным выпадом в надежде зацепить и Тень. Шпионка избежала жестокого удара, и Нуаркх, крепче стиснув эфес, рванул клинок в сторону. Хрупкое тело налетело на отступающую шпионку, вынуждая ее оступиться. Этого было достаточно, чтобы тоннельник глубоко загнал крюк в ее лодыжку, свалил тень на землю и подтянул к занесенному мессеру. Широкое лезвие утонуло в низу живота, вслед за хрустом таза и влажным чавканьем внутренностей раздался сухой треск досок. Второй удар загнал тяжелый конец клинка в грудную клетку, а третий разворотил череп.

Чувствительность вернулась к нижней половине Нуаркха вместе с неприятным покалыванием. Опираясь на замаранный клинок, он водрузил себя на подкашивающиеся колени и обернулся. Гакрот двигался тяжело и медлительно, хлопья пены слетали с губ храпящей пасти, скимитары покрылись зазубринами и раскалёнными пятнами. Убийца не сбавлял темпа, его глаза грозно мерцали, а бесконечная череда ударов не давала наемнику отдышаться. Охромевшие ноги неуклюже потащили тоннельника к змею, и атаки Тени стали еще агрессивнее. Когда Нуаркх одолел две трети пути, защита измотанного наемника треснула, и Алчущий проскользнул в узкую щель между шейными пластинами. Вялая струя густой крови брызнула из неглубокой раны, но Тепло захлестало из раненной куклы тугим потоком. Гакрот оглянулся на Нуаркха, коротко кивнул и, низко взревев, бросился на шпиона. Тень, напитанный украденным Теплом, стремительно метнулся в сторону, но когтистая лапа стиснула его запястье, а утяжеленное лезвие мессера обрушилось на плечо. Голубая кровь вспенилась на рваных краях глубокой раны, бледневшей осколками светло-сизых костей. Культя повисла на лоскутах мускульных волокон и грязно-зеленой ткани рукава. Нуаркх потянулся крюком к горлу шпион, но боль не помешала Тени отшвырнуть тоннельника ударом стопы. Нуаркх покатился по полу, ощущая, как его панцирь осыпается, а раскаленные легкие медленно наполняются кровью.

Распластавшись на полу, тоннельник отхаркнул черно-зеленые брызги, мотнул головой и огляделся. Лиора забилась в угол, сжимая изломанную фигурку Линфри. Дрожащие пальцы с неисчерпаемой нежностью скользили по пепельным рукам, шее и скулам. Дергаясь от удушающих рыданий, бледная вытирала лицо Линфри манжетой замаранного рукава и убирала с безмятежного лица растрепанные угольные прядки. Лиора припала к уху пепельной и задыхаясь шептала об упущенной счастливой жизни, и утешительно покачивала стынущее тело. Не задерживаясь, Нуаркх перевел взгляд на Тень, который отсек культю поясным ножом и прижег рану раскаленной слезой. Быстрым шагом шпион приблизился к металлической двери, оберегавшей Ядро Акориса. Темно-пепельная Саантирская стали и не выдержал укуса Алчущего, смазанная створка отворилась и утопила искалеченного шпиона в ореоле раскалено-оранжевого сияния. Небольшая бомба с каменным маслом выскользнула из рукава и укатилась к сердцу корабля.

Камера ядра не позволила ударную волну разорвать судно. Поток бушующего Тепла вырвался через открытую дверь, заставляя ее вытянуться бесформенными полипами, и снес тень с ног. Тело шпиона налетело на основание мачты и облепило ее, словно влажная тряпка. Нуаркх, убежденный в запредельной живучести Саантирских убийц, продолжил упорные попытки подняться и с удивлением ощутил слабую руку, тянущую вверх его плечевую пластину. Взбежав взглядом по детской ручонке, Нуаркх обнаружил полноватое лицо беженца, которого отделяла от статуса юноши несколько лет медленного Хинаринского взросления. Темно-сизая кожа, усеянная белыми крапинками веснушек, и бутон янтарной желтизны, распустившийся в светло-зеленом глазе, выдавали в нем полукровку. Половина лица застилали лоскуты компресса и противовоспалительной глина. Глубокие ссадины и распухшие гематомы усыпали тело метиса. Цепкий взор Нуаркха подметил застаревшие мозоли на ладонях, потемневшие от забившейся грязи. Свежие рассечения и штрихи застарелых шрамов бежали вдоль костяшек. Вместо паники чудные глаза, разделенные неправильно сросшейся переносицей, Сочились агрессией и непокорностью. Нуаркх вскоре поднялся, и мальчик щедро осыпал Тень крайне скабрезными и изобретательными оскорблениями. Нуаркх указал на убийцу и провел ногтем по горлу. Оборванец хищно ухмыльнулся и коротко кивнул.