Вячеслав Распопов - Фаворит богини

— А кто этот почтенный священник, который вроде одет скромнее всех, но его команды все выполняют без слов.

— Ох, юноша, ты же не на плацу — в храме уместно просить или указать. Вижу, несмотря на свой возраст, ты успел пожить в казарме. — добрые глаза с едва заметным любопытством оглядели меня, мельком остановившись на кистях рук.

Да что же такое-то — называл Ингу с андоррцем шпионами недоделанными, а сам-то кто?

— Отец воевал, да и наш управляющий — потомственный военный, так что дома у нас почти армейская дисциплина. — а ведь ни слова не соврал.

— Дисциплина — это воспитание и учеба. — удовлетворенный моим ответом, продолжил клирик. — Тот, о ком ты спросил — это наш отец Дионисий, он как раз воспитал и научил не одно поколение священнослужителей. А служит он хартофилаксом. — видя полное отсутствия понимания в моих глазах, пояснил, — Ключарем ризницы и хранилища святынь.

— Наверное, очень важная должность, раз он может ко…, то есть, указывать всем, что делать.

— Должность как раз невеликая — по иерархии церкви он равен министратам-помощникам, прислуживающим при проведении мессы, и нам, диаконам. Только это общецерковные понятия. Благодаря исключительности храма, в его ризнице и хранилище находится столько святынь и прочих ценностей, что далеко не у каждого царя в сокровищнице имеется. Такую должность абы кому не доверят. Да и не всегда он был ключарем. — после короткой паузы, видимо, решив, что информация выданная мне не повредит репутации храма, продолжил. — В свое время он был церимониарием — ответственным за проведения всех месс и церковных праздников. Потом стал ауксиларием — членом совета викариата, а это почти епископская должность. И возможно, сейчас быть бы ему викарием, а то и патриархом — но он неожиданно для всех переоделся в рубище и ушел пешком в монастырь на горе Олимп в Вифинии, где в течении пяти лет укреплял свой дух и веру, предаваясь аскезе и молитвам. А когда вернулся, то занял эту должность.

Я еще раз и более внимательно посмотрел на Дионисия. Прямой, полный спокойствия взгляд чистых глаз, движение тела размеренные, плавные. Я далеко не физиономист, но людей с прибабахом, неуравновешенных и неадекватов, готовых на крайности, определяю сразу. Дионисий был не таким. Безусловно, человек умный — но не прагматичный, честный — но не фанат, а по психотипу, скорее, сангвиник. Так что просто так забросить карьеру он не мог, а значит, он скорее всего раскольник, то есть в контрах с нынешними соборными властями. А это именно то, что надо. Уточнив у диакона, когда Дионисий пускает прихожан в ризницу для приобщения к святыням, я покинул храм. Время еще не подошло к обеду, и до окончания мессы еще более шести часов — куча времени. Выйдя их храма, проложил свой маршрут так, чтобы пройти мимо нищего на паперти, с обезображенным лицом. Еще издалека Касим, увидав мой вопросительный взгляд, едва заметно скорчил отрицательную гримасу.

«— Что ж будем ловить на живца». Подойдя вплотную, развязав свой кошель, не торопясь достал из него серебруху, и бросил ее перед уродцем. Жест небывалой щедрости тут же привлек внимание всех нищих. А я, будто не замечая их внимания, достал из кошеля еще две серебрухи и бросил вдогонку первой. Монеты тут же исчезли в рванье нищего, и непрестанно кланяясь до земли, со счастливой улыбкой он произнес слова благодарности на неизвестном для всех языке.

— Ты что творишь! Тут за такие деньжищи запросто прирезать могут.

— Помолись за моего друга, юродивый, ему скоро будет нелегко. — на латыни отвечал я, — Но я верю, что если он не забыл уроки своих наставников, то любая задача будет ему по плечу.

Следующим на очереди был связной Аркадия. Его агентурой было выявлено уже семь халявных хлебопекарен, но это вряд ли даже половина. На вопрос — как сложно устроится чернорабочими на эти пекарни, притом быстро — сразу дал ответ, что денег там не платят, рассчитываются тем же хлебом, так что вакансии всегда имеются, и берут на работу всякий сброд. И тут же добавил, что верных людей у него даже на эти пекарни не хватит. Я прикинул, что с приходом «Толстяка» у меня будет избыток людского неформата, не подходящего мне по своим лингвистическим и расовым признакам, и смело пообещал от себя верных людей в достатке. А его в свою очередь озадачил поиском и закупкой измельченного в муку алебастра и семян полыни — известного лекарственного средства от множества болезней, в основном связанных с нарушениями аппетита. До вечерни оставался еще вагон времени, и я решил поделиться с Дедом своими достижениями, ну а заодно узнать последние новости и перекусить. На «Авроре» интересующих меня индивидуумов не оказалось. Всех соблазнила Делика, пригласив к себе, насладится нормальной вкусной едой, а не тем убожеством, которое выдавал за еду наш судовой камбуз. Мой неоднократный стук в дверь был проигнорирован — я уже не знал, выносить мне дверь, или возвращается назад, когда мне наконец отворили. Оказалось, во дворе дамы развлекались спаррингом, а зрители, включая дворню, пожирая взглядами такое зрелище, просто игнорировали все, что его не касалось. И мое счастье, что я пришел к самому завершению, иначе бы пришлось возвращаеться несолоно хлебавши. Индуска явно была в сильно расстроенных чувствах. Сразу стало понятно, что все спарринги она продула.

Решив восстановить свой статус-кво после не совсем триумфального входа в нашу группу, жрица уговорила девчонок перед обедом слегка размяться. Инга без особых проблем, используя не только храмовый набор приемов, уделала свою товарку легко и быстро, в пяти поединках. Дальнейшее противоборство с подругой Делика решила прекратить в связи с полной бесперспективностью. Немного отдышавшись и восстановив душевное равновесие, брюнетка пригласила на поединок рыжую. Видимо, надеясь по быстрому выбить пыль из соплячки и хоть как-то восстановить свое реноме. Только вот Марго в тренировочных боях с фройляйн узнала все приемы и фишки, применяемые жрицами, и уже легко противодействовала им. А у Делики иммунитет к арсеналу приемов амазонок полностью отсутствовал. На третий поединок Марго вышла без оружия и сразу поднырнув под шестом, бросилась в ноги сопернице. Опрокинув Делику на спину, выворачивая голеностоп, добилась ее переворота на живот, сразу переходя на болевой. Схватку прервала Инга после того, как оставив безнадежные попытки освободится, ее подруга заорала в полный голос. Минуту спустя появился я. Увидав меня, Делика с безнадегой в голосе спросила.

— Тебя вызвать на бой, наверное, и вовсе не имеет смысла. — и оглянулась на Ингу — та только прикрыла веки. И тут же состроив надменную мордашку, продолжила моим голосом. — Ты просто забудешь как надо драться, и получив от меня пару затрещин и шлепок по заднице, сама попросишь пощады.