Елена Звездная - Долина драконов [СИ]

Вернувшись в исходное положение, Главнокомандующий несколько секунд испепелял меня взглядом, затем сухо произнес:

— Воронир на свободе, и судя по произошедшему сегодня именно вас он обвинил в провале операции, а значит магистр предпримет все возможное, для вашего устранения. Милада, уясните тот факт, что без моей защиты вы не выживете.

Я прикусила губы, успокаиваясь, а затем безразлично ответила:

— Ничего, справлюсь. А если нет, то невелика потеря — всего лишь деревенская сирота, недостойная стать женой и матерью. Согласитесь, мир едва ли что утратит с моей смертью.

Бывший Владыка не произнес ни слова.

Осторожно, стараясь не коснуться его даже подолом узкого платья, я поднялась и выбралась из кресла, отошла, и так как дракон даже не повернулся, словно окаменев, искренне сказала:

— Мне очень жаль, если я причинила вам вред. Правда. Вы очень замечательный, вас все любят как Владыку, я бы даже сказала боготворят и очень бояться остаться без вас… Вы чудесный брат, вы…

— Уйди, — тихо сказал вдруг Главнокомандующий.

Но в одном этом слове было столько всего, что, испуганно вздрогнув, я практически опрометью бросилась к двери, с трудом открыла, выбежала в коридор, а когда закрывала услышала тихий полный отчаяния стон: «Милада…»

Не помню, как выбралась из крепости. Я все время шла, шла, шла, иногда слышала незнакомые голоса «Направо», «Там выход на террасу, вам к лестнице нужно», «Еще один пролет спуститесь». Я благодарила за помощь, но голос все время дрожал и срывался, едва ли кто меня слышал…

Помню, что вышла на дорогу, запрокинула голову вверх и стояла несколько секунд, глядя на звезды. А потом налетел соленый морской бриз, подхватил меня и понес мимо ярко освещенных домов ночного города, мимо драконов, устроившихся на террасах за столиками, и тоже любующихся звездами, мимо фонтанов и садов…

— Вы меня несете? — догадалась вдруг я.

— Да, отнесу в гостиницу, все равно по пути, — шумом волн ответил воздушник.

— Спасибо огромное, — искренне поблагодарила я.

Морской ветер растрепал мои волосы, высушил слезы, и понес быстрее, так что дух захватывало… А потом мягко опустив на дорогу прямо перед входом в Весеннюю капель, умчался, оставив напоследок что-то в моей ладони. Я помахала на прощание, а затем раскрыла левую ладонь и увидела маленькую жемчужинку, такую красивую.

В гостиницу я не то чтобы заходила, я осторожно пробиралась — не хотела, чтобы Камали увидела меня в таком виде и переживала. Но попытка избежать вопросов, была обречена на провал.

— А теперь точно таким же крадущимся шагом, поворот направо и прямиком на кухню, — раздался голос Хатора.

И в холле гостиницы вспыхнул свет.

Я осторожненько повернулась — в дверях, ведущих на кухню стояли суровый Хатор, рядом с ним мрачная Камали, а внизу, жуя пирожок, древний. И вот именно он и спросил:

— Ты чего в Крепости делала?

Выпрямившись, осторожно ответила:

— Ничего.

— Ничего, говоришь? — подозрительно переспросил древний. Кусанул еще от пирожка, прожевал, сглотнул и с намеком так: — А то, знаешь ли, в кулинарии халоне Тойа работает халоне Гайто, а это уже почитай родственники наши.

— Мой троюродный брат, — подтвердил Хатор.

— Вот я и говорю — родственники наши, — древний почесал толстое пузико, посмотрел на остатки пирожка, подумал и закинув его в пасть, принялся выразительно жевать.

В смысле он жевал и выразительно на меня поглядывал.

— Милада, идем пить чай, и ты нам все расскажешь, — заметно стараясь говорить спокойно, но в то же время с каким-то надломом, сказала Камали.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ней, а когда проходила мимо Хатора и древнего, услышала, как древний ему шепнул:

— В руке держит…

Я остановилась, обернулась к нему и сказала:

— Это жемчужина, мне воздушник подарил. Она тебе нужна для сокровищницы? Бери.

И протянула ему раскрытую ладонь, на которой переливаясь перламутром поблескивала маленькая белая жемчужинка.

Дракончик застыл в процессе жевания, подошел, сунул нос в мою раскрытую ладонь, обнюхал жемчуг, сурово посмотрел на меня и сообщил:

— Во-первых, девочка, подарками не разбрасываются, во-вторых, это не драгоценность, но все равно спасибо, приятно что ты так ценишь мою сокровищницу, а в-третьих — эта штука, пока у тебя, будет разрушать любые иллюзии, так что береги.

Затем нахмурился и уже гневно спросил:

— А теперь отвечай, где лента? Лента где, я тебя спрашиваю?!

И я почему-то даже сразу поняла, о какой ленте речь. И так стыдно стало, от того, что они каким-то невероятным образом узнали. Просто стыдно. За себя, за Главнокомандующего, за все это.

Выпрямившись, тронула жемчужинку, которую продолжала держать на раскрытой ладони, и тихо спросила:

— Как вы узнали?

Камали ответила на это тихим:

— Иди ужинать, Милада, ты весь день бегала, тебе поесть нужно. А со всем этим мы… мы разберемся, доченька. Опротестуем, в крайнем случае обратимся к Владыке. Ты же про значение подарка знать не могла, ты…

— Я знала, — призналась, проходя в кухню и не поднимая взгляда от пола. — В первый раз не поняла, а во второй он мне все объяснил.

Раздался звук падения чего-то внушительного.

Я обернулась — древний сидел на полу, видимо брякнувшись на него от удивления. Втянув голову в плечи, я молча села за стол.

— Ну ты и… ты! — возмущенно выпалил древний.

Камали подошла, молча поставила передо мной тарелку с рыбным салатом, села рядом, налила чай, пододвинула паровые булочки.

Хатор подошел, сел с другой стороны и вдруг широко улыбнувшись, уверенно спросил:

— Не взяла, да?

Камали замерла, с протянутой к сахарнице рукой.

— Нет, — прошептала я, осторожно кладя жемчужинку на стол.

Судорожно выдохнув, Камали едва сдержала рыдание, и я удивленно посмотрела на нее.

— Да нет, нет, ничего, ты кушай, — драконница вытерла набежавшие слезы, позабыв и про сахар и про желание поставить себе его в чай. — Просто видный Главнокомандующий, умный, красивый, а ты не ребенок, ты девушка уже, я и побоялась… Прости, прости, милая, Хатор сразу сказал, что ты у нас девочка гордая, ни секунды в тебе не сомневался, а я… Прости.

Она чуть не плакала.

— Да взяла она все! — древний рывком с пола подпрыгнул. — Вы на нее посмотрите — ни денег, ни семьи, сирота деревенская, а он же кто?! Он сам целый Главнокомандующий и частично даже Владыка! Миладка, да у него денег знаешь сколько?! Да ты себе хоть размер его сокровищницы то представляешь?

Говоря все это, он прошел через кухню, забрался на стул напротив меня, уселся, подпер голову кулаком и протянул:

— Ой и дура же ты, такого мужика на всю долину опозорила, да еще и как! Это ты ж пойми, он первую коробочку то у самого халоне Тойа заказал, у самого владельца значит. Тот конечно любопытство поваров и работников возбудил сильно, когда полез в кладовую искать чистую золотую ленту, найти не смог и кладовщицу позвал. Я так думаю все повара тогда работу побросали, в попытке выяснить, кому ж понадобилась лента, которую лет пятьсот никто не использовал то. Но халоне Тойя кремень — тайну клиента чтит и уважает достойно. А вот со второй коробочкой просчитался Главнокомандующий — заявился к закрытию кондитерской, стало быть два часа назад, потребовал все то же, и все так же упакованное, а из кондитеров один только халоне Гайто и оставался. Упаковал, конечно, кто ж с самим Главнокомандующим спорить будет, да и поспешил к Хатору, а знаешь почему?