Павел Кошовец - Три удара колокола [СИ]

Была ещё третья точка для возможного проникновения во дворцовый комплекс — тянувшийся уже который месяц ремонт западной стены. Но в каком там всё виде неизвестно, да и логично предполагая к этому месту особое внимание стражи, решили этот путь оставить напоследок.

Как бы то ни было, они решили попытаться проникнуть через торгово-хозяйственные ворота и придумали такой план: изобразить из себя поставщиков хлеба во дворец, предположив, что, несмотря на переворот и забитые снедью закрома дворца, от свежей выпечки вряд ли кто откажется. При этом надо было учитывать, что при дворце были свои печи, но не до конца справлявшиеся с потребностями двора. А чего они сунутся в такой опасный момент, — спросите вы? Так посмотрите на наши физиономии — нам ли, бывшим деревенским кого-либо бояться? Так и решили.

Первым делом они двинулись к известной пекарне, где булочки и пирожки действительно всегда были славные. Касательно того, поставляла ли именно эта пекарня свою продукцию во дворец, они не знали, но надеялись, что их просветят насчёт процедуры прохождения ворот. К тому же, рассматривая двигающихся на стене часовых, они поняли, что это непонятно кто, то есть, новая стража вряд ли знакома с этой стороной жизни дворца. И на это была самая большая надежда: что их никто не знает.

Пекарня была заперта изнутри, стояла этаким молчаливым и словно бы неживым домом. Это было естественно ввиду приблизившейся ночи, беспорядков и кое-где алеющих пожаров. Они чуть не выломали дверь, когда появился растрёпанный и испуганный хозяин в смешном ночном колпаке, едва прикрывающем залысины. Дрожащего хозяина поставили перед простым выбором: жизнь или телега свежей выпечки (именно то слово было выделено, не «телега», не «жизнь», основное — «свежая»). Пекарь что-то лихорадочно подсчитывал в уме, а потом уточнил: каковы размеры телеги. Гвардейцы сообщили, что именно он должен предоставить оную с размерами, соответствующими количеству продукции. После так и быть, никто не пострадает. А королевство его не забудет.

Когда смирная каурая лошадка была запряжена, а на телеге громоздились соответствующие полные корзины, хозяин пекарни сделал последнюю попытку уточнить судьбу конячки, а также пустой тары. Раздражённые разведчики постеснялись чётко ответить на вопрос, ибо за спиной пекаря торчали три полусонные мордочки одна над другой, но и обнадёживать не решились, поэтому ограничились нейтральным: как кости лягут.

Вот на едущую телегу стали больше обращать внимания. Прицепился даже военный патруль, кстати, из городской стражи. Солдаты выглядели внушительней и твёрже своих товарищей, ещё недавно битых. Но парочка пирожков и упоминание маршрута благотворно повлияли на суровых стражников. А вот с иными пришлось общаться на языке палок, а от одних спешно убегать — уж больно неприятно выглядели луки в их руках. Но, в целом, отделавшись ушибами и синяками, они, в конце концов, оказались у задних дворцовых ворот, где были подвергнуты процедуре отпугивания, но Визил сделал лицо упавшего с колокольни (он был третий из разведчиков, самый старший и тёртый из их компании, ему было проще всего ещё более состариться и сесть на козлы телеги) и ворчливо принялся препираться с охраной.

На вполне резонный вопрос: «Вам там что, жрать не надо?», стража отреагировала моментально: подняли решётку на пять локтей и в образовавшийся проём протиснулась телега. По тому, как солдаты тщательно проверяли телеги, видно было, что они не поверили. И лишь комментарии Визила, что, мол, молодцы, из-за них теперь на стол во дворец понесём остывшие пирожки, и солдаты, отведав сдобы, не найдя в телеге никакого подвоха или крамолы, почесали в затылках в немом восхищении: это кем надо быть, чтобы в смутное время в фактически центр кровопролития и неприятностей с непонятным победителем доставлять еду? Жон дурашливо щурясь (ну что за улыбка под направленными остриями копий, алебард и арбалетов?) сообщил служивым, что у них такой график доставки. А если продукция понравится, то они будут возить её и новой власти… по сходной цене. С тем их и отпустили с Единым.

Измученный кладовщик несказанно обрадовался привезенному. Гвардейцев он не узнал, но поделиться неприятностями, пожаловаться на жизнь был горазд. Правда, перед этим, чуть пальцем у виска не покрутил: мол, ребятки, вы может и не слепые, но мозги растеряли по дороге из села в столицу: кто ж вас теперь выпустит из дворца? Да, по этому поводу были сомнения и опасения, но разведчики решили бороться с ними по мере появления.

Вот информация, поведанная им словоохотливым дядюшкой Зимием, слегка дополненная знаниями и сплетнями других людей:

Элий Четвёртый убит — это точно. По некоторым данным самой Лидией — слухи об этом распространяли солдаты с нашивками «грифона». Но…

за самой Лидией объявлена охота по дворцу. Вначале людьми в зелёном, потом объявившимися стражниками РоШакли;

зелёные, или «грифоны», или отряд лорда РоАйци при появлении стражи коменданта в силу каких-то причин передрались друг с другом;

это было ужасно: море крови, горы трупов, половина прислуги, что не успела спрятаться в тёмных кладовых, убита, дворяне в основном пострадали все: либо мертвы, либо уже сидят в подвале, не взирая на пол и возраст, женщины практически поголовно изнасилованы, сумасшедшие садисты РоАйци принялись уже и за мальчиков…

(В этом месте капитан поднял руку — на лице его не дрогнул ни мускул, и попросил Жона рассказывать только факты или то, что имеет интерес, а не все подряд страхи натерпевшегося жути пожилого человека, на что разведчик с кривой улыбкой извинился, ответил, что увлёкся, и продолжил):

данных о Руфии, младшей сестре короля, герцоге Панорике, брате короля, нет никаких;

известно, что арестован лорд РоВенци и ряд высокопоставленных дворян с формулировкой «за измену», но ни кем арестованы, ни где находятся, неизвестно;

во дворце, не взирая на внезапность нападения, ещё имеются очаги сопротивления из числа гвардейцев и преданных королю людей, но эти места тщательно блокируются солдатами коменданта РоШакли… хотя он вроде как и разбил «грифонов», и будто бы объявляет себя сторонником истинной королевской крови. Всё.

РоГичи выслушав солдата почти не перебивая, задумчиво помолчал, потом негромко уточнил:

— А как вообще обстановка внутри?

Жон пожал плечами и виновато улыбнулся.

— Плохая, ваша милость. Всюду трупы — их даже убирать некому. Хозяйничают сейчас эти новые пехотинцы РоШакли, «голуби», но на мой взгляд они… — пошевелил пальцами, — в общем, показались серьёзней простых стражников, дежуривших на улицах. И я… не стал бы им доверять. Со слов выживших ведут себя не так нагло, как бесчинствовавшие до них «грифоны», но всё равно суют свой нос везде и также скоры на расправу…