Филис Каст - Избранная луной

– Я не могу! – снова выдохнула Зора, уронив свой конец носилок, и Ник издал стон, который прорвался через палку, зажатую в его зубах. – Прости, но я правда больше не могу и шагу ступить!

За ее спиной заскулил Ригель. Куда осторожнее, чем Зора, Мари опустила свой конец носилок и погладила щенка, уверив его, что «скоро, совсем скоро они придут домой».

Мари посмотрела на Зору, стараясь понять, правду ли она говорит о том, что силы покинули ее. Девушка истекала потом. Густые темные волосы облепили ей лицо и шею. Руки ее тряслись, она прерывисто дышала.

По счастью, она бросила носилки прямиком у входа в колючую изгородь. Мари осторожно спросила Ника:

– Как думаешь, ты сможешь идти? Осталось совсем чуть-чуть.

Половина его лица, не укрытая повязкой, была бледной и недвижной, и на миг Мари показалось, что он умер на последнем участке пути. Она уже потянулась проверить его пульс, как он пробормотал:

– Не знаю.

– Ну, придется попробовать. Зора, бери мою трость. Я помогу Нику идти. Ты слушай мои указания, и мы проберемся через лабиринт. Надеюсь.

– Все, что угодно, за возможность присесть и выпить большую чашку чаю, – выдохнула та.

Мари хотела ответить, что отдыхать им этой ночью не придется, однако увидев, с какой усталостью девушка смотрит на нее своими серыми глазами, осеклась. И сказала:

– Ты здорово помогла мне. Мы почти у цели. Присядь у входа и смотри не угоди в куст сумаха. Отдохни, пока я его развяжу.

– Зора устало кивнула и плюхнулась на зад. Мари быстренько развязала узлы и, бормоча полуживому пациенту что-то ободряющее, обвила его рукой свои плечи, а сама обхватила его за поясницу.

– Как войдем, сразу сверни налево. Поднимешь первую ветку и увидишь тропинку. Пройдешь шагов десять, и тебе покажется, что там еще один поворот налево, но это не так. Там тупик и колючки. Сразу поворачивай направо.

– Хорошо. – Зора нехотя вошла в заросли.

– Ник, обопрись об меня. Пошли!

Все оказалось гораздо тяжелее, чем представляла Мари. Ника шатало, ноги его то и дело заплетались. Несколько раз Мари казалось, что он вот-вот упадет, но она продолжала говорить с ним и давать Зоре указания и, к ее удивлению, они добрались до входа в нору, отделавшись лишь парой царапин.

– Где уложишь его? – спросила Зора, которая рухнула в изнеможении у очага и стала шевелить угли, чтобы вернуть огонь к жизни.

– На моей постели. Ему нужно быть поближе к теплу.

– Я думала, там теперь сплю я.

– Ты ляжешь на кровати Леды. Я устрою себе лежанку у очага. За ним придется присматривать всю ночь. И еще мне не нужно, чтобы он попытался встать и стал искать выход, – добавила про себя Мари. И подвела Ника к узкой циновке, на которой она проспала большую часть жизни. Он со вздохом лег.

– Теперь можно убрать повязку, – сказала она ему. Сняла бинт с его лица, и он сонно заморгал.

– Где я?

– Дома. Ну, у меня дома. Отдыхай, а я приготовлюсь к тому, чтобы заняться раной у тебя на спине. – Мари подошла к Зоре. – Вскипяти воду.

– О Богиня, наконец-то! Время пить чай.

– Не совсем. Надо приготовить ему питье. Мы с тобой подождем. Я собираюсь вынуть осколок.

Зора нахмурилась и разочарованно ссутулилась, но набрала свежей воды в котелок и подвесила его кипятиться над очагом. Мари поспешила в лекарскую кладовую. Там ее ждал дневник матери со страницами, помеченными там, где содержалось то, что ей нужно. Работала она быстро, уверенность в себе росла; Мари достала из сундука прижигательные пруты, несколько мотков чистых бинтов и деревянную шкатулку, в которой лежали иглы дикобраза и нитки из кроличьих жил для зашивания ран. После чего она нырнула в корзину с желтокорнем, взяла оттуда сухой корень и потащила к Зоре вместе с прутами и тремя большими лоханями.

– Отрежь от корня три куска размером с большой палец, брось по куску в каждую лохань. Потом залей их кипятком и положи пруты в самую большую.

– Зачем? – уточнила Зора.

– Это желтокорень. Он убивает заражение. Этими прутами я буду прижигать рану, когда выну наконечник копья, так что они должны быть как можно чище. Я тщательно вымою руки в лохани, как только вода станет терпимой температуры, а ты – в другой лохани. А третья для промывания раны. Следи, чтобы в котелке всегда был кипяток. Я намерена просить тебя заварить ему более сильнодействующий отвар, чем валериановый корень, который он пил до этого. – Мари понизила голос. – Это его вырубит, но я не знаю, надолго ли, так что нам надо шевелиться.

– Нам? – шепотом переспросила Зора.

– Ты все еще хочешь стать Лунной Девой?

– Конечно! – сказала Зора.

– Значит, нам .

– Да, логично, но прежде я таки разогрею рагу, чтобы у нас были силы быть начеку. – Зора вопросительно посмотрела на Ника, который снова потерял сознание.

– Нет, ему пока не надо. Скорее всего, его просто вытошнит, и все. Однако потом ему понадобится бульон, и ты сможешь его сварить. Просто срежь мясо с остатков кроличьих костей и…

– Перестань. Я умею готовить. Ты займешься им, а я – нашим пропитанием.

– Спасибо. Очень поможешь. – Мари благодарно улыбнулась Зоре. Выпрямилась, вытерла ладони о рубаху и снова кинулась в кладовую за драгоценной стеклянной бутылочкой, в которой Леда хранила запасы жидкости для неотложных случаев. Это было сильнодействующее снадобье из макового сока. Мари перечитала указания касательно дозировки, а также добавила конопляного отвара, который помогал унять тошноту, нервозность и боль.

– Это его точно усыпит, – сказала она себе. – Если не убьет. – Подхватив запасные бинты и пролистав дневник матери до записи, в которой она рассказывает о случае лечения особенно глубокой колотой раны, произошедшем несколько зим назад. Леда скрупулезно занесла в дневник и сам процесс прижигания, и то, что она делала сразу после, и как наложила на рану припарку из меда, ведьмина ореха, шалфея и цветков календулы. Мари улыбнулась, перечтя последнее предложение записи: Рана заживала хорошо – спасибо Матери-Богине и силе позитивного мышления!

Пытаясь мыслить исключительно в позитивном ключе, Мари приготовила мед, ведьмин орех, шалфей и календулу. Положив по изрядной порции каждого ингредиента в самую большую деревянную ступку Леды, она вернулась в большую комнату, размешивая ингредиенты на ходу.

– Его чай готов, и я налила кипятку во все три лохани с этим, златокорнем.

– Желто корнем, – поправила Мари точь-в-точь тоном своей матери. – Я возьму его чай. А ты помешай припарку. – Помедлив, она добавила: – Пожалуйста!

– С удовольствием, – Зора сонно улыбнулась. – Вот чай. Отнеси ему и садись поешь, твоя порция рагу ждет.

Мари кивнула в знак благодарности и поспешила к Нику. Когда она назвала его по имени и присела рядом с ним, он открыл глаза.