Макс Фрай - Гнезда Химер

– По крайней мере, я на это надеялся, – улыбнулся я.

Ндана-акуса Анабан тем временем вошел во вкус. Старикжаждал общения. Он снова поманил Хэхэльфа и что-то забубнил. Когда Хэхэльф повернулся ко мне, он выглядел очень довольным.

– Ндана-акуса говорит, что ты так ему понравился, что он с удовольствием пригласил бы тебя поселиться в его доме и жениться на одной из его дочерей или сестер, на выбор… Правда, не на твой, а на их выбор, но это не имеет значения, поскольку такое счастье тебе все равно не светит: ндана-акуса хорошо понимает, что тут есть два непреодолимых препятствия. Во-первых, ты демон и собираешься исчезнуть в конце года, а во-вторых, – Хэхэльф сделал драматическую паузу и с удовольствием закончил: – На его взгляд, ты слишком уродлив, так что с женитьбой все равно ничего не получится.

– Я слишком уродлив? – растерянно переспросил я. – Вот уж не думал!

Вообще-то я никогда не был столь невысокого мнения о своей внешности, даже в юности, когда человек способен совершенно искренне горевать из-за формы своего носа, подбородка или, не приведи господи, прыщика на щеке. Поэтому заявление ндана-акусы показалось мне обыкновенным оскорблением, и я недоумевал: зачем ему это понадобилось? Еще один милый местный обычай – так, что ли?

– Не обижайся, Ронхул, – подмигнул Хэхэльф. – Ндана-акуса говорил совершенно искренне, он не хотел тебя обидеть. Более того, он тебе сочувствует. Видишь ли, по меркам бунаба ты действительно жуткий урод! У тебя круглые глаза, улыбчивый рот, бледная кожа и слишком светлые волосы – именно то, что здесь считается самыми большими недостатками. Не переживай, у меня те же проблемы. Мои друзья бунаба искренне мне сочувствуют и постоянно уговаривают своих сестричек выскочить за меня замуж: они совершенно уверены, что я до сих пор не женат именно потому, что ни одна женщина в здравом рассудке не свяжет со мной свою судьбу… Но по сравнению с тобой я, конечно, почти красавчик! По крайней мере, кожа у меня загорелая, а улыбаться эти ребята меня давным-давно отучили.

– Ладно, переживем, – усмехнулся я. – В конце концов, все к лучшему, а то пришлось бы жениться, просто из уважения к хозяевам дома…

– Я скажу ндана-акусе, что ты ценишь его заботу, но, поскольку сам осведомлен о собственном уродстве, просишь его не хлопотать о твоей личной жизни, дабы не повергать в ужас женщин, живущих в этом гостеприимном доме, – решил Хэхэльф.

Ндана-акуса Анабан внимательно его выслушал и посмотрел на меня с настоящим отеческим сочувствием, а потом наконец приступил к трапезе.

Я же заметил, что кырба-ате уже опустошили свои миски, и снова обернулся к Хэхэльфу.

– Меня не сочтут хамом, если я на время покину общество и подойду к этим говорящим зверушкам? А то они уже все съели, еще уйдут…

– Ну что ты, конечно, обязательно к ним подойди, – кивнул Хэхэльф. – Когда я сказал ндана-акусе, что кырба-ате обратили на тебя внимание и согласились поболтать с тобой в конце вечера, твои ставки рванули вверх со страшной силой!

Я тут же отправился к кырба-ате. Всяческая живность – это моя слабость, не удивительно, что грозные «собачки» чару не стали грызть своими крокодильими зубками мою беззащитную задницу: я всегда отлично ладил с представителями фауны, даже с кусачими. Но кырба-ате были не просто очаровательными толстыми комками меха, а говорящими зверями Мараха, поэтому я здорово волновался. У меня имелся опыт общения с людьми Мараха, и я, при всем желании, не мог назвать его позитивным.

– О, явился! А мы тебя уже ждали, все хотели спросить: с какой стати ты на нас весь вечер пялился? – тут же сварливо спросил один из пушистых холмиков.

– Вы показались мне очень красивыми, – искренне ответил я. – Красивыми и… удивительными!

– Да, мы красивы, – важно согласился зверь. – Но что в этом удивительного?

– Может быть, ничего, но я видел вас впервые в жизни, – смущенно признался я.

– Как такое может быть? – теперь пришла очередь кырба-ате удивляться.

– А я здесь совсем недавно, – объяснил я. – Не только на Хое, а вообще в мире Хомана.

– Вот так так! Ну и как тебя сюда занесло, человек? – ворчливо спросил один из мохнатых толстяков, тщательно вытирая свою вилку большим круглым листом невысокого кустика, росшего поблизости. – Только не говори, что ты не человек, а демон: самый обыкновенный человек, это невооруженным глазом видно. Нас не проведешь!

Я опешил от его словесной атаки и хлопал глазами, пытаясь сообразить, что бы такое ответить.

– Рассказывай свою историю, только коротко, – проворчал другой кырба-ате. – Или вовсе ничего не рассказывай: ну какая у тебя может быть история? А нам уже пора по домам, ужинать и спать.

– Ужинать?! – Я не удержался от кривой усмешки. – А здесь вы что делали?

– Вот глупый человек! Какой же это ужин? Так, баловство одно! Сюда мы ходим только для того, чтобы дать хозяину дома возможность засвидетельствовать нам свое уважение, – объяснил он. – А настоящий ужин может быть только дома, в норке, под любимым одеялом…

– Ты давай, не отлынивай, рассказывай свою историю! – потребовал еще один кырба-ате. – В десять слов уложишься?

Я растерянно помотал головой.

– Ладно, пусть будет больше слов, но не увлекайся! – великодушно решили мохнатые толстяки.

Я старался изо всех сил. В конце концов мне удалось рассказать историю своих скитаний по миру Хомана за пять минут – своего рода рекорд.

– Ну вот, действительно ничего интересного! – вздохнул тот кырба-ате, который все это время старательно вытирал вилку. Он наконец счел ее достаточно чистой и положил в карман своего цветастого передника.

– Да ты не огорчайся, – сказал другой. – У вас, людей, почти никогда не бывает интересных историй! Так уж вы устроены… С тех пор как на Хой приезжал акуса-па-хумха Малого Халндойна, который добавляет в острый соус яд морской змеи керадбы, [60]я ни разу не слышал, чтобы из человеческих уст звучало что-то заслуживающее внимания!

– Люди вообще очень странные существа, – вмешался еще один. – Например, у вас почти совсем не растет шерсть. Ну, это я еще кое-как могу понять: природа обидела. Но вы же – разумные существа! Почему вы не носите шубы, чтобы замаскировать свои голые бледные тела? – И он возмущенно умолк.

– Ладно, – проникновенно сказал я, – вы меня убедили. Я непременно постараюсь раздобыть себе шубу. И буду ее носить, честное слово!

– Вот и умница, – снисходительно одобрили меня кырба-ате. – Вот ведь, какой молодец: вроде человек – а соображает!

– Ты тут с нами зря время теряешь, – вдруг сказал одни из кырба-ате. – Вернуться домой мы тебе не поможем, хотя могу наперед сказать, что все у тебя рано или поздно будет хорошо, особенно если ты действительно начнешь носить шубу. А теперь иди и ешь. А то такой тощий – смотреть на тебя противно!