Люк Скалл - Меч Севера

Коул опустил взгляд на свои руки. Прямо на глазах его кожа стала обретать цвет, призрачная бледность плоти сменялась здоровой розоватостью. Он ощутил, что происходит нечто странное, и взглянул вниз. Его рана в животе каким–то невероятным образом срасталась.

— Призрак! — воскликнул Деркин, который наконец встал на ноги и заверил маму, что ему ни в коем случае не грозит опасность споткнуться о мертвеца. — Ты выглядишь на десять лет моложе!

Коул поднял руку и потрогал голову. Волосы, похоже, стали гуще и не такими ломкими. Глубокое изнеможение, которое пронизывало его до самых костей, почти исчезло.

— Что со мной? — спросил он в полном замешательстве.

— Ты только что подпитался чужой душой, — произнес размеренный голос, жесткий, как железо.

— А ну–ка, как ты сюда попал? — воскликнула мама Деркина.

Однако, взглянув на этого человека, Коул сразу все понял.

— Ты — ворона, — прошептал он. — Ты спас мне жизнь в яме с шаркунами. Ты говорил со мной. У меня в голове. Ты… ты — вроде чародея?

Незнакомец склонил набок голову, и это движение показалось Коулу определенно птичьим.

— Я наблюдал за тобой еще с Сонливии, Даварус Коул. С тех пор как обнаружил тебя прислонившимся к дому, когда жизнь уходила из тебя вместе с кровью. Я был на корабле, который привез тебя сюда. Я спас тебя от людей, которые пытались тебя ограбить.

— Так это ты убил их, — сказал Коул, мысленно сложив вместе фрагменты происшедшего. — Ты убил их и взял Проклятие Мага.

— Да. Чтобы сберечь его. Оружие, которое ты держишь в руке, — необыкновенное. Оно выковано из сплава абиссума, демонической стали, которая поглощает магию, и тем не менее каким–то образом само наделено великой силой. Весьма могущественное орудие.

— Салазар сделал его для моего отца, который передал его мне. Я не хочу его. Это порочное оружие.

— Нет порочного оружия, — ответил чародей. — Только порочные люди, которые им орудуют. Я знал Салазара много столетий назад. Он был одним из немногих, кого я считал равными себе до падения богов. Мои воспоминания — песчинки, развеянные ветрами, но это я помню.

— Ты — лорд–маг? — воскликнул пораженный Коул.

— Лорд–маг? — Человек рассмеялся, и его резкий смех был напрочь лишен веселья. — Я не принимал участия в Войне с Богами. Бессмертие для меня — это ненужное бремя.

— Боги погибли столетия назад! Если ты — не лорд–маг… как ты до сих пор остаешься в живых?

— В течение пятисот лет моя душа выживала, будучи помещенной в неумирающее тело моего ангела–хранителя, — объяснил чародей. — Каждая минута, когда я хожу по земле в своем истинном виде, приближает меня к смерти. Я не бессмертный. Я просто выбираю, когда использовать оставшееся мне время.

— Что ты здесь делаешь? Что… чего ты хочешь?

Чародей в изодранном плаще пожал плечами.

— Того, чего хочет каждый человек. Правды. Я хочу знать, кто я.

— Ты имеешь в виду, что ты этого не знаешь?

— Если бы знал, то не просил бы твоей помощи! Давным- давно Белая Госпожа украла мои воспоминания. Выскребла мой разум подчистую, оставив лишь мое имя: Танатес . Я мало что помню, но это я знаю.

— Почему она сделала это с тобой?

— Я не помню. Но намереваюсь выяснить.

Коул посмотрел на Деркина и его мать, осознав, что они уже некоторое время ничего не говорят. Они выглядели как–то странно, их взгляды были обращены к высокой фигуре с повязкой на глазах, но, казалось, они ничего не видят.

— Ты их околдовал, — с осуждением заметил Коул.

— Да, — согласился чародей, который назвал себя Танате- сом. — Они не запомнят, что я был здесь. А теперь послушай–ка меня. Времени на вопросы нет. Возьми свой кинжал.

Наклонившись, Коул извлек Проклятие Мага из черепа Тесака. Изогнутый клинок вышел с мягким хлопком и брызгами крови. Несмотря на предупреждение чародея не задавать вопросов, Коул не смог сдержаться.

— Ты сказал, что я подпитался душой Тесака. Я умирал, но теперь я чувствую себя сильнее, чем когда–либо. Что со мной происходит?

— Дело в украденной божественности, которой обладал Салазар. Кажется, твой кинжал может поглощать не только магию.

— Я не понимаю.

— Вы с ним были связаны через Проклятие Мага. Когда он умер, кинжал передал тебе часть его души. Как и Салазар, ты теперь — соприкоснувшийся с богом — хранитель божественной сущности Похитителя. В тебе живет сама Смерть. Корми ее, и станешь сильнее. Сопротивляйся… и она будет питаться тобой.

— Соприкоснувшийся с богом, — прошептал Коул. Он уставился на свои руки.

— Не привлекай внимания к своим силам! И держись подальше от светосфер, которые освещают город. Магия, добытая из трупа Черного Властелина, заражена. Заброшенный край и сам распространяет безумие, но светосферы усиливают его воздействие.

Это вызвало у Коула дюжину новых вопросов, но не успел он заговорить, как Танатес поднял руку в перчатке, и его слова заставили юношу оставить вопросы при себе.

— Белая Госпожа вскоре сровняет этот город с землей, а всех, кто здесь находится, уничтожит. У нас всего лишь одна возможность это предотвратить. Слушай внимательно, и я расскажу тебе, что нужно сделать…

Саша снова наклонилась над поручнями, и ее стошнило. Она терпеть не могла морские путешествия. Качка корабля под ногами вызывала у нее тошноту даже при самых благоприятных обстоятельствах, к которым никак нельзя было отнести данную минуту, когда она, стоя на палубе «Удачи Госпожи», смотрела на множество раздувшихся трупов, гниющих в водах Сумрачного залива.

Корабль вышел из гавани Телассы вчера пополудни. Посмотреть на их отплытие собралась огромная толпа. Сама Белая Госпожа, любимая правительница города, возглавила спасательную экспедицию к затопленным останкам Призрачного порта в поисках выживших. Это было бы благородным жестом — три месяца назад…

Саша вытерла с подбородка кисловатую рвоту и постаралась, чтобы ее пессимизм не проявился в выражении лица. Она вспомнила мертвые тела, которые выбрасывало на берег в гавани Сонливии в течение нескольких недель после величайшего преступления Салазара. Шансы на то, что в городе, на который был сброшены миллиарды галлонов воды, кто–нибудь выжил, были ничтожны. А уж продержаться столько времени, пережив каким–то образом ту гибельную колдовскую атаку, — вообще никакой возможности.

Из–за спины прозвучал голос Амбрил:

— Тебя что–то беспокоит, сестра? Стоило бы поискать прибежища под палубой, если вид смерти настолько тебя расстраивает.

— Да не вид смерти меня расстраивает, а это бесконечное покачивание.

«И лунная пыль, которую я втянула этим утром», — подумала она, но не озвучила последнего. Она все еще не избавилась от чувства вины за те драгоценности, которые стянула в «Сирене». Уиллард вырубился, напившись, в общей комнате, и представившаяся возможность была слишком замечательной, чтобы ею не воспользоваться. Серебряные ожерелье и браслет принесли ей добрую пригоршню золотых монет, а отыскать дилера оказалось до смешного просто. Похоже, в Телассе наркотики переходят из рук в руки так же быстро, как деньги.