Адам Эпштейн - Круг Героев

Как ни удивительно, маленький отряд достиг стены Цитадели целым и невредимым. Элдвин невольно восхитился высотой башни. Она и издали-то казалась очень большой, но только вблизи стало видно, насколько это высокое сооружение. Как и говорила Лоранелла, никакой двери тут не было, а до окна им нипочем не добраться. Стены совершенно гладкие, никаких щелей и щербатостей – разве вот почему-то не хватает одного углового камня. На крыше башни Элдвин разглядел что-то вроде скульптуры – львиная голова с разинутой пастью. Из пасти сыпался обсидиановый порошок. Скайлар тоже заметила.

Кучи костей на пути к Цитадели, похоже, не смущали мертвых воинов. Зомби продолжали наступать.

– Самое время для магокалитки, – напомнил Элдвин.

– Сейчас будет, – пробормотала Скайлар.

Она опять полезла в сумочку и извлекла какие-то новые компоненты и предметы.

Подброшенные ингредиенты упали на землю, и в гладкой стене появилась дверца. Поскольку приспешники Паксахары не сбавляли хода, фамильяры и наследники, не раздумывая, кинулись внутрь.

Скайлар, Элдвин, Гилберт, Навид и Марати очутились в огромной квадратной комнате. Наверх вела винтовая лестница. Сквозь стеклянный пол виднелся гигантский голубой шар. Он вращался прямо под ними, и каждый поворот – честное слово! – открывал все новые и новые уголки мира. Наверное, шар показывал все места, куда могла переместиться Цитадель.

Магокалитка уже закрывалась, но пока она не захлопнулась окончательно, внутрь башни успели проскочить с десяток или больше лютых шакальих скелетов. Только тогда портал исчез.

Один из шакалов кинулся на Марати, но Навид вовремя метнул в него ядовитый залп, и скелет растворился в воздухе.

– Идите дальше, – сказал Навид фамильярам. – Мы с Марати их задержим.

– Ну вот, после всего, что с нами случилось, ты наконец показал, кто ты на самом деле, – усмехнулась Марати.

– И кто же? – осведомился Навид.

– Друг, – ответила мангуста. – А теперь давай-ка посмотрим, кто из нас отправит больше уродов обратно в могилы.

Стоя спина к спине, королевская кобра и белохвостая мангуста с помощью когтей и яда отражали натиск врагов. А Трое из Пророчества тем временем мчались вверх по лестнице.

До второго этажа звуки битвы, которую вели Навид и Марати, почти не доносились. В огромной комнате до самого потолка высились стеллажи, заставленные свитками с заклинаниями – столько Элдвин никогда в своей жизни не видел. Окон не было, но библиотеку ярко освещало разноцветное пламя огней Прото. На стенах висели портреты королей и королев Огромии, и Элдвину вдруг померещилось, что это их отрубленные головы.

Элдвин, Скайлар и Гилберт со всех лап пронеслись через библиотеку к следующему лестничному маршу, ведущему на третий этаж. Там они обнаружили комнату, захламленную всякими алхимическими штучками. В пиалах и чашах кружились водовороты из разноцветных жидкостей; в рассохшихся шкафах, судя по ароматам, хранились все на свете травы и цветы; в большом котле булькало кто-его-знает-что. В больших стеклянных колбах плавала какая-то жуть – видимо, остатки неудачных опытов Паксахары по оживлению мертвецов.

Фамильяры без остановки промчались на четвертый этаж. Здесь, похоже, располагалась военная ставка Паксахары. Широкий стол покрывала карта; булавки с рубиновыми головками отмечали продвижение Воинства Мертвецов. Каменная фигурка обозначала пока еще стоящий Резной Камень; две кучки камешков указывали на разрушенные камни Бриджтауэра и Джабал-Тура.

Троица одолела еще один лестничный марш и оказалась в очередной комнате без окон. Посередине поблескивал бассейн с зеркальной поверхностью; на его стенках были вырезаны изображения глаз-шпионов. Неподвижная вода светилась потусторонним светом. На водной глади рябили какие-то картинки; Элдвину стало любопытно, и, не удержавшись, он подошел посмотреть. Каждая картинка показывала какой-то кусочек поля боя. Вот, например, древесные лягушки Даку доблестно бьются со слоновьим скелетом; вот Уорден и его ученики гонят бородавочников, а те отступают под напором пламени, вызванного Ануриной удачей; вот самое тревожное – Воинство Мертвецов неотвратимо надвигается на Резной Камень. Камню того и гляди придет конец.

Элдвин перевел взгляд на другую картинку. Вот Орион, израненный и побитый, несмотря ни на что, не сбавляет хода. А вот Галлеон и Банши – у них дела не так уж плохи. Магии волшебника и его фамильяра с лихвой хватило на Лотара и его банду – все росомахи крепко связаны. А вот мелькнул его дядя Мальверн. Урбо и его люди храбро дерутся, несмотря на потери…

Элдвин пригляделся внимательнее – очень уж живой казалась картинка с Мальверном. Мертвые глаза такие белые. Стальной шип, обломок копья, торчит из гниющего уха и поблескивает в изменчивом свете. Образ делается все больше и больше, гораздо крупнее, чем другие видения глаз-шпионов. И откуда этот запах мертвечины? И тут Элдвин понял, что видит в воде отражение. Мальверн стоял прямо за его спиной!

Элдвин и ахнуть не успел, как шею ему сдавили Мальверновы когти. Он попытался глотнуть воздуха, но только воды набрал в легкие. Элдвин вовсю сопротивлялся и барахтался, однако дядя удерживал его под водой. Широко распахнув глаза, Элдвин наблюдал, как картинки глаз-шпионов сталкиваются, перекрывают друг друга и растекаются. И через воду донесся странно глухой, какой-то бесплотный голос Мальверна:

– Драться ты умеешь. В точности как твоя мать.

От этих слов Элдвина захлестнула неуемная ярость – такого ему еще никогда испытывать не доводилось. Он неистово забился, пытаясь сбросить Мальвернову лапу, но без толку. Глаза лихорадочно шарили под водой. Пожалуйста, ну хоть что-нибудь, что можно швырнуть с помощью телекинеза! Воздуха в легких оставалось все меньше, но, вместо того чтобы поддаться панике, Элдвин расслабился. Дядя ведь сам учил его, как управлять природным даром. То, что ты двигаешь силой мысли, не обязательно должно быть твердым. Элдвин сосредоточился и внутренним усилием отогнал воду на другой край бассейна от себя и Мальверна, а потом заставил ее подняться приливной волной, которая обрушилась на дядю и племянника. Оба грохнулись на пол. Элдвин стукнулся грудью, и от удара три шепчущие раковины из его ожерелья раскололись.

Мальверн вскочил на лапы и выплюнул сломанные зубы. Заметив расколотые раковины, он ухмыльнулся:

– Какая жалость. Больше нет у тебя памяти о семье.