Таран Матару - Боевой маг

— Сегодня мы отправимся в наш новый лагерь, на границе между джунглями орков и местом, в которое мы пришли, чтобы назвать домом. Там мы подготовимся к нашему длительному дежурству, чтобы сохранить не только Ралейгшир в безопасности, но и весь Гоминиум. Ибо мы защищаем ворота в империю.

Флетчер повернулся и указал вдаль.

— Там, за горизонтом, не более чем в сутках пути, лежит Корсилиум. Тысячи невинных людей, проживают своей повседневной жизнью. Вы тонкая линия, которая держит их в безопасности от диких орд на нашей южной границе. Я не мог придумать ничего лучше борьбы в этом стремлении.

Улыбка, даже намёт на неё от Далии. Он знал, что был драматичен, но он придавал значение каждому слову.

— Но как мы должны себя называть? — спросил Флетчер, указывая на свою форму. — Мы идём менять отряд Фурий Форсайта. Вчера нас опознали люди, которых Дидрик называет своими надзирателями. Так кто мы?

Пока он говорил, Таисса спешила к нему с улицы. Он видел как нахмурились брови людей, даже неохотно дергались уголки губ когда они обдумывали ответ.

Таисса протянула ему рулон ткани, прикрепленный к шесту. Резко развернулась и отступила шепча.

— Я сделала всё, что могла, только у нас не осталось зеленого цвета.

— Я уверен, что это здорово, Таисса, спасибо, — прошептал Флетчер.

С размаху, он распутал ткань на шесте, позволяя флагу развернуться и трепетать на ветру.

— Люди Ралейгтауна, я нарекаю вас… лисы! — объявил Флетчер, и расслабился, услышав рев одобрения как от солдат, так и от горожан, когда они увидели работу Таисса.

Это был первый раз, когда он увидел флаг, и результат поражал. Вышитый на ткани богатого бордового цвета золотой контур лисы фенек, одна лапа приподнята, нос направлен прямо, как стрела. Он колыхался на ветру, прекрасный в своих деталях и цвете.

— Лисы, вы готовы сражаться? — крикнул Флетчер, обрывая овации.

— Сэр, да, сэр! — прозвучал ответ, крик в идеальном единстве.

— Сэр Колдер, отдайте приказ, — сказал Флетчер, заставляя вернуться усмешку.

— Кругом, — гаркнул сэр Колдер.

Сорок две ноги повернулись на каблуках. Сорок два притопа.

— Вперёд… марш!

Сердце Флетчера пело от восторга. Потому что Лисы Флетчера пришли в движении.

БЫЛО ТАКОЕ ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО ОНИ ДОСТИГЛИ подножия гор моментально. Перевал, на который они направлялись, был всего в сорока минутах ходьбы, по прямой. Теперь, когда Флетчер подумал об этом, было странно знать, что люди Форсайта были так близко, но они не встречали их более двух месяцев.

Когда он посмотрел гряду, протянувшуюся влево и вправо, насколько мог видеть глаз, Флетчер понял, что это не горы Медвежьего Клыка. Стены были отвесными, как у самого Вокана, а окраска была светло-коричневой от высушенной на солнце глины, хотя он знал из рассказов сэра Колдер, что они были сделаны из рассыпчатого песчаника. Но независимо от их состава, они стали известны как Бронзовокаменные скалы, неблагородное и неточное название природного чуда, отделяющего тропические джунгли от умеренных равнин Ралейгшира, не говоря уже о цивилизованном мире от орков-варваров.

— Я не вернусь сюда, потому что… знаешь, — сказал сэр Колдер сквозь скрип колес повозки. Он сидел на задней оси и растирал свой обрубок ноги под кожаными ремнями протеза, после долгой ходьбы. — Не было на что смотреть тогда, и не будет сейчас.

Теперь они поднимались по склону, где крутые стены гор поднимались по обе стороны. Небо было ярким и чистым, Флетчер был наполнен искушением призвать Игнатуса и полететь вперед. Но затем…

— Привал! — голос Ротерема раздался спереди.

Флетчер поспешил мимо повозок, прокладывая себе путь через ряды своих людей. Затем он остановился, полный смятения. Они оказались в нужном месте, но там никого не было.

— Где люди Форсайта? — рявкнул Ротерем. — Это подонки должны быть здесь.

Оглядываясь вокруг, Флетчер мог видеть, что они были в каньоне, не отличающемся от того, через который прошли в эфире. Здесь не было никакой травы, просто сухая, высушенная грязь под ногами, затененная естественными бастионами, уходящими ввысь. Стены гор сходились углом внутрь, заканчивались разрывом, не больше броска камня. Через него Флетчер мог видеть буйную зелень, а за её пределами, рябь листьев и зарослей края джунглей.

На правой стене, располагался естественный выступ, имевший довольно потёртый вид, достаточно широкий. чтобы мог ходить человек. В своей самой высокой точке, возможно, в два этажа и две меры ярдов от входа каньона, выступ расширялся наружу во что-то, напоминающее платформу. Там можно было увидеть остатки какого-то здания, теперь не более, чем кольцо камней фундамента, а оставшиеся булыжники разбросаны по земли вокруг.

— Это старая сторожевая башня, — сказал сэр Колдер, топая за ним. — Упала давно, даже прежде чем родился твой отец. Раньше мы отправляли часовых на выступ — там можно разместить полдюжины человек и костер, и фундамент удерживает большую часть ветра. И от туда хорошо виден подход к каньону.

— Ловко, сказал Флетчер, избегая соблазна подняться по уступу и взглянуть.

Вместо этого он прошёл вперед, ко входу каньона. Его поразило то, насколько узким был промежуток: Игнатус мог бы, сидя в центре раскрыв крылья, достать до краёв. Если бы армия должна была пройти здесь, им пришлось бы миновать узкое место колонной не более десяти человек в ряд.

— Мы называем это расщелиной, — сказал Ротерем, следуя за Флетчером. — Если бы ты посмотрел сверху, это выглядело бы как песочные часы, причем этот промежуток был бы в середине.

— И это единственный путь в Ралейгшир? — спросил Флетчер.

— Конечно, — ответил Ротерем. — Горы простираются до Весании на запад, а линии фронта защищают границы на востоке, за рекой Уотфорд. Вот и всё.

Флетчер сделал шаг и споткнулся, задев ногой что-то полое и металлическое.

— Что это? — спросил он, обращаясь больше к себе. Он опустился на колени и соскоблил грязь с круглой формы, настолько сильно заржавевшей, что она сочеталась с грязью.

— Ещё одна реликвия из прошлого? — спросил он.

— На самом деле, немного новее, — сказал сэр Колдер, опустившись на одно колено и положив руку на ржавую конструкцию. — Веришь или нет, но это первая пушка, сделанная за несколько недель до твоего рождения. Первая пушка, во всех отношениях.

Он усмехнулся и покачал головой.

— Я удивлен, что старушка все еще здесь.

— Подождите… разве не отец Отелло изобрёл пушку? — спросил Флетчер.

— Он, парень, — сказал сэр Колдер, убирая грязь, чтобы увидеть клеймо на боку.

Торсейджер

— Что она здесь делает? — спросил Флетчер, проводя пальцами по старой надписи фамилии Отелло.