Алан Дин Фостер - Чародей с гитарой. Том 2

— Да, и за это я буду помазан в цари благотворительности, пожертвую все свое имущество бедным и подамся в бродячие монахи — благословлять нищих духом и прочих неудачников. Нет, все-таки я предпочитаю остаться торговцем, а раз так, я должен заботиться о своих приказчиках и их семьях. — К его меху липли сырые просторные рукава шелковой, с глубоким вырезом на груди, рубашки. — Я не отдаю товары просто так. Вам больше нечего предложить взамен?

— Да как сказать… — колебался Мадж. — Можа, мы смогли б как-нибудь обойтись без одной-двух дамочек. Например, мне эта жеманная рысь иногда здорово на нервы действует. — Под убийственным взглядом Джон-Тома он стушевался. — Да ладно тебе, чувак, это ж всего-навсего идея.

Джон-Том сделал глубокий вдох и передвинул дуару на живот.

— Предлагаю с помощью чаропесни заполнить бак горючим. На моих чарах мотор будет работать лучше, чем на любом топливе, которое вам рано или поздно придется туда залить. И в деньгах выиграете.

Капибар не колебался.

— Высокий чужеземец, вы — честный человек. Я позабочусь о том, чтобы вы получили пусть не роскошные, но вполне приличные запасы. В Фарраглине достаточно островов, где можно их пополнить.

После обмена рукопожатиями Мадж указал на темнеющее небо.

— Ну вот, все улажено, и нельзя ли теперь спросить: в этом водяном раю есть местечко, где любознательный путешественник может маленько развлечься?

— Мадж, ты разве не устал? Неужели не хочешь провести ночь в постели, которая не качается? Нам же завтра отплывать!

Выдр непристойно подмигнул.

— Чувак, ну ты ж меня знаешь. Качка качке рознь, вот так. И ежели нам предстоит несколько недель болтаться в океане, я последние свои часы на берегу хочу провести в обществе стройных ножек, а не плавников. Я не любитель выделывать курбеты с дельфинами.

— А я-то думал, все твои курбеты остались в прошлом.

Мадж, полный предвкушения, с надеждой повел взором вдоль неровной подвесной дорожки. Из мерцающих дверных проемов соседних домов доносилась музыка и веселые вопли на разных диалектах.

— Приятель, да ты сам подумай! Ежели так охота расслабиться, че может быть лучше безобидной смены обстановки? Вспомни о своих несчастных мозгах, им ведь тоже надо отдохнуть от повседневных забот.

— Моим солдатам не помешало бы восстановить силы, — согласился Найк. — Да и мне, если уж на то пошло. Ведь мы совершили трудное путешествие по Карракасу и готовы пуститься в новое, также изобилующее опасностями.

Джон-Том махнул рукой. Наверное, на него подействовала музыка или ароматы, сочащиеся из недр нескольких ветхих строений.

— Ладно. Пожалуй, нам и в самом деле пойдет на пользу небольшая вечеринка, если только сумеем за собой уследить.

— Ты, чувак, следи за собою скока влезет. А моим зенкам найдется применение получше, вот так.

Выдр с надеждой посмотрел на всезнающего капибара.

Покончив с формальностями, хозяин стал сама отеческая забота.

— Ну, сведениями подобного рода я поделюсь с радостью и бесплатно.

Портовая таверна легонько покачивалась на сваях. Внизу было пришвартовано множество суденышек, к ним с подъемного моста гостеприимно свешивались веревочные лестницы.

Предназначались они и для иноземных гостей, и для местных жителей.

Джон-Том огляделся вокруг — луна бросала ленивые тени на просторы неведомого Фарраглина и болотистой дельты Карракаса. Горстка летучих аккордов, словно уловив его настроение, сбавила тон. Он подумал, как бы Талея оценила это зрелище, не говоря уже о романтическом стечении обстоятельств. Где-то в недрах таверны разбилась бутылка, кто-то гортанно выругался, и хорошего настроения как не бывало. Слегка подавленный, Джон-Том пошел вслед за Маджем и остальными.

Таверна, хоть и не слишком впечатляющая по меркам таких бывалых путешественников, как Джон-Том с Маджем, все же была просторна и кишела посетителями, вне всяких сомнений довольными собой и жизнью. Обильно потея в переполненном, слегка шатающемся зале, чаропевец не заметил, как Найк и его подчиненные растворились в шумной, кипучей толпе. Принцессы, поначалу неохотно, но с растущим энтузиазмом закружились под заразительную музыку — посетители одну за другой пригласили их танцевать.

Мадж взялся развлекать Пивверу Тренку-Ханскую, которую, похоже, забавляли его старомодная учтивость и предупредительность, хотя всерьез она их не воспринимала. Джон-Том разрывался надвое: одной половине безумно хотелось, чтобы Ансибетта воспринимала его всерьез, вторая придерживала первую. В результате произошел внутренний конфликт, неразрешимый даже с помощью спиртного.

Ничуть не полегчало Джон-Тому, когда она, запыхавшись после танцев с несколькими энергичными партнерами, села перед ним на стул и наклонилась вперед.

— Как замечательно! Вы не скучаете, господин чаропевец?

— О нет. — Джон-Том невесело улыбнулся. — Ни в коей мере.

— Оказывается, простолюдины бывают такими забавными!

Она подперла ладонью безупречной формы подбородок и подмигнула. В такие ситуации он попадал нечасто и понятия не имел о том, как надо себя вести. Вежливо поинтересоваться, не страдает ли принцесса тиком? Логика подсказывала, что это было бы ошибкой.

— Расскажите мне еще о ваших чудесных приключениях, — проворковала она, не дав Джон-Тому вдосталь поломать голову над ее загадочным поведением.

Спрятаться его пальцам было негде, поэтому они затеяли бессмысленную возню со стаканом.

— Да не считаю я, что все они были такими уж чудесными.

Он заставил себя отвести взгляд и заметил, как Умаджи крутит над своей головой ошалевшего орангутана в морской форме.

Ансибетта кивнула на столик, за которым увлеченно беседовали Пиввера и Мадж.

— Не понимаю я вашей скромности. Вот ваш товарищ, напротив, охотно рассказывает о своих путешествиях.

— Куда уж охотнее…

— И вам не стоит его упрекать. У нас есть придворные волшебники, но это в основном способные фокусники. А настоящего чаропевца я еще ни разу не встречала. Вы родились для этой профессии?

— Да… Нет… Вообще-то не знаю. Я не очень много раздумывал над этим. Сам был удивлен, когда у меня открылись способности. — Он сосредоточенно вертел полупустой стакан. — Моя история — из тех, которые принято считать необычными.

— Вот видите! — Она откинулась на спинку стула и ободряюще улыбнулась. — Я знаю, вам есть о чем рассказать!

— В мои рассказы очень нелегко поверить. Иногда я и сам верю не до конца.

Выдав эту туманную фразу, он поведал Ансибетте, как очутился в ее мире и нашел в нем свое место, вполне, надо заметить, достойное.

Ансибетта Боробосская вся обратилась в слух, ловила каждое его слово. Он уже дошел до середины своей биографии, как вдруг заметил, что ансамбль в таверне играет только две мелодии, повторяя их вновь и вновь. Гиббон, ласка, сервал и валлаби показались ему музыкантами опытными — что ж их заклинило-то? Такому заведению для процветания необходимо разнообразить репертуар, не то исполнителей закидают в лучшем случае насмешками, а в худшем — всем, что под руку подвернется.