Алан Дин Фостер - Чародей с гитарой. Том 1

— Мой мальчик, ты впадаешь в истерику.

— Никуда я не впадаю, — отрезал Джон-Том. — Я злюсь, и мне не по себе, но никакой истерики не предвидится.

В этот миг исполинский голубой краб, терпеливо выслушивавший его причитания, словно растворился в воздухе — заодно с пещерой, водорослями, ревом океана и пряным запахом соленой воды. Багрово-зеленый свет сменился неярким теплым свечением. Футах в шести от юноши возник стул, на котором восседал Клотагорб, волшебник Клотагорб в своем истинном облике. Он пристально глядел на Джон-Тома. За спиной чародея виднелась стена из светло-коричневого дуба. Помещение приобрело привычные очертания: кровать, стол со стулом, в углу — рукомойник и раковина. Джон-Том поднялся, пересек на негнущихся ногах комнату, подошел к рукомойнику и плеснул холодной водой в лицо и на руки; затем взял полотенце и принялся вытираться, радуясь гладкости собственной кожи. Хитиновый панцирь сгинул, будто его и не было. Юноша прикоснулся к недавно вымытым волосам, ощупал голову.«Я стал самим собой!» — воскликнул он мысленно, испуская облегченный вздох. Выходит, мир вернулся в нормальное состояние? Вернулся ли? Что разумел волшебник под затруднительным положением? Джон-Том знал, что Клотагорб не из тех, кто бросается словами; к тому же все эти фокусы с переменой наружности — прекрасная иллюстрация серьезности происходящего.

Ну и ладно. Справимся, и не с таким справлялись. Клотагорб наверняка придумает, как быть и что предпринять. Разумеется, поначалу он будет ворчать, кряхтеть и жаловаться на судьбу, но сделает все, что нужно, а Джон-Том, как обычно, наберется по ходу дела опыта. Поистине смешно даже предполагать, что чародей, среди заслуг которого — план сражения у Врат Джо-Трума, решающей схватки с Броненосным народом, а также изобретение способа подавать внутрь Древа горячую и холодную воду, — не сумеет совладать с тем, кто (или что) вынудил его проснуться поутру в обличье голубого краба. Да, но что, если это повторится? Джон-Том лишь теперь заметил, что у него дрожат руки.

— Эй, — проговорил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно, — смотрите-ка. Может, я и впрямь впадаю в истерику?

— Запоздалая реакция, — отозвался Клотагорб, неодобрительно прищелкнув языком; впрочем, взгляд волшебника выражал искреннее сочувствие. Маг сунул лапу в один из ящичков на своем животе, порылся в нем и извлек крохотный пакетик. Он раскрыл его, вытряхнул содержимое в воздух и произнес заклинание, которого Джон-Том еще не слышал:

В следующий миг по телу Джон-Тома разлилось спокойствие. Облегчение было столь полным и неожиданным, что юноша не устоял на ногах. Если бы не Сорбл, который успел подхватить его и довел до кровати, он бы повалился на пол.

— Пожалуй, я слегка перестарался, — буркнул Клотагорб.

— Нет-нет, ни в коем случае, — возразил Джон-Том. — Большое спасибо... спасибо.

— Да, перестарался. — Волшебник кивнул головой в такт собственным мыслям. — Тебе слишком хорошо.

Не обращая внимания на слабые протесты юноши, он сделал замысловатый жест. В голове у Джон-Тома мгновенно прояснилось. Юноша притворился, что весьма благодарен, однако в действительности испытал сильное разочарование.

— Уф! Что это было, сэр? '

— Сейчас не время заниматься фармакологическими экспериментами, — ответил чародей, погрозив молодому человеку пальцем. — Сказать по правде, мой мальчик, ты еще не готов к тому, чтобы обучаться им. С тебя вполне достаточно, что ты, благодаря мне, в состоянии соображать. Разве ты забыл, о чем мы говорили?

— Забудешь, как же. — Джон-Том уселся на кровати и положил руки на колени; лицо его поскучнело. — Очередное затруднительное положение.

— Похоже, я переоценил твои возможности, — фыркнул Клотагорб. — Ну, ничего, побочные эффекты скоро прекратятся.

— Жалко, — пробормотал Джон-Том. — Если я правильно вас понял, сэр, все повторяется снова, так? Но с меня хватит. Тем более вы, несомненно, обойдетесь и без моей помощи.

— Ты так думаешь? — справился Клотагорб, глядя на юношу сквозь шестигранные стекла очков. — С чего ты взял?

— Разве не вы превратили нас в самих себя? — Джон-Том обвел рукой комнату. — Вы вернули все на прежние места. Я — это я, вы — это вы, а мир стал таким, каким ему и следовало быть.

— Разумеется, — согласился волшебник, — однако должен тебя разочаровать: моей заслуги тут нет.

— Вы хотите сказать, что все произошло без вашего участия? — озадаченно переспросил Джон-Том.

— Именно так, мой мальчик. Я ничего не искажал и не исправлял.

— Значит, — проговорил Джон-Том, — мы опять можем обернуться не пойми кем?

— Совершенно верно. В любой момент мы с тобой можем стать голубыми крабами, а Сорбл — той самой омерзительной многоножкой, и оказаться вместо Древа в сырой пещере, и...

— Ладно-ладно. — Мысль о возможном возвращении обратно в тело шестиногого краба заставила Джон-Тома содрогнуться. Он вовсе не желал вновь очутиться в благоухающей морем пещере. — Но я не понимаю. Такие вещи, насколько мне известно, ни с того ни с сего не происходят.

— Факты, мой мальчик, свидетельствуют об обратном. К тому же случись нечто подобное снова, его последствия могут быть совсем другими.

— К чему вы клоните? — спросил Джон-Том, оглядывая комнату, словно в поисках признаков предстоящего изменения. Взгляд юноши задержался сперва на стуле, затем — на вешалке, занятой чистой рубашкой.

— К тому, что в следующий раз мир может измениться куда сильнее, причем это наверняка произойдет неожиданно, безо всякого предупреждения.

— Значит, то была не иллюзия? — спросил Джон-Том, поразмыслив над словами волшебника. — Значит, Сорбл и мы с вами и впрямь превратились невесть в кого?

— Да. Преображению подверглись не только мы, но и весь мир. Тебе не почудилось, что ты обернулся голубым крабом. Ты стал им.

— Я... Может быть... — Юноша не докончил фразы.

— Что, мой мальчик?

— Мне подумалось, что вы решили подшутить над нами, — выговорил наконец Джон-Том, отводя взгляд. — Вы ведь постоянно испытываете меня.

— Что ж, вполне разумное допущение, — заявил Клотагорб. — Однако ты забыл, что я не в том возрасте, чтобы подшучивать над кем бы то ни было. Нет, я вовсе не собирался испытывать тебя. Если бы все было так просто...

Джон-Том задумчиво кивнул и потянулся за дуарой, которая висела на спинке кровати. Юноша взял инструмент в руки, перекинул через плечо ремень. На лице чародея промелькнула тень беспокойства.

— Что ты намерен делать?

Тревога Клотагорба имела под собой основания: несмотря на прилежание в занятиях, чаропение Джон-Тома под аккомпанемент дуары оставляло желать лучшего. Да, его музыка творила чудеса, но, как правило, совсем не те, на которые он рассчитывал.