Оливер Джонсон - Светоносец (сборник)

Потом ураган исчез, а она стояла как и раньше, неколебимая как статуя, ее стройная, абсолютно прямая фигура осталась на том самом месте, где мгновение назад устоять не смог бы никто. Горцы повскакали с покрытой льдом набережной, на которую только что упали, спасаясь от смерча. Вой ветра прекратился, как если бы ужасный рев впитался в нежное тело Талассы.

И только тут она покачнулась и, как будто получив удар в грудь, и опустилась на колени, запахнув плащ вокруг себя. Уртред сделал шаг вперед, но потом остановился, мертвый от ужаса: яростный бой продолжался внутри складок плаща. Белая шерсть яка вспучивалась и выгибалась, как если бы кто-то бил по ней изнутри, Таласа сжимала пальцами складки плаща, ее лицо исказилось от боли. Он обхватил ее и потащил к трапу.

— Быстрее, — выдохнула она через стиснутые зубы, — освобождай корабль!

Из-за ее спины он поглядел на здание за ними. Выход из галереи был запружен толпой тел, обернутых к гниющие саваны. Когда смерч ударил по Талассе вампиры остановились, но сейчас опять рванулись вперед. Их резкие крики отчетливо раздавались в тишине, наступившей после того, как ветер утих.

Уртред повернулся к кораблю и поднял руки, вспоминая заклинание, которым он еще ни разу не пользовался. Его энергия, полностью выплеснутая в битве под Каменным Черепом, вернулась: в венах опять горел огонь. Пришло время для еще одного заклинания. Духи: вызов мистических воздушных существ, посвященных Ре, очень похож на вызов огненного дракона, которого он призвал много лет назад в пещере под Форгхольмом. Это заклинание полегче, но пироманты пользуются им весьма редко.

Он взмахнул руками, как если хотел поставить горшок на гончарный круг, и в воздухе появилось светящееся облако, вместе с которым летели духи огня, мерцающие и переливающиеся в свете облака, похожие на полярное сияние в миниатюре. Потом, повинуясь движениям его руки, крошечные создания отделились от конуса света, и, разделившись на тысячи сверкающих звездочек, поддерживаемых в воздухе волшебными крылышками, полетели к кораблю; там они уселись на каждой части каждой мачты и каждой реи, облепили киль и паруса, так что, казалось, весь корабль засиял золотым жарким светом.

Лед, только что покрывавший барку, начал испаряться, талая вода дождем хлынула с такелажа. Корпус судна затрещал и застонал, освобождаясь он тысячелетней хватки льда. Мачты освободились, паруса развернулись и упали вниз с рей, все еще в идеальном состоянии. Налетел небольшой порыв ветра, паруса надулись, корабль скользнул по льду и резко остановился, удерживаемый швартовыми канатами, от тряски еще больше воды полилось со стальных тросов. Порхающий по Волнам освободился.

Горец, дальше всех стоявший от корабля, закричал, предупреждая об опасности. Вампиры выстроились в линию и пошли вперед, небыстро, опасаясь света корабля, шаг за шагом приближаясь к линии, которую Гарадас, Джайал и выжившие горцы образовали на пирсе. Несколько шагов, и со сдавленным криком немертвые бросились на людей: фигуры качались и шатались в отчаянной борьбе, рев вампиров смешивался с криками горцев.

Еще трое людей упало. Без Джайала и Зуба Дракона остальные не выдержали бы и минуты, но он, с улыбкой демона на лице, стоял как скала в центре, ударяя и разрезая на куски живых мертвецов. Наконец, однако, даже ему пришлось отступить. Гарадас и его люди сумели унести двух раненых товарищей; третий погиб в последовавшей схватке.

В этот момент в сражение вмешался Уртред, молотивший перчатками по щелкающим челюстям перед собой. Гарадас выкрикнул приказ, и отряд стал медленно отступать к трапу на корабль. Некоторые из вампиров оказались насажаны на копья горцев, и тем не менее рвались вперед, раскачивая копейщиков из стороны в сторону сидевшей в них половиной копья. Одного из горцев, не бросившего копье, резкий толчок сбил с ног, и он с криком упал с пирса на лед, находившийся в тридцати футах внизу. Некоторые из вампиров прыгнули вслед, не обращая внимания на кости, ломавшиеся как сухие прутья, и бросились сражаться друг с другом, стремясь первыми добраться до горла умирающего человека и до его крови.

Двое горцев отступили на палубу, достали луки и натянули тетиву. Выстрел следовал за выстрелом: стрелы ударяли по вампирам, как молоток по мясу, и те, кто стояли первыми, скоро стали напоминать дикобразов, тем не менее это не мешало им по-прежнему наступать на людей, стараясь схватить копья, вырывая одни и ломая другие — обезоруженные горцы отступали назад, отпрыгивая от щелкающих зубов, норовивших вцепиться в их голые руки.

Уртред понял, что если вампиры прорвут линию, все будет кончено. Он повернулся к кораблю: еще один порыв ветра, пытался оторвать его от пирса, вся палуба была в талой воде.

Сейчас их уже оттеснили к тому месту, где он оставил Талассу. Она с трудом встала на ноги, белый плащ плотно обвился вокруг ее талии; пока она сражалась с энергией, заключенной в плаще, лицо стало бледным. Внезапно она выбросила руки вперед, ударил порыв ветра, из самого центра ее тела вырвался смерч, ударился об набережную, подпрыгнул, перелетел через головы горцев, приземлился среди вампиров и погнал их назад. Людям даже показалось, что их подхватил гигантский океанский вал: кого-то сбросило с набережной на лед, остальные покатились обратно к пирамидам, завывая и цепляясь за землю.

Таласса повернула руки к себе, и ветер, чей рев уменьшился до обычного свиста, полетел к их отряду. Уртред и горцы невольно пригнулись, но ветер прыгнул к Парящему над Волнами . Паруса надулись, тросы натянулись, корабль забился, удерживаемый швартовыми. Горцы быстро забрались на палубу, таща с собой раненый друзей. Джайал и Уртред шли последними, прикрывая отход, но некому было нападать на них: вампиры только что пришли в себя и начинали становиться на ноги.

— Рубим канаты! — крикнул Уртред. Джайал кивнул и побежал на нос судна, оставив Уртреда напротив кормы.

Уртред высвободил из перчатки свой острый нож и одним могучим ударом перерезал первый туго натянутый канат: он лопнул с оглушающим грохотом, окаменевшие волокна пеньки пролетели мимо его маски с такой силой, как если бы ими выстрелили из пращи. Уртред прыгнул ко второму: сильный удар, и этот лопнул. Он повернулся и увидел, что Джайал уже справился со двумя веревками на носу, и бросился к трапу. Послышался треск, полозья освободились от льда, появилась темная щель между пирсом и кораблем: Парящий над Волнами заскользил в сторону, опасно набирая скорость. Трап соскользнул в быстро увеличивающуюся дыру и разбился о поверхность замерзшего озера.

К этому моменту вампиры уже изо всех сил бежали по пирсу. Первый из них был недалеко от Уртреда; между ним и кораблем уже была дыра в шесть футов, внизу — тридцатифутовая пропасть. Уртред повернулся, уперся сандалиями посильнее и прыгнул. Когда он уже был в воздухе, что-то рвануло плащ с его спины: один из вампиров достал его когтем, потом он упал на самом краю палубы, где-то в мешанине канатов, держащих мачты, когти перчаток вырывали куски из веревок, корпус убежал из-под него и он заскользил вниз, на лед. Он изо всех сил вцепился когтями, корабль уже набрал скорость, прямо под его болтающимися ногами были острые как бритва обледеневшие выступы утлегаря. [19] Утлегарь — рангоутное дерево, наклонный брус, являющийся продолжением бушприта. Для удержания утлегаря используются различные штаги. Снизу утлегарь удерживают утлегарь-штаги, идущие от конца утлегаря к корпусу судна. Уртред подтянулся на руках, вцепился в планшир и рывком перевалился на палубу корабля; потом, качаясь, встал на ноги.