Стивен Браст - Влад Талтош. Том 3

Мне понадобится яйцо ястреба.

В разных краях он носит имя терноястреб, овражный ястреб, схроноястреб или хохолятник. Имперские природоведы выделяют сто четырнадцать подвидов крылатых хищников, которых в народе называют ястребами. Терноястреб обитает во многих краях, включая адриланкскую пущу. Гнезда он вьет в колючих зарослях, самцы сторожат яйца и птенцов, а самки охотятся. Иные природоведы полагают, что когда-то давным-давно, по воле случая или чьей-нибудь еще, атира скрестилась с неким крылатым хищником. Быть может. Что, однако, не вызывает сомнений, так это факт, что при нормальных условиях подобное существо не могло бы выжить в такой среде обитания, если бы не странная природная девиация, которую мы именуем магией.

Как и с прочими магическими созданиями, невозможно сказать, какие из его способностей естественные, а какие сверхъестественные. Один момент, снова же, сомнений не вызывает: именно с помощью магии терноястреб прячет свое гнездо. Поэтому-то так непросто искать его в лестой чаще, заглядывая в каждое гнездо, чтобы в итоге отыскать то единственное яйцо из тридцати, которое ответит на мысленный зов — да, у меня есть нужное свойство.

Поиски не слишком опасны, при условии, что исследователь обладает некоторыми псионическими способностями — достаточными, чтобы отпугнуть птицу от гнезда, пока проверяет яйца, и разумеется, имеет достаточный запас здравого смысла, чтобы выжить в пуще два-три дня, необходимые на этот поиск.

Все это я знал, потому что читал "Птицы Юго-Востока" Жескиры, и что вспомнил, привел дословно. Если вас это задевает, изложите ваши предложения в письменной форме. Превратите их в завуалированные угрозы и отошлите в Черный замок, лорду Морролану. Потом скажете, что получилось.

— Яйцо ястреба, — повторил Крейгар, помолчав. — Слышал я о них, но так толком и не понял, что они такое и зачем нужны. Это для колдовства?

— Не совсем.

— Для какого-то извращенного волшебства?

— Ну, почти.

— Псионика?

— Вроде того.

— Влад…

— Я не эксперт.

— Начинаю подозревать, что так и есть.

— Заткнись. О яйце ястреба я знаю, что его откладывает ястреб очень особого подвида, и что его может использовать колдун, чтобы воспроизвести кратковременный эффект круга, и что псионики пользуются им разными способами, и…

— Эффект круга?

— Круг — это из колдовства. Для умножения сил.

— То есть ты не уверен, что оно делает или что оно вообще такое, но знаешь, что тебе нужно яйцо.

— Ага.

— Ну ладно. Что еще тебе нужно?

Я покачал головой.

— Много всякого.

— Тогда, полагаю, начать надо уже сейчас.

— Я уже встретился с Демоном.

— Да, ты сказал.

— Перед тем, как я к нему вошел, он попытался устроить, чтобы меня прикончили. Для импровизации, без всякой подготовки, вышло не так плохо, могли бы и достать.

— Я слушаю, Влад.

— За последние три дня это уже четвертый раз.

— Четвертый?

— Ага. Все — импровизации, увидел-ударил, так что я сумел выжить, но…

Крейгар внимательно на меня посмотрел.

— Тебя зацепили, да?

— И крепко зацепили. Но я выжил.

Он кивнул.

— Ладно. К чему ты ведешь, Влад?

— Я намекаю, что трупы уже есть. И могут быть еще, пока все это не закончится.

— Как в старые времена.

— Да, — согласился я, — как в старые времена.

— Влад, ты в порядке?

— Если повезет, через несколько дней буду.

Он кивнул.

— Еще по кляве, и переключаемся на вино?

— Лучше бы между ними что-нибудь пожевать.

— Пирожки с пареной кетной.

— Только что съел парочку не самых лучших.

— Значит, я закажу самых лучших. Поставщик у меня хороший.

— Но сперва — еще клявы.

— Меня одолевает искушение потребовать отчет.

— А потом послать меня выяснить массу невозможных мелочей неизвестно о ком, и желательно через пять минут, а лучше еще вчера?

— Точно так.

— Ты сильный, ты с искушением справишься.

— Ладно.

Кто-то, просунув голову внутрь, спросил Крейгара, может ли некто с переизбытком согласных звуков в имени отложить выплату на неделю. Крейгар велел накинуть процент сверху.

Я выпил еще клявы. Когда-то этим занимался бы я. Странное чувство — в основном, конечно, облегчение, но также и печаль по ушедшему безвозвратно миру.

— Вроде как скучаешь по всему этому, а, Влад?

— Кончай изображать из себя телепата и закажи пирожки с кетной.

— Как скажешь, босс.

— Эх, — вздохнул я.

Он велел кому-то из своих принести корзинку пирожков с кетной и бутылку "Каавны". А когда все это доставили, велел посыльному принести подушку и пару одеял. Парень даже не моргнул, просто кивнул и вышел.

— Я даже и не подумал бы, Крейгар.

— Ты о чем?

— Да так, не обращай внимания.

Плечи у меня обмякли — странно, я и не чувствовал, как они напряглись. Рука дернулась, как будто за кинжалом, хотя я совершенно не собирался его доставать. Ну и с чего вдруг все это?

— А теперь — вино.

Еще пару часиков мы лениво попивали вино, болтали о том о сем, наперебой вспоминали хорошие и плохие дни, и вообще просто сидели и отдыхали. Глупо такое описывать, но я уже много лет не проводил время в такой приятной компании. Да, сделать предстояло многое, и сейчас мы занимались вовсе не этим.

Но.

Именно в это время свершилась совсем не магическая магия. Именно в течение этих пары часов. Даже когда в желудке плескалось полбутылки вина — когда я поднялся, разум мой стал чист и ясен. Я был настороже и тверд, точно как когда-то — даже думать не хочу, сколько лет прошло с тех пор. Я понимал, как же мне повезло в той схватке с подручными Демона. Я должен был раньше понять, к чему все идет, и либо дать задний ход, либо нанести удар раньше. Я был не в лучшей форме. Я был не в лучшей форме вот уже много лет.

Пора начинать быть.

"Рад это слышать, босс."

"Что именно, Лойош?"

"То, что ты понял, как ты облажался."

"А почему ты раньше молчал?"

"Полагаю, именно это вы, млекопитающие, называете шуткой?"

"Вроде того, да."

"Босс, ты же знаешь, что сделать ничего не мог."

"Раньше тебя это не останавливало."

"Рад, что ты вернулся, босс."

"Спасибо."

"Ну по крайней мере частично вернулся."

"Угу."

Как правильно заметил Лойош, я по крайней мере частично вернулся — вернул прежнего, опытного себя.

Да, я с удовольствием провел бы время с сыном. И еще была иссола-менестрель, рядом с которой я мог чувствовать, насколько хорош мир - слушая ее песни, перекатывая на языке капли загадочных ликеров, я охотно поговорил бы о мальчике-текле, которого мы оба знали. Много приятных вещей есть в мире. Но именно это мне сейчас было нужно, я чувствовал это. Чувствовал прилив прежней злой радости, чувствовал, что я не просто щепка, которую волнами несет по течению. Если надо, я мог плыть против течения. А может, даже и построить дамбу.