Маргарита Блинова - Звездная сказка [СИ]

- Ты с детства не любила корабли, или неприязнь появилась позже?

Интерес Тайруса выводит меня из глубокой задумчивости и заставляет подумать уже о другом.

-Сложно сказать, - пожимаю я плечами, так и не найдя ответа на этот вопрос. - Понимаешь, все детство мне рассказывали о бравых покорителях неизведанных глубин космоса, о миссии Иридиев. Я смотрела на отца и восхищалась им. Он был отважным героем, сильнейшим из Иридиев, и я мечтала быть хоть немного похожей на него. Отчасти я винила корабли за то, что отца подолгу не было рядом, но в двенадцать лет все изменилось...

- Почему?

Я на секунду прикрываю глаза.

Мама советовала всегда прислушиваться к внутреннему компасу, который, как никто другой, знает верное направление. Но сейчас мне отчего-то казалось, что внутренняя стрелка толкает совершенно не в ту сторону.

Окружающий нас двоих полумрак и теплая, дружеская забота, которая исходит от Тайруса, создают непередаваемую атмосферу. Мне хочется доверять Тивану, и в тоже время что-то внутри меня с великой опаской и неохотой раскрывает свои секреты.

- В двенадцать меня забрали на корабль, - с легким вздохом признаюсь я.

- Двенадцать? - удивленно хмурится Тиван. - На два года раньше, чем положено?

- Не забывай, что я была очень перспективным ребенком, - горько усмехаюсь я. - Отец взял меня к себе на корабль, но после первого же занятия отказался от мысли быть моим Старшим.

- Почему?

- Обучение Иридиев отличается от всех, - пускаюсь в путанные объяснения. - Для развития нам нужно преодолевать трудности и проходить определенного рода испытания. Ну а мне было двенадцать, и я больше хотела бегать, лазать и играть в прятки. Папа близко к сердцу принимал все мои ошибки, поэтому отдал на обучение своему знакомому...

Перед глазами вновь встает лицо Старшего. Человека, который бил и мучил меня на тренировках с изощренностью садиста, а затем ласково называл 'Оксик', стоило нам покинуть тренировочный зал.

Глаза вновь обжигает пеленой ненужных слез. Да что такое!

Повинуясь порыву спрятаться и почувствовать себя в безопасности, неосознанно двигаюсь к лежащему рядом мужчине ближе и утыкаюсь лбом в его грудь.

- Я не жаловалась, Ти, - довольно спокойно говорю я, словно речь идет о какой-то другой девочке. - Я никогда не жаловалась отцу. Не рассказывала про издевательства, про тренировки, но, когда мне исполнилось четырнадцать, Старший...

Я сбиваюсь и замолкаю. Наверное, все. На большее меня не хватит.

Словно почувствовав, что мне необходима сила поддержки, чтобы продолжить говорить, Тайрус осторожно, словно боясь напугать, кладет свою руку мне на талию, крепко обнимает и прижимает к себе.

Мне неприятно и, хуже того, стыдно говорить об этом. Стыдно, и в то же время безумно страшно, но в теплых объятьях мужчины страх отступает.

- Старший попытался меня поцеловать, - признаюсь я. - И вот тогда я не выдержала и связалась с отцом. И знаешь, что?

- Он выбил этому уроду все зубы?

В его спокойном голосе слышится металл. Я отстраняюсь от груди мужчины, поднимаю голову и с непонятным волнением смотрю в суровое лицо офицера.

Да, вот сейчас он, как никогда, оправдывает свое имя - Тайрус Илий.

- Он мне не поверил, Ти, - просто говорю я. - Адмирал Блейз верил в порядочность Старшего больше, чем словам дочери.

Тайрус задумчиво молчит в течение долгих секунд, а затем поднимает руку и проводит по моим волосам.

- Ты поэтому сбежала, да?

Киваю и в нерешительности замираю, ожидая его вердикта.

Мужчина нежно касается моей щеки, гладит кончиками пальцев и осторожно, но очень настойчиво тянет меня к себе.

Покорившись властным объятьям, я тихонько прижимаюсь к чужому для меня, по сути, человеку и смущенно замираю.

- А как, говоришь, звали твоего Старшего?

Он произносит это таким будничным тоном, словно речь идет о прокате летмаша или покупке ручного кпк, но мне почему-то становиться нехорошо.

- А тебе зачем? - подозрительно дергаюсь я, чтобы глянуть в лицо мужчины и по глазам понять, что он задумал.

- Лежи, - его рука касается моего затылка и настойчиво возвращает голову обратно. - Это я так... из любопытства.

- Ммм... - растерянно тяну я, оказываясь вновь прижатой к груди офицера.

Устало прикрыв глаза, тихонько вдыхаю запах мужчины. Терпкий сильный аромат приятно кружит голову и вкупе с крепкими объятьями дарит непередаваемое чувство защищенности.

Он так и не убрал руки с моего затылка и теперь растерянно перебирает пальцами пряди мои волос. Это успокаивает меня и заставляет расслабиться.

Незаметно подползает дрема.

Сонно прислушиваясь к мерному дыханию Ти, ощущая ровные подъемы и опускания его грудной клетки, я представляю, что рядом со мной лежит Бак. Такой любимый, такой родной, такой заботливый и чуткий. Губы непроизвольно тянутся, чтобы поцеловать своего чемпиона, но я резко одергиваю себя и широко открываю глаза.

Это все неправильно, это не по-дружески... И это не честно по отношения к самому капитану Тивану, ведь я лежу не с ним, а с Баком...

- Ти...

Я все-таки приподнимаю голову от мужской груди, смотрю в невероятно расслабленное и спокойное лицо. Сейчас, когда его черты смягчились, он кажется моложе своих лет. Мой взгляд скользит по высоким скулам мужчины, спускается ниже и в какой-то момент я ловлю себя на том, что любуюсь крохотной ямочкой на подбородке.

Недовольно покачав головой, я хмурю брови. Это пора заканчивать.

- Ти! - зову чуть громче и требовательнее.

Задремавший Тайрус что-то неразборчиво ворчит, смешно морщит нос и приоткрывает один глаз.

-Тебе лучше уйти в свою комнату, - шепчу я и на всякий случай отодвигаюсь подальше.

- Я могу перейти в кресло, - хриплым ото сна голосом предлагает он.

- Нет, - упрямо качаю головой и делаю попытку объяснить: - Просто я не могу так! Это все неправильно, неприлично и... Я не хочу предавать Бака.

Даже в темноте видно, как на его переносице появляется привычная глубокая складка, делающая его лицо строже.

- Предавать? - он издает легкий смешок. - Не накручивай себя, Окс. Мы просто спим в одной комнате, между нами нет близости.

- Это как сказать, Ти... - неожиданно даже для себя самой произношу я и тут же запоздало прикусываю губу.

Тайрус приподнимается на локте, замирает и просто смотрит на меня из такого положения.

- Капитан Тиван! - строго произношу я. - Марш в свою комнату! У тебя, между прочим, инструкции, - ко мне возвращается потерянное было ехидство. - И сомневаюсь, что совместная ночевка в одной кровати - это деловое общение.

- Не переживай, - с легким зевком отвечает он. - Я упросил Томаса прикрыть меня.

Ого! Значит, мало того, что сам нарушает прямой приказ командования флота, так еще и своих подчиненных на должностные преступления толкает. Вот тебе и идеальный капитан Тиван!