Маргарита Блинова - Звездная сказка [СИ]

Причина столь странно поведения пластика стала понятна, как только я поднялась на капитанский мостик и услышала, как капитан Хабстер докладывает отцу о резком ухудшении состояния Томаса.

Из-за стазиса, в который его погрузили и достаточно резко вывели, у Томаса начало отказывать сердце, и теперь Иридий лежал в больничном блоке, подключенный к аппаратам.

- Он не может участвовать в операции, адмирал, - закончил свой доклад Хабстер.

Естественно, я тут же полюбопытствовала, о какой операции идет речь, предложила свою кандидатуру и нарвалась на скандал.

- Дочь, пойми...

- Нет, это ты пойми меня, пап! - перебиваю я офицера. - Если с Ти что-то случится, я просто не смогу простить себя, зная, что могла помочь, но сидела на месте.

- Оксада...

- Нет, папа! Другого Иридия, связанного с кораблем Тивана, у тебя нет, значит, я лечу, и это больше не обсуждается!

Вот это да! И с каких это пор у меня такой командный голос прорезался?

- Адмирал Блейз, - осторожно вклинивается Ганзо, - экипаж скомпонован. Все ждут только седьмого.

Отец тяжело вздыхает, поднимается из своего кресла и заключает меня в объятья.

- Только не делай глупой, - дает он последние наставления. - Я очень хочу дождаться внуков.

Обняв мужчину в ответ, я быстро и как-то немного неловко целую его в щеку.

- Обещаю! - произношу так, словно даю торжественную клятву, и торопливо отстраняюсь.

- Спускайся на площадку третьего уровня, - распоряжается адмирал Блейз, вновь возвращаюсь на место. - Предупредить капитанов всех кораблей о готовности. Начнут строго по моей команде...

***

- Слушаем меня внимательно! - в голосе офицера слышится металл. - От наших действий будут зависеть жизни плененных.

Кабину ощутимо трясет, но ни у кого из стоящих по стойке 'смирно' мужчин это не вызывает дискомфорта. Они даже не шевельнулись, не то, что я!

Незаметно уцепившись правой рукой за поручень, торчащий за моей спиной, я с умным видом продолжаю слушать инструктаж.

Повстанцы уже засекли приближение кораблей межзвездного флота, но вместо того, чтобы, как всегда в подобных случаях, просто дать деру и бросить добычу, вместе с 'друзьями' на борту, начали перестраиваться.

Уж не знаю, чем думают и на что рассчитывают незадачливые борцы за свободу от непонятного узурпатора. Тут и ребенку очевидно, что против пяти кораблей межзвёздного флота три никчемных корабля, как бумажная заслонка против урагана. Шансов нет!

- При нападении повстанцы попытаются перебить всех заложников, - продолжает офицер Клодар, командующий нашей бравой семеркой. - После проникновения на корабль работаем четко, слаженно и максимально быстро. Сокол, - поворачивает он голову в сторону стоящего поодаль военного. - Твоя тройка прочесываешь нижние палубы. Оставшиеся освобождают командный центр. Иридий...

Мужчина впервые смотрит в мою сторону, и мне становится немного неловко под его оценивающим взглядом.

- Да?

- Ты - наши глаза, уши и отвлекающие маневры внутри корабля, - чеканит он слова. - Твоя задача прикрывать нам спины. Поэтому, будь добра, забудь на время операции, что такое плакать, бояться и паниковать.

Я громко фыркаю.

- Еще посмотрим, кто будет первым звать мамочку! - насмешливо улыбаюсь я, демонстративно поправляя на запястьях иридиевые браслеты.

Офицер криво усмехается и, подхватив облегченный бластер правой рукой, первым подходит к люку и цепляет трос.

- Ждем моей команды, - слышу я в динамике, вставленном в ухо, и непроизвольно дергаю головой.

Ну, вот! Теперь придется все время слышать его занудный голос в своей голове.

Пристроившись в самом конце 'очереди', я разминаю пальцы рук, звонко хрущу пальцами. Непроизвольно подношу пальцы ко рту, чтобы привычно погрызть ногти, но тут же себя одергиваю.

Не паниковать! Ради Ти я уже забила на свои принципы и связалась с отцом; рисковала жизнь, выпрыгивая в открытый Космос; усмирила внутренние страхи и залезла в флоатинг-камеру, чтобы узнать о его местоположении...

Теперь остался последний пункт программы - немного погеройствовать и спасти ему жизнь. В сказках, конечно, полагается, чтобы прекрасные рыцари спасали своих возлюбленных, но это не сказка. Это - жизнь, а она чертовка непредсказуемая и любит чудачить.

- Приготовились, - командует Клодар. - Три... два... Иридий!

Я приказываю 'живому' пластику открыть дверь в шахту для роботов-техников, активизирую пожарную тревогу внутри отсеков и с довольным видом смотрю на стоящего рядом со мной парня.

Ну, разве я не хороша?

Парень, флегматично пережевывающий жвачку, от комплиментов воздерживается. Ой, да подумаешь! Не больно-то и хотелось.

Переступив с ноги на ногу от нетерпения, я послушно дожидаюсь, пока друг за другом шестеро офицеров нырнут в шахту, и прыгаю следом.

- Рассредоточиться, - уже командует снизу Клодар.

Я проезжаю по желобу вниз и приземляюсь на ноги.

- Ложись! - звонко ору я и чисто механически толкаю воздух впереди себя двумя руками.

К чести офицеров, отправленных со мной на задание, надо заметить - реагируют они моментально. Четыре плотных шарика иридия пролетают над их головами и находят себе совершенно другие цели.

Немного ошарашенно оглядев поверженных мною четырех повстанцев, пребывающих в отключке, я призываю металл обратно и натыкаюсь на тяжелый взгляд Клодара.

- Потом поблагодаришь, - бросаю я ему и дотрагиваюсь до ближайшей стены.

Так! Пока бойцы поднимаются, надо просканировать корабль и понять где все. Настойчивый визг тревоги бьет по ушам, но я стараюсь отгородиться от внешнего мира.

'Кораблик...'

'Живой' пластик едва уловимо вибрирует и посылает на браслеты иридия невидимый импульс. Он не слишком рад, что вместо Томаса пришла я, но, по крайней мере, настроен мирно. Когда-то давно ходили байки о том, как корабли отказывались подчиняться новым Иридиям после отставки или смерти своего хозяина. Дескать, и до сих пор в Космосе летают такие корабли-призраки. Без команды, без управления, без какой-либо жизни на борту.

'Ты же будешь хорошо себя вести?' - мысленно спрашиваю я, вспомнив наше не слишком дружелюбное общение в последний раз.

Корабль издает глухой звук, похожий на стон раненного животного. Браслеты на руках и шеи нагреваются.

Еще бы понимать, что все это значит, и было бы совсем здорового, но загвоздка в том, что у меня только теоретические знания работы с 'живым' пластиком.

Понадеявшись, что это было согласие помочь, я закрываю глаза и мысленно представляю себе модель корабля. Пластик услужливо дополняет модель, отмечая красными и синими огоньками людей. Наша семерка светится тускло-зеленым цветом.

- Клодар! - зову я офицера, не открывая глаз, чтобы не потерять видения картинки. - На нижних палубах никого нет. Командный центр забит экипажем под завязку. Где-то около двадцати боевых единиц ведут партизанскую деятельность, используя, как и мы, шахты для техники и роботов.