Ник Перумов - Кольцо тьмы. Трилогия

— Зачем? — тут же спросил Олмер, внимательно разглядывая хоббита.

Взгляд Вождя был холоден, лицо — непроницаемо-спокойно, Фолко сбился с мысли, немалым усилием воли отрывая взгляд от мерцающих бездонных зрачков Короля-без-Королевства.

— ...Мы шли на юг, стремясь обойти опасные земли близ Южного Тракта, обогнули Дунланд — и направились в Исенгард. Зачем? Потому что от орков в Мории мы прослышали о собирающейся на Востоке вольной силе смелых людей со всех земель, где нет отказа никому, кто умеет держать в руке меч. В Исенгарде, сказали нам, знают больше, там объяснят лучше.

— И вы сумели проникнуть в Исенгард? — как бы в изумлении, поднял брови Олмер.

«Будто не помнишь, что доносил Берель!» — сгоряча едва не брякнул вслух Фолко.

— ...С трудом спустившись по горным склонам и кручам, обойдя смертельно опасный Шагающий Лес, мы оказались в Исенгарде. Однако мы не застали там никого, руины были пусты и мертвы. Но нам удалось влезть в окно Башни...

Олмер едва заметно шевельнулся. Этого в докладе Береля не было.

— ...Мы никому не говорили, что побывали внутри. Потому что — хотите верьте, хотите нет — эта Башня разговаривает!

Изумленный шепот пошел среди сподвижников Олмера; недоумение отразилось даже на лице горбуна; однако Олмер по-прежнему был бесстрастен.

«Ну да, конечно же — ведь твои орки рылись под Башней, наверняка слышали голос... И многое передали тебе, судя по всему».

— Да что вы говорите? — с великолепно разыгранным удивлением в голосе произнес Олмер, даже чуть привстав со своего кресла, как бы в сильном волнении. — И что же вы там услышали?

— ...Мы слышали странные и непонятные нам слова о Тропе Соцветий, о Доме Высокого, о стараниях бывшего хозяина Исенгарда вызнать дорогу к ним — и о многом еще, но, не в силах понять ни единого слова, мы спасовали и сейчас едва ли в силах дословно воспроизвести все, услышанное там. Смутные, разрозненные отрывки — Звездная Гавань, Великая Лестница, Черная Земля, дерево Нур-Нур.,. Башня отнюдь не рассказывала нам занимательные истории — обрывки фраз, одиночные предположения...

— Но что же именно было произнесено о Доме Высокого и Тропе Соцветий? — в упор спросил Олмер.

— Речь шла не об их... э-э... свойствах, а о том, что некий слуга не смог найти пути к ним, — совершенно искренне ответил Фолко истинную правду.

Олмер едва заметно сощурил правый глаз — и замолчал.

— С трудом избегли мы гибельных объятий Шагающего Леса. По отвесным скалам, над хищным зеленым морем, мы прошли едва заметными уступами обратно, к устью Нан Курунира. Исенгард был пуст, узнавать было нечего и не у кого — и мы отправились в обратный путь, на север. Тем более... у нас были подозрения: что именно там мы сможем встретиться с теми, кому нужны сидящие без дела бойцы. Мы решили избрать иной путь — по морю, избегнув бессмысленных стычек, неизбежных в наше смутное время на большой дороге. Корабль Морского Народа — тана Фарнака — доставил нас к месту, где Барэндуин вливается в Великое Море. Там, в порту, случай свел нас с могучим таном Скиллудром, имени которого опасается сам Арнор...

— Как это случилось? — перебил хоббита Олмер.

«Нет, не понять мне: зачем он это спрашивает? Донесение Береля писалось с наших слов. Яснее ясного, что мы не станем ни с того ни с сего противоречить сами себе!»

—Я искал кое-кого, — встрял в разговор Торин. — И... схлестнулся с человеком Скиллудра.

— И остался жив? — засмеялся Олмер. — Тогда ты воистину могучий боец, Торин, сын Дарта. Лишний раз убеждаюсь в этом!

— Дело не дошло до драки, хотя, признаюсь, нас развели в самый последний момент, — не обращая внимания на насмешку, невозмутимо ответил Торин.

— Что же тебе было нужно от воина сильнейшего на Море тана?

— Узнать, как к этому воину попала монета, подаренная мной моему другу и побратиму, Тервину! — Глаза гнома вспыхнули, из висящего на поясе кожаного мешочка появился приснопамятный скильдинг. — Вот эта монета! Я подарил ее моему другу при расставании и твердо знаю, что забрать у него ее могли, только сняв с трупа! Я хотел найти убийцу.

— И как? — холодно спросил Олмер, не делая пока попыток вернуть разговор в прежнее русло полубеседы-полудопроса.

— Я хотел бы узнать это здесь, — дерзко глядя в глаза Вождю, заявил гном. — Я подозреваю, что лишившие моего друга жизни находятся, увы, здесь, в рядах нашего войска.

Ответом ему был гневный ропот сподвижников Олмера; однако Фолко заметил, что Отон на сей раз хранит молчание.

— Почему ты так думаешь? — спокойно спросил Олмер, словно и не заметил вызова, прозвучавшего в словах Торина.

— Потому что от боя с воином Скиллудра меня удержал сам тан, и я задал вопрос прямо ему: откуда взялась эта монета? И тан сказал, что воин получил ее в награду от могучего вождя с Востока, с кем Морской Народ делал одно дело. А после боя у Аннуминаса мы узнали, что Скиллудр действовал в союзе с тобой, Вождь. И я прошу тебя сказать мне: кто убил моего друга и брата? Он был мирным кузнецом, знатным мастером, никому не делавшим зла. Нужно найти и покарать убийцу!

— Ты обвиняешь меня в смерти твоего побратима? — невозмутимо поинтересовался Олмер.

— Нет, мой Вождь, — с усилием сказал Торин. — Тот, кто наградил этим скильдингом воина из дружины Скиллудра, сам получил его от кого-то, скорее всего как часть военной добычи, которая передается предводителю. И поэтому я хочу спросить: не ты ли наградил дружинника Скиллудра?

Сосед Отона с яростным рыком вскочил с места; в воздухе свистнул спрятанный до этого под ковром широкий меч, однако Торин сделал едва заметный шаг в сторону, и клинок, разрубив расстеленный ковер, глубоко ушел в землю. Не моргнув глазом, Торин повторил вопрос.

— Остановись, Зарах! — властно приказал Олмер своему сподвижнику. — Не горячись! Сядь! Мне известно упорство гномов, если уж они задали вопрос, то ответа будут добиваться до изнеможения... — Олмер усмехнулся. — Он дерзит, этот тангар, но.. Мне придется разочаровать тебя, сын Дарта. Многих награждал я — и как могу запомнить всех? Немало храбрецов из числа Морского Народа отличились на моей службе — где уж мне дать тебе точный ответ? И уж подавно не могу я помнить, откуда взялась эта монета. Ничего иного я сказать тебе не могу. Тебе придется довольствоваться этим ответом. — Вождь снова усмехнулся. — Но даже если предположить, что наградил дружинника именно я — что из этого? Пути серебра неисповедимы — скольких хозяев могла сменить эта монета? Прошло слишком много времени, случилось слишком много событий... — Олмер откинулся в кресло. — А теперь, полагаю, следует вернуться к тому, что было после того, как вы достигли устья Барэндуина.

— Значит, мой Вождь допускает возможность того, что эта монета прошла через его руки? — нимало не смутившись, продолжал гнуть свое Торин.