Ник Перумов - Кольцо тьмы. Трилогия

Он миновал чащобы. Позади остались боры; вот и луг, что возле самого входа...

Осень властвовала и здесь — Великий Дух не вмешивался в естественный ход вещей. Время жить и время умирать, время расцветать и время плодоносить — как заведено, как записано на незримых скрижалях этого Мира, так тому и быть. Золотой Дракон не окружал себя роскошными садами. Ему милее было исконное и природное...

Как и положено, у самого черного зева каверны странника встретил привратник — точная копия самого гостя. Путник подмигнул сам себе, отсалютовал бердышом и бестрепетно вошел под низкий свод.

В самой пещере ничего не изменилось. Тот же мягкий зеленоватый полумрак, то же каменное ложе Великого Дракона — и он сам, прежний, свившийся в тугое кольцо на возвышении... Четы-рехзрачковые глаза в упор уставились на пришельца.

— Здравствуй, Всезнающий.

— Привет и тебе, старый друг, — мягко прошелестело в сознании гостя.

— Я пришел вопросить. — Гость стоял, расставив ноги, упершись в землю острием на нижнем конце бердыша, словно готовясь выдержать свирепый шторм.

— Мне ведом твой вопрос и ведом ответ на него. — Веки Дракона дрогнули, приопустившись.

— Быть может, тогда тебе ведомо и то, что я мыслю сделать?

— Ты же знаешь — таким знанием я не обладаю. Я буду знать, если ты этого захочешь.

— Мудрецы Срединного Княжества...

— И эльфы-чародеи Вод Пробуждения...

— Как? Значит, я не первым пришел к тебе с этим?

— Первым. Но они взывали ко мне... и я прочел их тревогу и неуверенность.

— Тогда можешь прочесть и мои. Старая рана заныла вновь... И если бы только это!

— Мне ведомы все настроения. — Чудные глаза Великого Дракона совсем закрылись. И — неужели в неслышимом голосе его внезапно прозвучала скорбь?

— Я должен идти на Юг. Я чувствую, как губительная дрожь начинает распространяться по Костям Земли. Черные Гномы делают все, что могут, но...

— Мне ведомо.

— Я пришел спросить тебя — неужто и на сей раз ты останешься в стороне?!

Ответ пришел не сразу, с томительным вздохом. Если бы это вздохнул человек, странник, наверное, сказал бы, что вздох этот полон боли. Но нет — ведь Духу Абсолютного Знания не бывает больно.

— Весь этот мир готов прийти в движение. Дремлющие Силы просыпаются. И впервые за все долгие века я не могу провидеть того, что грядет. Может статься и так, что барьеры рухнут раньше намеченного. И судьба Сущего окажется в руках горстки храбрецов... в то время как я видел могучее войско, в котором каждый давно уже равен по силам воинам Заокраинного Запада.

— Вот как? Но, может, еще не поздно решить все миром?

— Решить все миром? Возможно. Но едва ли Властители Заката смирятся с тем, что сотворенная ими в Начале Начал Великая Музыка окончательно окажется измененной.

— Они добры и благи, — возразил путник.

— Пусть для тебя это будет так, — не стал спорить Дракон. — Но они давно устранились от скорбных дел мира сего...

— Так же, как и ты, — сурово возразил пришелец.

— Так же, как и я. Не мое дело пасти народы...

— Но и не их... Почему ты можешь спокойно созерцать войны, бедствия и беззакония, ничего не предпринимая, даже когда точно ведомо, кто виноват?

— Я понимаю тебя, — прошелестело в ответ. — Но живущие — не мои Дети. Не мне судить их пути...

— Если рука убийцы окажется занесена над младенцем — о чем тут судить?.. Я тоже понимаю тебя. В свое время я думал точно так же, как и ты. До тех пор, пока...

— Пока не вышел на поле боя под стенами Серой Гавани... — заметил Дракон.

— Да, — тяжело упало каменное слово. — Я выжил чудом. И поклялся, что, пока мои руки держат топор, я буду сражаться. И если не я рассужу схватившиеся два степных рода, то по крайней мере остановить убийство детей я смогу. Пусть я спасу не всех. Но — кого спасу, того спасу. Ты не понимаешь меня?

— Я понимаю, что чувствуешь ты. Спасибо тебе, что дал мне узнать об этом.

— Ты и теперь останешься здесь?

— А что, по-твоему, должен я содеять?

— Как «что»?! Погасить Огонь!

— А тебе ведомо, что это такое?! — Казалось, в бесплотном голосе Духа Познания проскользнуло нечто похожее на гнев.

Молчание. И после долгой паузы:

— Нет. А тебе?

— Мне — да.

— И ты ждешь? Ты бездействуешь?

— Да, — словно таран грянул в крепостную твердь.

— Но почему, во имя Подземных Сил?! На Юге люди режут друг друга с той же легкостью, что и хлеб за обедом!

— Мне это ведомо. Но если таково их желание...

— Внушенное извне!

— Нет. Идущее изнутри. Просто усиленное.

— Какое это, в конце концов, имеет значение! Черные Гномы, что ни день, приносят вести одна страшней другой. Харад, обезумев, налетел с войной на Умбар. Нестроение в Рохане. Назревает смута в Гондоре. Тебе этого мало?!

— Что значит «мало» или «много»? Такова жизнь людей.

— Но в твоих силах изменить ее!

— Я не сделаю этого. И очень скоро ты поймешь почему...

Гость умолк, тяжело дыша. По лицу его катились капли пота, исчезая в густой бороде.

— Слушай и запоминай. — Голос Дракона возвысился. — Тебя ждет дорога на юг. Я никогда не вмешивался в великую Пляску Сил, теперь же прошу тебя об одном...

— Принести это тебе? -Да.

— Но почему Великому Орлангуру самому не проделать это? Кто устоит перед твоей мощью?

— Владеющий этим сейчас — устоит.

— ...Я понял тебя, Великий. Прощай.

— Прощай. И помни: если это минует нас — все то, чему посвятило себя Срединное Княжество, окажется бессмысленным. И хоры Айнур грянут раньше, чем мы будем готовы.

— ...И все-таки зря ты не скажешь мне всего. Раньше за тобой такого не водилось.

— Раньше я никогда не принимал ничьей стороны. А теперь принял. И становлюсь уязвимым для Силы Валар. Теперь ты понимаешь?..

— Всевеликие Подземные Силы! — Странник невольно схватился за сердце, словно оно дало резкий сбой.

...Неяркое осеннее солнце светило в лицо путнику. Сперва — к Черным Гномам... а там их потайными путями — на Дальний Юг. Медлить нельзя. То, что не удалось Олмеру Великому, вполне может сотворить безвестный пройдоха с юга. Терпение Сил Мира испытывать нельзя. Бить так бить!

Миллог был все еще жив, хотя от него прежнего осталась одна лишь тень. Позади — страшный Гондор. Позади бесплодные, выжженные земли между Андуином и Харненом, где в зарослях безраздельно властвовали шакалы. Позади Умбарский залив и гордая крепость в кольце неприступных стен. Позади харадские охотники за рабами, их ловчие соколы и своры псов-ищеек. Миллога, никогда и не помышлявшего ни о каких странствиях, как видно, хранила сама всемогущая Судьба. Он избегал одну опасность за другой, даже и не подозревая о том, привыкнув слепо доверять инстинкту пса, своего верного поводыря.