Александр Шапочкин - Варлок. Рубикон

– Как скажете, Герцог, – как мне показалось с долей недовольства и холодного презрения, произнёс прусский принц, хотя конечно лингва-модуль жутко коверкал эмоциональную составляющую речи.

– Дорогой, ты, конечно, благородно поступил… с точки зрения русского младоаристократа, – произнесла, слегка покачивая головой, вышагивавшая чуть впереди Инна, крепко державшая Аську за ладошку.

Нина, величаво плывшая со мной под ручку, согласно кивнула и добавила.

– По отношению к «родственникам».

– Вот! – супруга в магии, подняла указательный пальчик вверх и наставительно покачала им. – Но то, что благородно и правильно для «русского», для немца – порой оскорбительно! Особенно если он привык мерять свою родословную тысячелетиями.

– Если разобрать по полочкам то, что ты ему сказал, то получится, что ты просто в очень жёсткой форме поставил на место приблудного родственничка, – продолжила зайка. – Очень грамотно размазал его по асфальту тончайшим слоем. Если бы я, дорогой, не знала бы тебя получше, то откровенно поаплодирова‍л​а бы т​воему иск​​усству изысканного унижения зарвавшихся высокород‍ных оппонентов.

– Да ещё так ловко обставленного, – хмыкнула Инна, слегка поворачивая к нам голову, – Так что фактически на прямые оскорбления ему мало того, что ответить было нечего, кроме как громко сглотнуть и утереться, так ещё даже формального повода вызвать тебя на дуэль не дал.

– Папочка у нас – талант! – гордо сказала мелкая пигалица, тоже посмотрев на нас с Ниной. – Умеет заводить друзей!

– Заклятых. – добавила посмеивающаяся в кулачок Ленка, следующая прямо за нами.

– Да что я сделал-то! – возмутился, наконец, я, уже уставший от всех этих подколочек. – Люди попали в затруднительную ситуацию, частично из-за меня, а мы с вами здесь жить вроде как не собираемся. Я же как лучше хотел – просто поступил по-человечески…

– Вот! Вот в этом то и дело, Кузенька! – Нинка слегка потрясла меня за руку. – В этом-то всё и дело, любимый! Ты просто хотел поступить «по-человечески» с теми, кто почитает себя минимум «полубогом»! Ну или что-то типа того.

– Глупости какие-то, – буркнул я, отворачиваясь и рассматривая тянущиеся вдоль дороги тёмные стволы деревьев.

Под ногами приятно похрустывал свежевыпавший ночью снег, успокаивающе действуя на нервы, а лёгкий морозный ветерок не давал полностью поверить в то, что мы сейчас находимся, по сути, в самом сердце старой Европы. По какой-то причине мне упорно казалось, что ещё немножко, и поворот дороги выведет нас к главному входу Центрального Городского Парка Новосибирска, куда, в эту донельзя мягкую для нынешнего времени года зиму, меня вдруг зане‍с​ло с д​рузьями и​​з общаги.

Впрочем, мягкая она была здесь, в Землях‍ Германской Нации, а в Новосибе, насколько я знал, стоял лютый дубак под минус тридцать! Как, впрочем, по словам Нинки, и в Москве, где было сейчас под минус двадцать пять.

Лечебно-оздоровительный терренкур, прямиком к воротам расположившегося на холме замка, возвышающегося над рекой Цоллерн, предложили мне совершить мои девочки. Так что, в то время как пяток наших немцев, вместе с парой осназовцев, укатили вперёд вслед за принцем на имевшейся в вертолёте мобильной платформе, наша небольшая процессия в сопровождении лимузина начала пешее восхождение.

Места здесь, конечно, были красивые. И вроде дикие, но при этом какие-то… ухоженные. Ни тебе вала, ни тебе сушняка, даже подлесок какой-то редкий и, словно бы, вычесанный гребёнкой. Наверное, именно из-за этого в голове крутились ассоциации связанные скорее с парком, нежели, пусть даже с пригородной, но лесополосой.

Тяжело вздохнув, я вновь посмотрел на Нину.

– Ладно. Всё. Я готов учиться уму-разуму, – произнёс я, переборов, наконец, вполне естественное сопротивление организма. – Что я сделал не так?

– Да, в общем-то «всё»! – с улыбкой ответила девушка. – Но получилось очень даже неплохо. Можно даже сказать, что ты заполучил среди Гогенцоллернов если не союзника, то, как минимум, более-менее лояльную тушку, которая какое-то время не будет тебя особо беспокоить.

– Это называется неплохо? – фыркнул я. – Да вы только что говорили мне, что я этого принца унизил, и он чуть было не вызвал меня на дуэль!

– Это называется – «Великолепно»! – ‍з​вонко ​рассмеяла​​сь Инна. – Ты просто не понимаешь, что только что‍ сделал как для Империи, так и для нашего рода Ефимовых!

– Так поясните мне, сирому и убогому! – насупился я. – А то, знаете ли…

– Не злись, – зайка ласково погладила меня по плечу. – Я сейчас объясню. Попробую, хотя бы надеюсь, что у меня получится.

– Ну, хоть ты из меня тупого-то не делай, – почти взмолился я.

– Да ни в жизнь! Ты Кузя у нас не «тупой» ни разу! Ты у нас, можно сказать, носитель народной мудрости! – ласково проворковала девушка, прижимаясь ко мне. – Просто ты сейчас не понимаешь зачем вообще был затеян весь этот балаган, а я уже успела полностью прослушать и просмотреть запись, сделанную твоими немецкими гвардейцами.

– Ну и?

– Нас просто не хотели пускать сегодня в замок.

– Это я и так понял! Для людей наше появление было шоком, вот они и не успели съехать, вот и…

– Нет, дорогой, никто никуда съезжать не собирался! – улыбнулась Нина. – Просто мы не должны были там появиться. Да и некуда им съезжать. Весь вопрос был в том кто сегодняшней ночью отправится спать в ближайшую гостиницу!

– Чего? – я нахмурился. – Замок-то – большой. Уверен, что все могут…

– Не могут дорогой! Не мо-гут! Замок-то как раз маленький! Не забывай, что кое-кто привык считать себя полубогом!

– Блин, я понимаю, что господам очень обидно, что они перестали быть хозяевами, но…

– Вот на это как раз они обижаются меньше всего, – вставила Инна. – Они ими никогда не были. Кузенька, вопрос, как правильно сказала Нина, стоял в том, кто именно сегодня будет вообще ночевать в замке. Кто под кого прогнётся. Кто ‍т​варь д​рожащая, ​​а кто право имеет!

– Ты мне Достоевского в мозг не‍ тули! – посмотрел я на свою супругу в магии. – Я его с детства слабо переношу!

– А всё так и есть, – улыбнулась Нинка. – Нравится тебе Фёдор Михайлович, или ты предпочитаешь писателей фантастов нового поколения, которых ты постоянно слушаешь. Русская классика дорогой мой, объясняет многое…

– Только очень уныло, – перебил её я. – Так в чём дело то?

– А дело, милый мой, в том, что если бы ты согласился сегодня с тем, что Карлу-Фердинанду нужно время, чтобы спокойно съехать из замка, как его барон-приживала фон Бармахт требовал того от твоих гвардейцев, то растянулось бы это на десятилетия. А там либо султан сдохнет, либо ишак умрёт. Твоим данным однажды словом крутили и вертели бы как хотели.