Алесандр Шамраев - Дикие земли

Разговор за столом не клеился, все чувствовали себя несколько сковано, так как не знали как себя вести. Да оно и не удивительно,- нежданно-негаданно появился от куда то король Тюдор, пропавший три сотни лет назад и имеющий все права на престол. А ну как начнет наводить свои порядки, ведь говорят он сам из диких варваров...

По окончанию обеда я поставил принцессу в известность, что завтра утром в сопровождении графа де Финар убуду в Радужный замок и попросил приготовить нам по паре верховых лошадей, на что принцесса заявила, что она тоже собирается навестить могилы своих родителей и с легким сердцем передает на время все бразды правления герцогу Гаспару. К моему удивлению из присутствующих никто не возмутился, а леди Шарлота даже одобрительно кивнула головой.

- Миледи, мы не собираемся тащиться неделю с длинным хвостом вашей свиты. Я пойду короткой дорогой и в пути у нас будет всего один короткий ночлег. К исходу второго дня я планирую прибыть в замок, а через пару дней переместиться в Нимор. Надеюсь проход во дворец султана ещё действует?

Судя по тому, как её высочество непонимающе посмотрела на меня, о проходе она не имела ни малейшего понятия,- Не волнуйтесь милорд, я тоже привычна к долгой скачке, тем более что меня будет сопровождать как обычно только Элионора и десяток моих гвардейцев. Если в этом есть необходимость, то мы тоже пойдем о двуконь. Хотя не думаю, что вам следует так торопиться покидать Крон. Нас не поймут, если мы не объявим праздничный пир для знати и горожан.

- Вот и объявите его и распорядитесь о подготовке, скажем через шесть дней, успеете?

- Лучше через десять, - проскрипел герцог Гаспар, - тогда смогут прибыть почти все знатные лорды из провинции, а в Рокане придется организовывать ещё один пир. Я сегодня же пошлю туда гонца, что бы они начинали подготовку...

В королевский дворец мы шли по крытой галерее, что бы не выходить на площадь и не будоражить народ. - Вот же прицепилась, - бурчал я по дороге,- другого времени найти что ли не могла?

- Так вы сами виноваты Милорд в том, что она следует за вами по пятам.

- Это как так Этьен? - Я думаю всё дело в малой короне, вы же сами сказали, что её можно будет потрогать только после того, как ваша жена это разрешит. А я так подозреваю, что с этой короной связано не меньше легенд и преданий, чем с нашим походом. Ведь она же корона любви,- так её кажется принцесса называла? Вот она и хочет быть первой, кто дотронется до неё. Может быть это её самая заветная мечта, а девушку лишать мечты нельзя.

- Ты сам то как? Эта черноглазая тебя не приворожила?

- Элионора? Да вроде нет. Приятная девушка, но я хочу сначала собрать о ней сведения, а то вдруг у неё уже есть кавалер? Понимаете мой король, наша слава играет с нами плохую шутку. Все видят в нас героев, а не обычных людей. Конечно увлечься героем легче, чем полюбить простого человека, а я хочу, что бы меня полюбили как простого, только как это теперь сделать? Да и вам о принцессе неплохо бы навести справки. Мне кажется она не так проста как хочет выглядеть в ваших глазах. Хотя я может быть и ошибаюсь.

- Навести справки,- а у кого? У нас то и друзей здесь не осталось, но в любом случае попытаться стоит.

Во дворце уже не было так тихо, в коридорах появилась стража, мой кабинет был под охраной и у дверей покоев выросли четыре молчаливых гвардейца. К удивлению многих придворных, которые поспешили появиться возле меня, мы с Этьеном первым делом проследовали на кухню и лично отобрали те продукты, что собирались взять в свои седельные мешки. Потом пришлось потратить некоторое время на то, что бы вооружить графа нормальным клинком, так как и его выщербленный и истончившийся, таинственным образом исчез. В оружейной комнате было просторно, а вот выбор оружия был невелик и ничего приличного мы там не нашли, потом я вспомнил, что у каждого мало-мало себя уважающего короля должна быть личная оружейная. Вот я и потребовал, что бы её открыли. Охая и ахая мастер-оружейник открыл невысокую дверь и мы вошли в небольшую комнату, всю завешанную оружием. Здесь были неплохие клинки и мне попались даже три толедских, но ни в какое сравнение с клинком из посоха они не выдерживали. Было странным, что за столько веков в оружейной не появилось ни одной шпаги из переделанной стали.

Подобрав себе клинки по проще и понадежнее, мы вернулись в мой кабинет и спустились вниз по винтовой лестнице. Там моя корона блеснула красным светом и вскоре мы вошли в ангар запасных частей от каких-то там механизмов древних. В нем ничего не изменилось, даже четыре "скамейки" стояли на свих местах. Появившемуся из под земли или из воздуха слуге я приказал их убрать на место, и прихватив по паре железяк, мы вернулись в мой кабинет.

Начальнику дежурной смены я приказал найти и вызвать ко мне весьма срочно хорошего кузнеца, что и было выполнено где то через час.

- Попробуй выковать к утру пару простых клинков. Сделаешь - щедро награжу.

- Ух ты,- не сдержал восхищения кузнец,- перестроенная сталь древних, я о такой только слыхал, но в руках не держал. Попробую ваше величество, но обещать ничего не буду. Товар этот штучный, некоторые годами над таким железом колдуют, а подступиться не могут.

- Ладно, иди любезный, работай и не торопись, тебя никто не гонит.

- Как это не гонит, а щедрая награда?...

Ради любопытства я заглянул в ящики своего стола и на стеллажи, там было пусто, потом прошел в комнату отдыха и на полке, где когда то лежали стопкой мои письма Марии написанные в походе, нашел свиток пергамента. Он был на самом видном месте и сразу же бросался в глаза. Я узнал подчерк Марии и хотя чернила уже выцвели, тест читался хорошо.

... Любимый, я верю что ты не погиб в этой страшной сече, верю и надеюсь и наша любовь согревает меня. До самого последнего дня своей жизни, до последнего удара своего сердца я буду ждать тебя и любить...- из глаз потекли слезы, с огромным трудом мне удалось дочитать до конца. Это было завещание моей Марии для меня. Долгих триста лет оно ждало своего часа, что бы попасть в руки тому, кому предназначалось. Рядом с пергаментом лежал небольшой сверток, я уже знал что это такое,- это было кольцо с вензелем Тюдора и Марии,- знак нашей вечной любви. Не знаю почему, но одевать я его сразу не стал, а вернулся за стол и внимательно рассмотрел при ярком свете свечей. На обратной стороне ободка читалась надпись из мелких букв "Мы живы, пока нас помнят"...

Мария написала свое завещание уже на закате своих дней, в нем не было сюсюканья, слез и упреков, только гордость за своего мужа и его поступок, а в самом конце была непонятная мне фраза,- "Вамп просил у меня прощения и я простила его." Получалось, что моя жена знала, что мы больше уже никогда не увидимся, но по прежнему продолжала надеяться и верить.