Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

Влада, которую беспокоило отсутствие Аца, улучила момент и выскользнула из кухни, чтобы позвонить валькеру.

Странно, что вырвавшись из-под ареста и получив приглашение на совет в поддержку своей «френдзоны», Ацкий куда-то подевался. Или же вовсе забыл о том, что его ждут?

Стоило выйти за дверь в подъезд, как на лестничной клетке обнаружилась настоящая Дашуля, мрачная и злая. Ивлева сидела на подоконнике лестничного окна и шмыгала носом, вытирая слезы рукавом кожаной куртки Алекса. Увидев Владу, вампирша поджала губы, но лезть в драку не стала.

– Что смотришь? Вышла полюбоваться, как незаконку еще и родня игнорит? – огрызнулась Ивлева. – За тебя-то все горой, прибежали поддерживать. Любуйся, радуйся, что мне так плохо.

– Я не радуюсь, – беззлобно ответила Влада. – И тебе не так уж плохо. Янчес с Алексом ради тебя старались, а ты…

– Не надо мне ваших жалких подачек, – отворачиваясь, скривилась Дашуля.

Продолжать разговор не имело смысла, и Влада, отойдя подальше, набрала номер Ацкого. Долгие гудки тянулись друг за другом, потом наконец-то послышался сонный голос.

– Ац, ты что – спишь?! – ахнула Влада.

– Да не-е… – невнятно отозвался валькер. – Кто это? Френдзона, это ты, что ли?

– Меня хотят выбрать старостой факультета! – Владе приходилось кричать в трубку, в которой слышались вопли и музыка. – Ац, ты дома сейчас? Срочно прилетай!

– Дома я, десять минут отдохнуть хотел, – зевнул Ацкий. – Вылетаю, буду минут через десять. Да уйди ты! – рявкнул он на кого-то, кто орал песню и бренчал на расстроенной гитаре.

Влада, отключив звонок, поспешила вернуться обратно, где от сентиментальных воспоминаний уже перешли к яростным спорам.

– Варя, ты ведь неглупая, могла бы быть объективнее! – горячился декан троллей. – Егор очень способный парень, дисциплина или ограничения не для него. Но идея про наследника Некроманта Бертилова, который рушит янв, крутит его водоворотом… Если честно, то вот мое мнение: Егор во Тьме не был, только на ее пороге, где-то в далеком янве. А по возвращении возомнил о себе то, чего нет, и понеслось…

– Занесло его, правильно Горан Горанович говорит, – поддержала Эля. – Знаете, он какой?! Да, Ян… то есть Ян Вячеславович, вы сами говорили: ему тесно будто бы в Носфере нашем, да и вообще в тайном мире. Он был бы великим…

– Великим – кем, Элечка? – ласково улыбнулся валькирии Янчес. – Он мог бы стать деканом Троллиума в будущем, конечно. Но вряд ли подался бы в Темный Департамент. Скорее всего, выбрал бы участь свободного бродяги, как-то так…

– Я ведь однажды видела самого Энгора, – вмешалась Влада. – Просто никому не говорила об этом. Ведь Энгор был легендой, мы проходили его по истории. По-моему, сейчас его дела не очень.

– Наивная вы, студентка Огнева, – снисходительно вздохнул декан троллей. – Темный Департамент давно в курсе про версии Энгора, они бродят по миру в большом количестве. Когда светлые охотились на него, тролль отбросил свои фантомы, как ящерица отбрасывает хвост, чтобы спастись. Светлые его убивали регулярно и каждый раз ошибались. Вот таких хвостов у него сотни, если не тысячи… Но если Бертилов действительно его потомок, то неудивительно, что у всего тайного мира с ним проблемы. Да и отец Егора был фигурой скандальной… Алекс, что там в Темном Депе говорили о его отце?

– По сведениям деканата, его отец во Тьме, то есть мертв, – Алекс прищурился, словно припоминая. – Степан Бертилов его звали, кажется… Из Носферона был исключен за хулиганство, зато называл себя «Великим потомком Энгора, теневым правителем тайного мира». После рождения сына в Пестро-глазово не появлялся, но его видели в Москве. Там он тринадцать лет назад ввязался в драку со светлыми, пытался штурмовать Садово-Магическое кольцо, заморочил под это дело немало людей… В результате, согласно Конвенции, дебошир был убит осиновым колом. Кстати, в тролльских семьях часто кого-то из родни заменяют фантомы, это у них в порядке вещей. Что скажешь, Горан?

– Ну да, – нахмурился тролль. – Да, сплошь и рядом такое встречается, но это не повод подозревать троллей во всемирном заговоре и штормах в янве. У меня дома всегда было полно двоюродных сестер и старших братьев. Я с ними играл, бегал, только очень удивлялся, что они не учились в Носфероне. Только потом я узнал, что вся эта липовая родня создана моей матерью, которая без веселой компании даже в магазин за хлебом не пойдет. Для троллей это нормальная практика… Разумеется, натроллеведении в Носфере эта тема не освещается широко, – добавил он, заметив взгляд Влады.

– Все, хватит болтовни, – вдруг сказал Гильс. – Итак, – он постучал ребром ладони по столу. – Если по поводу Огневой все решено, давайте тогда голосовать за то, чтобы выбрать ее старостой. Давайте, ребята, поднимайте руки… смелее!

«Он их подгоняет к этому решению, заставляет почти что, – озадаченно и смущенно подумала Влада. – Разве кто-нибудь из нечисти будет противиться приказу Темнейшего? Это ведь приказ, пусть даже такой мягкий и дружеский…»

– Я за! – Дрина подняла глаза, в них заблестели слезы. Потом вскинула вверх руку, и пальцы ее заметно дрожали. – Владочка, я тебе благодарна за возвращение Егорки. Никакой он не наследник Некроманта, и не он разрушает янв.

– Тоже так думаю, – кашлянув, буркнул Марик, поднимая пухлую руку вслед за кикиморой. – Я вообще за то, чтобы вернуть Огневу и Бертилова в универ.

– Поддерживаю, – холодно отозвался Алекс, но Владу взглядом не удостоил.

– Поддержу Огневу, хотя вы ждете от меня другого, – Варя, упрямо тряхнув копной кудрявых волос, поджала сиреневые губы.

– Я успел Бертилова за годы учебы узнать как классного чувака. Он свой в доску, и никаких подлостей, – заявил Герка, и его рука потянулась вверх. – За Огневу.

– Всеми своими оленями на ужасном свитере, – ядовито подсказала Синицина, и Горан с Янчесом, посмеиваясь, дружно подняли руки.

Решение было единогласным, но в этот момент кухню заполнил гул. На этот раз он был сильнее, чем утром. Тряслись стены, звенели оконные стекла. Дрина, бледная как полотно, поджала губы и трагически поглядела на вампиров, но те сохраняли спокойствие на непроницаемых лицах.

– У вас тут в Петербурге еще и дома трясутся посреди Невского проспекта! – раздался из коридора гулкий бас Раисы Петровны. – Сейчас позвоню губернатору и выясню, чем он там занимается, бездельник…

В кухню, забитую нечистью, бабушка Даши входить не рвалась – наверняка об этом заранее побеспокоился Горан. Грузный силуэт в халате только маячил за стеклянной дверью кухни, гремел раскатами сердитый голос, который призывал невидимого собеседника к ответу и требовал немедленного отчета о том, что происходит.